Да здравствует Герберт Уэллс!

Выводы сделать нетрудно.

Есть, значит, всё-таки здесь некто, похожий привычками и внешним видом на человека. И этот кто-то доказал всем местным хищникам, что его лучше не трогать! Не говоря уж о – вступать в схватку! На этот раз удалось затылок просто погладить.

Отбрасываю почти всю свою осторожность, и перехожу с крадущегося на нормальный быстрый шаг. Бояться мне теперь практически нечего – пользуются тут существа вроде меня непоколебимым авторитетом. Через примерно час быстрой ходьбы обнаруживаю я впереди просветы. Вскоре сливающиеся в одно большое ровное и ничем не заросшее пространство. Нет, вру. Травой оно всё-таки заросшее.

Подумав, нахожу ближайший куст со спелой малиной, и наедаюсь её до сытости. Запиваю водичкой из ручья – здесь он уже течёт медленно и солидно, и в ширину достигает добрых пятнадцати шагов. И до дна – не меньше метра. Думаю, думаю.

Купаюсь ещё раз. Благо, снимать мне ничего не надо, а здесь вполне тепло и комфортно: даже ночью не опускалось ниже плюс двадцати. Благодать.

Ха-ха. Знаем мы эту «благодать». Уже вижу я, пока частично скрытые кустами опушки и стволами, но от этого не менее характерные. Здания.

Невысокие, но широкие, приземистые, словно склады какие, у окраин. И узкие, и подпирающие небо, там, в центре: небоскрёбы. Город, стало быть.

Вздыхаю. Но деваться некуда: нужно идти. В конце-концов я всегда могу попросить тренера забрать меня отсюда. Или это произойдёт автоматически. Если меня здесь грохнут. Ну, это – если и случится, так, вот именно, лишь после того, как местные враги поймут, что я – тот ещё подарок, и захотят, вот именно – пристукнуть. Значит, прикинемся скромными и невинными. Приветливыми и неопасными.

То, что принял за травяные луга, оказалось полями. С отличными дорогами между ними. Растёт тут, насколько могу судить, что-то невысокое: мне по пояс максимум. Некоторые культуры похожи на пшеницу, некоторые – на рапс. Но больше всего чего-то, цветущего густо-фиолетовым цветом – такими мелкими-мелкими цветочками, но собранными в огромные соцветия. Кстати: только сейчас обратил внимание на солнце. А всё потому, что начало припекать. Вот и отмечаю, что от нашего обычного, то есть – Земного, практически не отличается. Да и небо – голубое, туды его в качель…

До города оказалось ближе, чем я думал: за какой-то час дотопал. Вот и прикидываю: раз здесь всё так близко, и горы, и поля, и равнины какие-то словно – карликовые… Может, планетка-то всё же поменьше нашей? Правда, как быть тогда с силой тяжести – должен я себя ощущать, словно я на Луне. То есть – легко и необычно. Вот только нет ничего такого: шаги делаю нормальные, и прыгнуть дальше, чем в нашем зале, не удалось.

Как ни странно, людей мне по дороге не попадалось. Вместо них – некие невысокие машины, похожие на этакие универсальные комбайны-трактора. И ездят они по полям, и что-то – то распыляют, то пропалывают, то косят, вываливая из своего нутра огромные круглые штуковины: спрессованное, как понял, сено. Ну, или то, что там из него потом извлекут. На меня внимания абсолютно не обращают. Да и ладно – я не гордый, и не спесивый, словно телезвезда какая, требующая внимания и почитания.

Когда дошёл до первого дома-ангара, даже без окон, а только с парадным входом в центре длиннющей стены, вдруг выскакивает навстречу мне из этого самого входа, местный сапиенс. И до него уже не больше двадцати шагов. Приветливо улыбаюсь, поднимаю руки с моими дрынами вверх, кричу: «Привет собратьям-гуманоидам!»

Ну, что сказать. Похож, конечно, на меня.

Только вот затылочная часть черепа очень сильно удлинена, и ростом он пониже меня на добрых полметра. И одет. (Мы как-то привыкли, что все «зелёные человечки» в легендах о них, и фильмах – раздеты. Что по меньшей мере странно. Только идиоты ходят нагими, когда можно удобно одеться! Так и теплее, и в карманы всегда можно что-то положить.) На нём что-то вроде красных тренировочных штанов с лампасами голубого цвета по бокам, и белой форменной рубахи. С погонами. А на поясе – ремень с кобурой. А из кобуры этот ощерившийся на меня мелкими жёлтыми зубами гад вдруг достаёт предмет, чертовски напоминающий самую банальную пушку, и присаживается в стойку! И рожа у него какая-то сосредоточенная и зверская!

Мало того: прицелившись, он сразу, без лишних слов, стреляет!!!

Хорошо, что реакция у меня – на автомате: успел заранее отпрыгнуть с линии огня!

