Одержимый. Девятый герцог Империи

– Ого! – впечатлился я и озабоченно спросил: – А не много ли будет?

– Не бойся, Кэр, плохо от этого, как от обычного переедания, мне не станет! – рассмеялась, кажется, уловив мои опасения, девушка. Сообщив еще нечто довольно интригующее: – К тому же объем жизненных сил даже довольно крупного животного не настолько велик, как кажется. Во всяком случае, для меня.

Мне очень кстати вспомнился случай, когда Энж целого здоровущего демона опустошила, а у него жизненной энергии наверняка было как бы не побольше, чем у быка, и потому глупых вопросов более задавать не стал. Начал требуемую животину высматривать. Мне ведь это легче сделать, чем невеликой ростом златовласке. Нет, она чуточку подросла, конечно, с момента, когда я впервые увидел ее, но все же не настолько, чтобы нагнать меня. Может, футов пять да четыре – четыре с половиной дюйма и есть в ней всего… С той же Мэджери не сравнить. Не говоря уже о Кейтлин, в которой роста все шесть футов. А она ну чуть пониже меня… Я вообще до сих пор, похоже, расту. И ладно бы только вширь, в плечах бы раздавался, так еще и вверх пру. Наверное, ноги вытягиваются, чтобы было ловчей от обозленных драконов удирать…

Так или иначе, а вскоре выяснилось, что мое превосходство в росте над Энжель не играет решающей роли в деле поиска чего-либо на рынке. Ну, во всяком случае, в деле розыска животных – уж точно. Повинующаяся какому-то не то наитию, не то неведомому чутью златовласка изначально выбрала верное направление движения и после непродолжительного путешествия по рынку притянула меня прямо к месту продажи скота. Приличных размеров загон был разделен на небольшие части, в которых стояли и лошади, и коровы, и даже ослы. А также телята-жеребята да всякие там мулы и волы.

Отыскались среди всего этого разнообразия живности и быки. Стояли они наособицу в отдельных, огороженных крепкими жердями клетях. Во избежание, видимо.

Один особенно крупный бык – могучий прямо такой, с широченной грудью, мощной шеей, увенчанной большой башкой с широко расставленными толстыми рогами, да непоколебимо стоящий на ногах, кажущихся довольно короткими из-за их толщины и общей солидности покоящейся на них туши, сразу привлек внимание моей подопечной. Отпустив мою руку, она устремилась к клети с этим животным. А я разговорился со стоящим рядом хозяином – каким-то деревенским в простой одеже, заштопанной в нескольких местах, да в обычной соломенной шляпе с небольшой прорехой в поле. Словно и не в город приехал на торг, а так и остался у себя в селе.

– Сколько ж ты хочешь за этого красавца? – поинтересовался я у него, кивая на быка, к клети которого подошла Энжель.

– Шесть золотых, благородный сэр, – коротко поклонившись, без малейшей заминки ответил он. – И ни серебряным меньше!

– Ого! – Названная цена неслабо меня впечатлила, и я совсем по-новому взглянул на неказистую одежду мужика. Кажется, кто-то просто чрезмерно жаден, а не столь беден, что не может позволить себе приобрести что-нибудь поприличней. Хмыкнув про себя, я задал вполне закономерный вопрос: – А не сильно ли много просишь, хозяин? Это ж, по здешним меркам, наверняка стоимость половины дома в городе.

– Да вы посмотрите, какой бык, сэр! Да вы лучшего во всей округе не найдете! – с каким-то даже возмущением провозгласил мужик, поведя рукой в сторону клети и как бы предлагая мне самому получше разглядеть могучие бычьи стати. – А уж какие от него пойдут телята… – И, только-только начав расхваливать свой товар, осекся.

Энжель же в этот самый момент добралась до своей жертвы… Перчатку полотняную стянула и просунула руку меж жердин к здоровущему быку, чуть опустившему голову и с подозрением уставившемуся на нее. И легонько так по морде его – хлоп! А бык – брык! И наземь повалился! Правда, тут же подскочил обратно, ошеломленно мотая башкой и пытаясь укрепиться на подкашивающихся ногах. Действительно могучий оказался бычище.

– Нет, хозяин, – рассмеялся я, глядя на выпучившего глаза мужика, – не буду я покупать у тебя этого быка. Какой-то он у тебя неженка совсем, оказывается. От легчайшего хлопка по морде с ног валится.

– Да как же так, Фавр?! Как же так?.. – запричитал бросившийся к своему сокровищу его хозяин.

Все еще посмеиваясь, я предложил руку своей подопечной, с чуть порозовевшими щечками отошедшей от клети. Мы пошли обратно к дилижансу.

