Андроид без имени

– Теперь, будьте добры, продемонстрируйте вашу способность передвигать придметы в пространстве без помощи физического тела (самому Смелянскому было всё ясно. Он проводил демонстрацию для Бердичева).

Марк создал аккуратное, без сильных перегрузок поле, поднял Бердичева и поносил его туда-сюда по лаборатории на высоте около полуметра, а затем поставил на место. Кто-то за спинами коллег захлопал в ладоши.

Бердичев перенёс вынужденный полёт стойко – главным образом потому, что в первой его половине ещё не успел понять, что происходит, а во второй половине из-за леденящего сковывающего ужаса. Теперь он, кажется, понял. Понял, что фокусника можно положить на стол для препарирования. То, что это инопланетный разум, он не верил всё равно.

– Мне кажется, первая ознакомительная часть демонстрации закончена, – продребезжал Смелянский и посмотрел на Бердичева в ожидании реакции.

А Бердичев уже сам звонил по телефону – ещё более вышестоящему начальству. Его внимание захватила, как он считал, бесконечно мудрая мысль: так же, как фокусник создал из ничего триста баксов, он мог бы создавать танки и баллистические ракеты. Пять минут переговоров – и вопрос был решён.

– Берите его в работу. Протоколы вам известны, – пробурчал полковник, – Команда два прибудет из столицы через четыре часа.

Сначала, с разрешения Макса, его пробовали распилить. Макс не пилился – о материал ломались зубья пилы, не оставляя на нём царапин.

– Если вы хотите посмотреть, что находится внутри моего носителя, я могу вам показать иным способом, – наконец, отреагировал Марк. Смелянский согласился, что это было бы кстати.

Лаборант принёс камеру, и Марк стал поочерёдно расслаблять внешние покровы, показывая то, что находилось внутри. Лаборант снял всё тщательно и с высоким разрешением, однако внутренности Марка не впечатляли – он был словно пластилиновый, а на шестерёнки и намёка не было.

Марку было проведено электронное микроскопирование тканей, которое показало частицы неизвестного материала с нераспознаваемыми свойствами, неизвестно как удерживающиеся друг с другом.

Марку была проведена обработка органическими растворителями, к которым его ткани оказались совершенно нечувствительными.

Смонтировав над лабораторным столом футуристического вида установку со множеством кабелей и узлов, Марка с головы до ног пропесочили альфа-, бета- и гамма-, а также радио-, ультрафиолетовым, инфракрасным и рентгеновским излучением. Его бомбардировали нейтронами и нейтрино, его от души поливали ультразвуком и инфразвуком, после чего пришли в полный восторг, обнаружив, что тело Марка состоит из вещества, без каких-либо усилий противостоящего всему вышеперечиленному.

Через Марка пропускали электрический ток, который то пропускался, то не пропускался по желанию испытуемого.

Его тестировали на погружение в плазму и замораживали почти до абсолютного нуля.

Марка проверяли на устойчивость удару, плавучесть, теплоёмкость и ещё по десяткам различных параметров.

Марк левитировал, передвигал или создавал вещи.

Результатом исследований стало единодушное мнение – существование Марка невозможно, поэтому его не бывает. Разумеется, в протоколы занесли не это, а то, что требуются дополнительные исследования с приборами, которые на данный момент ещё не изобретены.

Наконец, дело подошло к ночи, Смелянский с лаборантами пошёл спать, а в работу вступила команда номер два. Она не делала измерений – она спрашивала.

– Где находится место, откуда вы прибыли?

– Не удастся выразить символами вашего языка. Карты пространства, произведённые на вашем шаре, не содержат этого места.

– Вы можете показать направление, в котором оно находится?

– Невозможно. Направление зависит от влияния гравитационно-временных областей пространства, а они меняют своё влияние каждый бесконечно малый миг времени.

– Но видимые с Земли звёзды движутся достаточно медленно, чтобы мы имели возможность!

– Да. Слишком мало расстояние до них, чтобы гравитационно-временные сдвиги имели значение.

– Что, все видимые звёзды?

– Да, поэтому они и видимые.

Вопросы про астрономию продолжались в течение четырёх часов (на самом деле, вопросов для Марка было заготовлено на несколько лет таких интервью), но группа номер два не смогла получить ни единого ответа, удовлетворившего бы её членов.

– Вы нам лжёте? – сорвался, наконец, один из интервьюеров, сидевший прямо перед лицом Марка. Исследователи сидели перед пришельцем как зрители перед экраном в кинотеатре – полукругом и чуть поодаль. Самого Марка они попросили левитировать – так они держали себя в тонусе: это пришелец, он настоящий, он рядом.

