Да здравствует Герберт Уэллс!

А нас. Людей. Хомо сапиенсов.

И не просто – людей, а нас. НАС!!!

То есть – членов Братства!!!

Потому что первый ряд – сплошь Влады. С его спокойным и уверенным выражением на спящем лице, и могучими мышцами бицепсов и икр. И волосатой грудью. В мертвенном сиреневом освещении, льющемся и с потолка, и со всех сторон, зрелище – вообще как в фантастическом кошмаре! Особенно напрягает, что к каждой голове подключён толстый кабель – и ко всему черепу из него отходят проводки.А к боку, возле печени – подключены трубки от какого-то небольшого аппарата, стоящего под каждым телом. И аппараты жужжат. Стало быть тела – в коме. Но готовы, по первому требованию, ожить. И тогда их можно в этом Мире перенести куда угодно. И дать любое Задание…

«Владов» насчитал тридцать пять.

Дальше идут ряды – Кузьмича, Андрея, Эльдара, Михи… И меня. За мной – и все остальные. Все двадцать один член. И за последним, это – Стас! – сразу стена.

Сглотнув, и стараясь только не вопить во весь голос, подхожу к себе. Смотрю.

Ну и противный же я вблизи. Когда смотришь словно со стороны. Отрешённо.

Тощенькие белёсые усики, которые сейчас сиреневого цвета, как и кожа, делают моё лицо, оказывается, похожим чем-то на Гитлера. Молодого. Дикая мысль пронзает меня до корней мозгов: а ну как я – и правда: малолетний клон Гитлера?! И все наши – тоже чьи-то клоны?! Каких-нибудь известных психопатов, или маньяков? Или – особо храбрых и сильных солдат?!

С этой немудреной мыслью я и замечаю боковым, всегда настороженным, зрением, откуда-то сзади движение! От стены отделился, и движется ко мне странный агрегат – наподобии шкафа. Направляющий на меня что-то вроде тарелки от спутниковой антенны.

И падаю я почему-то на пол. Сознание отключается как-то не сразу, и хоть тело больше ничего не ощущает, глаза продолжают, словно у той же видеокамеры, фиксировать происходящее прямо перед ними. И отлично вижу я, хоть и под углом девяносто градусов, как в открывшуюся дверь в боковой части помещения въезжает каталка – самая обычная медицинская каталка, на которых возят неходячих больных. Везут её четыре длинночерепных, из местных. В белых халатах. А за ними маячит…

Там, за сразу закрывшейся дверью, успел я разглядеть.

Хозяйку.

После этого глаза тоже отключаются, и мозг мой устремляется в какую-то ледяную яму, сотрясаемый диким воем сирены, и дрожью боли и отчаяния!..

Очнулся, естественно, на татами.

Странно, но всё произошедшее помню! Ничего из памяти, как я уж было испугался, не пропало! Не стёрли…

Или не захотели – а вдруг такое «стирание» уничтожает часть мозга? Или делает его работу менее эффективной? Но тогда получается…

Что получается, размыслить не успеваю, потому что слышу голос тренера:

– Внимание, бойцы! После душа и одевания всем подняться в класс!

И поскольку все и правда, потянулись в душ, не успел я сегодня, значица, перейти на Четвёртый…

Пока моемся, не пообщаешься. Но пока одеваемся, успеваю подобраться к Владу, и подмигнуть ему. Он ситуацию просекает сразу:

– Завтра. Там же. В двенадцать.

Больше говорить ничего не надо, и, сразу понимаю, что предупредит он и Цезаря.

В классе рассаживаемся как всегда, тренер стоит, ждёт. Когда все замерли, глядя на него, он говорит:

– В полном соответствии с пожеланиями нашего руководства, выдаю вам, бойцы, в виде поощрения за отлично выполненную Миссию, премиальные. В размере двух минималок. Сидите, я раздам.

И действительно, он проходит между рядами, и раздаёт, вынимая из коробки от печенья «Улькар», конверты. Незапечатанные. Заглядываю внутрь, как уже делают и все другие получившие.

Купюры некрупные, потёртые. Явно настоящие! И готов поспорить на что угодно – нигде ничем криминальным или компрометирующим не запятнанные…

Тренер, закончив, возвращается на своё место. Говорит:

– Вопросы?

Руку тянет Стас:

– Тренер! А когда следующее задание?! – на лице его играет довольная ухмылка, и тон этакий экзальтированно-весёлый. Словно мы не обрекли на тяжёлую работу в лагерях двух повинных только в собственном ротозействе сторожей, и на заточение до конца жизни в пусть и комфортабельной, но – тюрьме, двух детишек, и их теперь наверняка опечалившегося дедушку… Но эти мысли лучше придержать, потому что тренер усмехается, да и остальные наши ржут. Как жеребцы, увидавшие после двух лет воздержания, молодых половозрелых кобылиц.

Впрочем, без особого удивления замечаю, что улыбки-усмешки на лицах что Влада, что Цезаря – несколько натянутые. Спешу срочно поработать над своей мимикой: чтоб хотя бы похоже было на радость. Народ у нас наблюдательный.

Тренер говорит:

– Сроки следующего задания пока засекречены. Но не волнуйтесь. Вводную, оборудование и оснащение вы получите своевременно. Разумеется, материальное поощрение новой Миссии предусмотрено. В случае её успешного осуществления.

Ну, а на сегодня всё. До завтра. Братство!

– Братство!

Расходимся. Ребята, вижу и чую, в очень радостном настроении. А что? Тут чтоб заработать хотя бы минималку, приходится горбатиться минимум месяц – пусть и по три часа в день. А тут – вот так – раз, и всё!.. Конечно, все рады, и с нетерпением ждут…

Следующей возможности подзаработать!

И уж будьте уверены – расстараются!..

Пока еду в метро, одолевают чёртовы думы.

Получается, заготовлены на каждого из нас клоны. С большим запасом. Это может говорить о том, что на самом-то деле – все наши Миссии на третьем и четвёртом Уровнях проходят именно там – на этой планете-полигоне, просто в разных её местах.

Впрочем, нет.

Как же тогда мир с плавающими в кислоте стволами-цилиндрами? Или с пустыней? С планетами, где солнце других цветов? Или…

Нет, не получается.

А что получается? Что где-то в каждомМире-уровне есть такое Хранилище?

12. Охотники за разумом

Возможно и есть. А возможно, что Хранилище расположено и, например, на орбите: думаю, в Мире с океаном из кислоты так оно скорее всего и обстоит. Но как же тогда доставляют мои, да и ребят, клоны – туда, где мы приходим в себя? И как подгадывают тот момент, когда тело приходит в «сознание»?

Или эти гады научились и временем управлять?!

Так задумался, что чуть было свою станцию не проехал. Но успел среагировать на голос дикторши. Вышел.

Дома всё благополучно. Мать, слышу, напевает что-то на кухне. Вау!!!