Транспорт наш во время нашего недолгого отсутствия никуда, понятно, не делся, так что вскоре мы залезли в него и покатили в Римхол. Устроились поудобнее и покатили.

Заметно ожившая Энжель, голубые глаза которой вернули себе былую яркость и теперь буквально сияли, почти сразу же пересела с места напротив моего на другое, рядом. Умильно посмотрев на меня, ухватилась обеими своими ручками за мою. Примостила голову мне на плечо, а затем и глазки довольно прикрыла…

Так что не вышло серьезно поговорить со златовлаской, как я намеревался. Думал, обсудим сейчас все как есть, а оно вон как получилось… Энжель почти сразу задремала. Я просто не решился тревожить ее, успокоив себя тем, что времени для разговоров будет еще предостаточно, ведь путь в Римхол займет не один день. А там и сам уснул…

Во сне, можно сказать, весь первый день нашего путешествия и прошел. До самого вечера продрыхли и Энжель, и я. Лишь однажды во время остановки на каком-то постоялом дворе для обеда стряхнули с себя сонную одурь и открыли глаза.

Вечером же, когда мы остановились на ночевку, с разговором по душам тоже не сложилось. Я решительно отложил его до решения проблемы, вставшей в полный рост. Дело в том, что в тот момент, когда мы входили в зал постоялого двора и Энжель при этом была пропущена мной чуть вперед, я вновь поймал себя том, что самым предосудительным образом пялюсь на нее сзади. Мало того, мне еще пришлось приложить немалые усилия, чтобы отвести взгляд от своей спутницы, переместив его с дивной девичьей фигурки на ничем не примечательную и неинтересную окружающую обстановку да подавив пробудившееся желание обладать такой прелестью. А спустя всего два шага ощутил настойчивый позыв души вернуть свой взор назад, на Энжель… Чтобы хоть еще совсем недолго, хоть еще совсем чуть-чуть полюбоваться на прелестную златовласку. Вышагивающую впереди в этих возмутительно откровенно обтягивающих ее ножки и зад полотняных штанишках… Ведь вид же открывается просто восхитительный!

«Да что это такое?!» – сердито подумал я, помотав головой.

«Ага! Что это такое и как с этим бороться!» – не преминул тут же съехидничать восседающий на моем левом плече бес.

«Ты еще тут поумничай!» – буркнул я и, вильнув-таки взглядом в сторону своей подопечной, страдальчески воздел глаза к потолку.

Тут и без чьих-то подначек ясно, в чем причина всего этого безобразия, творящегося со мной. Все дело в том, что у меня давно уже не было девушки. А Энжель, как ни крути, очень и очень привлекательная особа и вообще просто прелесть. Вот и пробивает меня на откровенное вожделение в отношении ее. Несмотря на ясное понимание того, что нехорошо это – доверившуюся мне девушку желать…

Потому и счел я, что правильней будет погодить с разговором на серьезные темы. Не получится у меня с Энжель нормальной беседы в таком состоянии, когда все мои мысли склоняются лишь к одному. Явно упущу что-нибудь очень важное, засмотревшись на ее прелести.

К счастью, войдя в зал таверны, я увидел свое спасение. Явившееся в облике светловолосой девушки-прислуги с усыпанным веснушками лицом и красивой располагающей улыбкой. Фигурка у подошедшей к нам девицы лет примерно двадцати была очень даже ничего… Нет, если выбирать между ней и Энж, то шансов у первой, конечно, никаких, но такой дилеммы передо мной не стояло.

Заметно повеселев, я с воодушевлением занялся размещением нашей честной компании на постой и соответствующими хлопотами. Чтобы спустя всего четверть часа, умывшись и приведя себя в порядок, вновь объявиться в зале. Понятно, за компанию с Энжель. Которую, едва она сообщила мне о том, что уже чувствует себя сытой, я попытался быстренько сплавить, благодушно сказав:

– Ну иди тогда к себе. А я еще немного посижу в зале, кубок вина выпью и тоже наверх поднимусь.

Златовласка, бросив на меня странный взгляд и прикусив нижнюю губку, поднялась. Поколебалась чуть, явно желая что-то сказать, но, так и не вымолвив ни слова, развернулась и отправилась по лестнице на второй этаж. В свою комнату.

Проводив леди нетерпеливым взглядом, я дождался ее исчезновения из виду и перенес свое внимание на приглянувшуюся прислугу. Разве что руки предвкушающе не потер. Ну и немедля взялся приманивать к себе улыбчивую девицу…

А та такая хитрюга оказалась… Я к ней то так, то эдак подступлюсь, а она только глазки округляет, делая вид, что ну ничегошеньки из моих намеков не понимает. И все это с благожелательной и чуточку насмешливой улыбкой.

