Долина

– Ну да, конечно, они же практически неотличимы!

– Мы с Лесником присмотрели место для переправы. Завтра попробуем. Вот, думаю, что еще нам надо сверху взять из снаряжения, – говорил Высокий.

– А мы вон там видели кедр.

– Не может быть! Здесь – сибирский кедр?

– Точно! Ледокол его чуть не завалил лбом. Но кедр в последний момент увернулся!

Ледокол добродушно отбивался от дружеских подколок:

– Да ну вас, трепачи!

* * *

– Тут вообще такой, можно сказать, зоопарк для растений.

– Флоропарк.

– А птицы!

– Да, как здорово здесь птицы поют!

– Ага, особенно дятлы.

– А, кстати, знаете, что у дятлов стук – это их телеграф такой?

– Да, это они передают друг другу, что приплыл Ледокол, а это значит, что всем – крышка!

Тут Ледокол встал и медленно, с расстановкой произнес:

– Некоторые, – выдержав тяжелую паузу, он обвел всех суровым взглядом, – ошибочно полагают, что мое терпение беспредельно.

На несколько секунд стало тихо. Потом был взрыв восторга:

– Ледокоша, это гениально!

– Вот это сказал, так сказал!

– Высечь на мраморе – на века!

– Шекспир отдыхает!

– Это будет посильнее, чем «Фауст»!

– Чем «Илиада»!

– Чем «Колобок»!

Ледокол не выдержал и сам засмеялся:

– Да идите вы, звездоболы хреновы!

* * *

– Вот что здесь радует – никаких следов человека.

– В этой ситуации – радует.

– Вообще, какое-то радостное место.

Так шумели они целый вечер, делясь впечатлениями, смеясь, перебивая друг друга, как мальчишки. Высокий же все это время делал записи в дневнике.

* * *

Из дневника Высокого

«…июля. Это был наш первый полный день в Долине. Пока все нормально, тьфу-тьфу. Похоже, тут много необычных растений. Вся листва какая-то пышная, сочная. Настроение у народа приподнятое, как будто все под хмельком. Воздух пьянит. Действительно, радостное место!»

* * *

Потом он велел Крису и Леснику рано утром идти обратно в базовый лагерь База-0 в Предбаннике. Надо было проверить, реально ли обернуться за один день туда и сюда, узнать у Маркони о движении Саныча с основной группой, и притащить сверху побольше крючьев и веревок для переправы.

– Крис, хронометрируйте весь путь. После пятнадцати назад выходить нельзя, а то придется спускаться в темноте. Тогда вернетесь послезавтра. Лесник сменит Гарринчу. Лес, ну, не дуйся ты, потом и тебя сменят. Ну, кто-то же должен быть в Базе-0.

– Ну, а теперь, – продолжал Высокий, – смертельный номер. Повторять запрещаю.

И он легонько чиркнул себя острым лезвием ножа по тыльной стороне запястья. Сразу же неровной полосой выступила кровь.

– Ты что, охренел?

– Спокойно. Вот перекись, бинт. Кристо, перевяжи, давай. Завтра посмотрим. Крис, я сказал, не вздумай повторять!

Но Крис и не стал повторять, а, взяв головню из костра, прижег тыльную сторону ладони.

– Да вы что, парни, ё…улись тут все?

– Это просто эксперимент, мы ведь ради этого и пришли.

Вот и Саныч

КСС. За следующие несколько дней была налажена переправа через Живинку, выкопаны ямы для мусора и туалетов, поставлены жилые и технические палатки, сложены очаги, повешены тенты для кухни и столовой, и сделано еще многое другое.

* * *

Через три дня подошли Саныч с основной группой. Туда же, в Предбанник, вышли Высокий, Крис, Ледокол. Много тут было всякой суматохи, рассказов, упаковки, перевязки и перекладки грузов. Особенно много проблем было с мобильной лабораторией, которую надо было аккуратно распределить по рюкзакам. Больше распоряжался Высокий, а Саныч много внимания уделял Ежику, который неважно себя чувствовал из-за акклиматизации и высоты.

Вновь пришедших, альпинистов и специалистов, провожали в Долину группами по три-четыре человека люди из группы Высокого. Особо внимательно сопровождали и в Козленке, и вниз, в Долину, Ежика, в спецрюкзаке Саныча, под конвоем трех человек. Эльвира шла позади мужа, все время подбадривая сына.