– Нет, – ответил Марк. Он и правда не лгал. Он узнал о человеческом понятии лжи только здесь, и оно показалось ему бессмысленным. Ложь выглядела как сознательная попытка сломать что-то полезное. В его обществе никто не стремился ломать что-то полезное. В его обществе вообще не было понятия «ломать».

– Вы постоянно говорите «невозможно»! Когда контакт организовывался, мы получили информацию, что вы хотите сотрудничать. Однако сейчас я вижу, что вы не помогаете нам. Более того – вы подвергаете обесцениванию нашу астрономическую науку, хотя мы многого добились на пути познания космического пространства.

– Я собрал информацию насчёт того, что известно о пространстве на вашем шаре. Если наука это «область деятельности, направленная на выработку и систематизацию объективных знаний о действительности», астрономическая наука вашего шара – это не наука. Около девяноста девяти с половиной процентов астрономии вашего шара – это ошибочная информация об окружающем мире. Поэтому терминология астрономии вашего шара не содержит символов, которыми можно было бы выразить объективно существующую систему мироздания.

Исследователи переглянулись, и новых вопросов пока не последовало. На сегодня группа два закончила свою работу.

У Марка поинтересовались, где он хочет провести два часа, оставшиеся до работы первой группы во главе со Смелянским, и он сказал, что его удовлетворяет любое место. Поэтому его просто оставили висеть в лаборатории (разумеется, под ежесекундным наблюдением камер), и на два часа он остался один.

Его не удовлетворили первые сутки исследований: он не увидел цели своего нахождения здесь. Он не получил информации о планете. Вся информация, которую ему дали, была ему уже известна, а некоторая информация, которую ему дали, была ложью. Более того, он не увидел никакой возможности получить нужную ему информацию с помощью процесса общения, происходящего сейчас.

Однако он попытается ещё в течение суток. Марк продолжал висеть без движения, занимаясь только мониторингом и записью входящей информации со всех уголков системы.

За час до начала работы группы одна дверь в любораторию отворилась, и в неё выглянул сам Смелянский. Он, ничего не говоря, смотрел на Марка полминуты, а затем, решившись, подумал, представляя, как мысли его несутся к пришельцу: «Если вы меня понимаете, то можете сделать так, чтобы наш разговор не был никем обнаружен и записан?».

И только он горько посмеялся внутри себя над своей наивностью, Марк сказал:

– Все присутствующие камеры производят запись, сгенерированную мной, а умы охранников заняты другим в течение ближайшего часа. Вы можете говорить.

Смелянский выдохнул, справился со внезапно застучавшим скорее сердцем, а потом уже без прежнего страха прошёл и сел перед Марком. Собрался с мыслями.

– Я надеюсь, у вас есть возможность уйти отсюда, если вам захочется уйти? – наконец, спросил он.

– В пределах вашей системы шаров я могу перемещаться без ограничений, – ответил Марк, – Если вы имеете в виду эту лабораторию, то да, в любой момент (он уже начал учиться странной манере общения людей, которые не умеют правильно перекладывать свои мысли в язык символов, хотя занимаются этим всю свою жизнь, и говорят не в точности то, что имеют в виду).

– Это хорошо, – кивнул Смелянский, – потому что если бы они смогли, они не отпустили бы вас.

– Я нахожусь здесь по собственной воле и могу уйти в любое мгновение, – сказал Марк ещё раз.

– Зачем вы здесь?  – спросил Смелянский, а Марк удивился, что его никто ещё не спросил об этом.

– Мне это неизвестно. Двое суток назад (Марк начал использовать единицы счисления местных жителей) я появился в вашей планетной системе по неустановленной мною пока причине. Моим решением было установить общение с местными жителями – возможно, оно даст мне информацию о целях моего нахождения здесь и способах возвращения.

– Интересная идея, – усмехнулся Смелянский, и Марк в очередной раз однаружил парадокс: абериген говорит одно, а думает другое, – получили ли вы эти ответы?

– Нет, – ответил Марк, – возможно, новые данные появятся, когда информация о мироздании, которую я рассказываю, будет распространена по планете.

– Рапспространена? – удивился Смелянский, – Милый мой, она никогда не выйдет за пределы этого комплекса лабораторий.

А вот этого Марк не знал.

– В общественной информации системы я не встречал информации об этом. И разумы тех, кто меня опрашивал, также не излучали эту идею.