Но злой свист пули явно нехилого калибра, просвистевшей в паре сантиметров от уха, никаких надежд на «мирное урегулирование» конфликтика не оставляет.

Чёрт возьми!!! Нет, я, конечно, не ждал, что он сразу обрадуется, проникнется ко мне симпатией, и кинется меня целовать-обнимать… Гуманоид же! Но и безнаказанно палить в себя без малейшего повода с моей стороны тоже не дам!

Мгновенно приходит решение, и я кидаю в него что есть силы свою увесистую дубину, которую, к счастью, нёс в правой руке. Мудила отскакивает в сторону, еле успев, но мне и не надо, чтоб его зацепило: мне надо, чтоб сбился хоть на миг прицел! Потому что пока этот тормоз уворачивается, и думает, и снова целится, успеваю зигзагом пробежать шагов пять, и изо всех сил мечу в него теперь уже копьё!

С пяти шагов промахнуться сложно.

Правда, не убил, конечно, но в живот попал конкретно. Бедняга буквально сложился пополам, завыв и застонав! Мордочка сморщилась, и грохнулся этот гад на полотно дороги, похожее на самый обычный асфальт. Подхожу. Выдираю пушку из скрюченных рук: никак, понимаешь, не хотел гад с ней расставаться, и всё норовил на меня направить!

Переворачиваю его на бок: чёрная коробочка коммуникатора, дубинка в соответствующей петле на поясе… Ага, есть! Вынимаю из кармана на боку запасные магазины от пушки: она чертовски похожа на самый банальный Глок. Калибр только оказался всё же поменьше. Как и рукоятка: ну ясное дело: его ладонь-лапка на пару сантиметров поуже моей. Но держать – нормально. И целиться – тоже. В чём убеждаюсь быстро: из того же парадного входа здания-ангара выбегает уже целый отряд одетых так же, как мой друг, существ с удлинёнными черепами, явно – мужчин, они злобно щерятся, и палят в меня почём зря!

Правда, не попал ни один: я успел распластаться на животе за моим ещё скорчившимся от боли другом, который теперь служит мне щитом, и дёргается каждый раз, как в него попадает пуля, предназначенная мне.

Странные тут «гуманоиды». Мало того, что палят в чужака, не спросив ни слова, так ещё и жизнью своего сородича готовы пожертвовать, лишь бы убить меня!..

Впрочем, рассусоливать, и морали им читать не собираюсь. Тем более, что редкий Уровень или Мир обходится как раз без этого: приучили меня, что никто нормального «сапиенса» с распростёртыми и дружескими не ждёт! Вокруг – только твари и враги!

А здесь я уже попробовал «пообщаться». И руки поднимал. И свою самую «дружелюбную» улыбку посылал. Да без толку.

Вот и сейчас не буду стараться что-то объяснить, или попытаться помириться.

Вместо этого стреляю на поражение, целясь сразу в грудь, когда подбегают на десяток шагов. Выясняется, что патронов в обойме помещается десять: три этот гад успел выпустить в меня, ещё семь выпустил уже я. Счастье, что нападавших было шестеро: в одного я промазал, но последней пулей добил-таки!

Перезарядил не вставая. Без проблем. Теперь убедиться, что они – готовы. И не будут в меня коварно с земли стрелять. Нет, лежат себе полёживают. Пятеро явно мертвы. Шестой сдох, когда я подошёл поближе. Рожу на меня перед смертью такую прям страшную скорчил: словно это именно я – злейший враг всего местного цивилизованного Сообщества. Непонятно, мать их.

Думаю. (Стал замечать за собой в последнее время, что куда чаще я теперь делаю это самое действие: шевелю извилинами! Да оно и логично: обстоятельства уж слишком быстро… Меняются!)

Одежда их мне явно не подойдёт. Самый рослый потому что – не выше, чем мне по плечо. Ну, значит, воспользуемся только поясом от их портупеи. Расстёгиваю, одеваю. Хорошо, запас в поясе был: как раз застегнул на последнюю дырочку. Сую теперь в кобуру запасной Глок, запасные обоймы отбираю у всех: благо, у одного из гавриков имелось нечто вроде подсумка. Вот туда обоймы и запихиваю, перекинув через плечо.

Едва двинулся дальше, как новая проблема: летят на меня, нагло и тонко, словно комары какие, жужжа, с десяток явно боевых дронов. Летят откуда-то из конца улицы. Выглядят грозно, поскольку ощетинились со всех сторон дулами чего-то явно огнестрельного. Хмыкаю. Да чтоб вас!..

Подбегаю к тем двустворчатым стеклянным дверям, откуда все мои гаврики повыбежали. Не поддаются! Ни туда ни сюда. Ни ручек, ни кнопок. Есть только пластина… С контуром ладони.