В конце концов, совсем отчаявшись уже, я едва ли не прямым текстом изложил этой девице свое предложение, заключавшееся в том, чтобы покувыркаться этой ночью вместе в моей постели.

– Ах, простите, благородный сэр, – прямо-таки преисполненным сожаления тоном протянула она. – Вы, конечно, весьма привлекательный и представительный мужчина… – Выдержав интригующую паузу, она сокрушенно вздохнула: – Но я предпочитаю девушек.

И, открыто мне улыбнувшись, девица быстренько свинтила.

Вот для чего я решил выпить вина в ожидании ее ответа? Подавился из-за этого и насилу удержал в себе, когда оно полезло не в то горло. Проглотив все же злосчастное вино, чуть отдышался и вопросил потрясенно:

– Как, и ты тоже?

Минут пять я еще после этого просидел, разевая рот, как выброшенная на берег рыба, и хлопая глазами. Никак не мог справиться с последствиями эдакого шока.

– Ну дела, – выдохнул я, приходя наконец в себя. И пасть свою разинутую захлопнул. Да смущенно огляделся по сторонам.

Борясь с вдруг возникшим навязчивым желанием немедля подняться к Энжель и поинтересоваться, не является ли она тоже одной из этих девушек, одним махом опустошил недопитый кубок.

– Да не грузись ты так, паря! – с этими словами покровительственно хлопнул меня кто-то по плечу. Кто-то, кто не заметил моего рыцарского пояса, раз позволил себе такую фамильярность… Других благородных, кроме нас с Энжель, на постоялом дворе я не заметил.

– Что? – обернулся я.

– Не грузись, говорю, насчет Мариссы, – повторил черноволосый парень, нетвердо стоящий на ногах. Изрядно, похоже, поддатый. Вперив в меня взгляд замутненных глаз, он хохотнул: – Не ты первый, не ты последний! Она всех так отшивает! Чтобы отказом не обижать!

– Вот как? – протянул я, не зная, что и сказать.

– Точно, ик, тебе говорю! – уверенно кивнул парень и добавил благожелательно, прежде чем, пошатываясь, отойти: – Ты это, не серчай на нее сильно за этот розыгрыш насчет того, что ее только девушки интересуют… Ну не спит она с гостями заезжими ни так, ни за деньги. Марисса ж дочка здешнего хозяина, а не какая-нибудь приблудная голытьба.

– Слава Создателю! – облегченно выдохнул я, когда парень убрался за свой стол.

Прямо даже радость какая-то возникла на душе, а не злость за обман, когда все так хорошо разрешилось. Думал, все уже, последние дни мира наступают и скоро днем с огнем не сыскать красивой девушки, интересующейся противоположным полом, а не своим…

Покачав головой и негромко рассмеявшись своим мыслям, я с просветлевшим лицом отправился к себе. В комнату зашел, дверь за собой закрыл да на кровать завалился. Умостился поудобней, руки за голову закинул и, уставившись в потолок, вновь над провернутой этой Мариссой шуткой и обуявшими меня в связи с этим страхами посмеялся.

Отсмеявшись, вздохнул. Чуть расстроенно. Ибо желание близости с девушкой так никуда и не исчезло и ощущалось вполне отчетливо. Да еще и спать совсем не хочется.

«Так и чего ты теряешься?! – жарко зашептал на ухо бес, с легким хлопком материализовавшийся на моем левом плече. – Когда в соседней комнате тебя такая прелестная крошка дожидается! Она точно не сможет тебе в близости отказать… И вообще будет только рада, если ты ею нежно овладеешь».

«Иди ты со своими подначками знаешь куда?» – ругнулся я, чувствуя, что меня неслабо завела подброшенная рогатым идея. Так и представилась сразу Энжель, с сияющими глазами, сжимаемая мной в объятиях… Без одежды совсем…

«Да какие подначки? – делано возмутился провокатор хвостатый и давай дальше нашептывать: – Ну ты чего? Не будь остолопом, ведь полная опека, которую эта лапочка так доверчиво приняла, открывает тебе такие широчайшие возможности для злоупотребления… Что ты можешь делать с этой крошкой все, что твоя душа пожелает. – Бес тоненько захихикал. – И самое забавное, что она при всем этом не может никому пожаловаться. Никому, кроме тебя… Представляешь, как это забавно будет выглядеть? Когда златовласка поутру придет к тебе и, утирая слезки, станет жаловаться на тебя же? Ну а ты, глубокомысленно покивав, сам себя накажешь – строго пожуришь и уже в своей постели эту глупышку тут же еще разочек разложишь…»