А я, кажется, говорил, что когда хочу – соображаю быстро. Подбегаю к ближайшему трупу, хватаю его на плечо, словно таран какой, бегу назад – к двери. Успеваю прислонить его ладонь к сенсору, и дверь распахивается. Вбегаю, гаврика несу с собой: мало ли! Вдруг тут, внутри, все двери такие же… Но пока пришлось тело всё равно с плеча скинуть, и заняться насущной обороной: пока двери не захлопнулись, успел внутрь влететь один дрон.

Не успел этот паршивец развернуться ко мне, как я запустил в него дубиной!

Сбил, словно страйк сделал: врезался в стену мой дрон, и дубина удачно приложила ему поперёк корпуса. Подбегаю. Первым делом оторвал те штуки, что походили стеклянным блеском на видеокамеры: насчитал три. Самая большая под брюхом, на поворотной платформе. Ещё одна – сверху. И последняя над дулом какого-то оружия с уходящим внутрь корпуса магазином, явно не маленьким, подвешенным на кронштейнах повыше «брюшной» видеокамеры. Дрон невелик: размером и весом со среднего ворона, килограмма два. Для вящего «успокоения» ещё вращающейся пары пропеллеров треснул ими по той же стене. Легко отодрал то, что принял за оружие. Вот только магазин остался в корпусе…

Фигня это оказалась, а не пушка: пусть дуло и длинное, но калибр не больше, чем четыре миллиметра. А когда попробовал пострелять – ничего не вышло. Просто спускового крючка не нашёл. Стало быть – только электронными импульсами. Плевать.

Вооружён я и двумя Глоками нехило – тем, что в кобуре, и тем, что просто заткнул за пояс. Так, на всякий пожарный.

Вот теперь, наконец, настало время оглядеть повнимательней и помещение, куда попал. Нет, я, конечно, бегло окинул его взором, вбежав – на предмет поиска потенциально опасных соседей, или неприятеля, но никого из живых не обнаружил. Зато сейчас отмечаю себе и барьер вроде стойки для регистрации, за которым явно и сидел один из бравых охранников, и распахнутую дверь: явно в караульное помещение, где проводила время дежурная смена. Понравились мне и два громадных холодильника-кондиционера, наполняющие помещение с теннисный корт тихим гудением и прохладным воздухом.

А больше в огромной низкой комнате ничего и нет! Ну, разве что с десяток кресел вокруг пары журнальных столиков. Подхожу, смотрю. Точно: журналы. Вполне обычные, глянцевые, с фотками и текстами. Тексты абсолютно непонятны, и алфавит совершенно чужой. Неземной уж точно. Да и на фотках… Всё больше тела. Тела таких гавриков, которых пристукнул: но почему-то в голом виде, и в разных ракурсах. Со стрелками и чем-то вроде поясняющих надписей… Потом до меня дошло: я в медицинском центре, и что-то они тут делают с клиентами. Бодиформационное.

Больница? Косметический центр по «ремонту» местного электората?

Ха! А посмотрим!

Снова взваливаю себе на плечо труп моего «пропуска», и иду к ближайшей запертой двери. Оглянувшись, убеждаюсь не без злорадства, что все поналетевшие дроны так и висят у прозрачных дверей снаружи, бессильные проникнуть внутрь. Правда, они не стреляют. Вероятно, прозрачные стеклянные тонированные стеклопакеты всё равно настолько толсты, что из их мелкашек не пробить! И теперь ждут мои «пчёлки» подкреплений. Да и на здоровье: чтоб «пронять» меня, нужен танк! А он на верхние этажи не проедет. Ха-ха.

За ближайшей дверью оказалось служебное помещение. Вёдра, швабры, тряпки… Но понимаю, что я на верном пути: лестничные пролёты всяких там пожарных лестниц где-то поблизости от таких каморок и бывают. Для персонала. А для «клиентов» – лифты!

Дверь такого лестничного нашёл действительно рядом. Открывается она от ладони моего подопечного легко, тихо щёлкнув. Поднимаюсь по мелким ступенькам на три пролёта. Лестница уходит вверх, но здесь есть ещё дверь – на второй этаж, насколько могу судить. Сканнер, ладонь. И вот я и внутри.

Коридор налево и направо. А вперёд, прямо напротив входа – дверь. Открываю ладонью моего «пропуска» и её. Поражает мертвенно-сиреневый свет, льющийся оттуда. Вхожу.

Дверь за моей спиной автоматически, и медленно, закрывается. Тело бедолаги-мертвеца как-то само падает с моего плеча. Но я не обращаю на всё это внимания.

Потому что то, что увидел – поражает до глубины души. Можно сказать – в дрожь бросает. Так, что дышать забываю. Потом только судорожно так вдохнул. И заставил себя вернуться к реальности. И перестать рефлектировать, а внимательно изучать. Смотреть.

Передо мной – ряды. Ряды подвешенных на тросах за узкие стальные распорки, на которых покоятся затылки, запястья, плечи, бёдра, колени и пятки – тел.

И не кого-то вроде мелких инопланетян.