День Петра и Февронии

Я нашёл снимки с отпечатками Тани на бутылке, что лежала возле трупа Алёны. Все танины пальчики до единого выглядели чёткими, несмазанными.

Я подытожил: ударить Алёну бутылкой с такой силой, чтобы убить, и при этом таниных отпечатков со стекла не стереть Артур мог вряд ли. Значит, Артур сначала ударил Алёну чем-то, похожим на бутылку, чтобы то Нечто оставило след такой же как от бутылки. Похожий след может оставить, к примеру, бейсбольная бита. Если ударить кирпичом, то рана будет кричать судмедэкперту о том, что Алёну убили не бутылкой, которую нашли рядом с трупом, а чем-то плоским.

То, что Артур убил Алёну не бутылкой, а чем-то дубинкоподобным, я решил считать доказанным. Нитка от алёниной блузки на ножке стула в алёниной кухне хоть и косвенно, но подтверждала, что перед тем, как оказаться в танином холле, Алёна лежала на полу кухни в домике для прислуги. В то, что Алёна любила поваляться на полу в парадно-выходной блузке, да потереться блузкой об ножку стула, я почему-то не верил.

Под конец эксперимента, когда я возвращал бутылку газировки на место, в упаковку, меня посетила мысль из разряда тех, у которых я спрашиваю: “Где ж ты была раньше?”. Мысль гласила: если взять бутылку голой рукой, да бутылкой ударить человека по голове, то пальцы хоть на мизер, но по стеклу бутылки проскользнут, а потому на бутылке в направлении, обратном направлению удара, за отпечатками должен тянуться след скольжения пальцев по стеклу.

Чтобы мысль проверить, я взял из упаковки бутылку новую, без отпечатков, взял бутылку голой – без перчатки – рукой, ударил донышком бутылки об пол.

Спустя минуту, когда с бутылки отпечатки снял и поколдовал с программой “Дакто”, я узнал, что при ударе мои пальцы таки два миллиметра по бутылке проскользили.

За отпечатками Тани, что остались на бутылке, выпачканной в крови Алёны, следов скольжения таниных пальцев по стеклу бутылки я не нашёл.

Напросился вывод: ударить Алёну бутылкой, и при этом на стекле бутылки не оставить следов скольжения пальцев, Таня не могла. Напросился вывод из вывода: Таня Алёну бутылкой не била.

Таня – если таки Таня – могла ударить Алёну чем угодно, только не той бутылкой с таниными отпечатками, которую я видел рядом с трупом Алёны. Вот только зачем Таня ударила сначала “чем угодно”, а затем подложила к трупу Алёны бутылку со своими пальчиками? Да к тому же по стеклу бутылки следы скольжения пальцев за отпечатками не тянулись. Не проще ли Тане было оставить рядом с телом Алёны то “что угодно”, которым Алёну ударила?

В итоге я решил, что Таню таки подставили. Бутылке без следов скольжения пальцев по стеклу, что лежала рядом с трупом Алёны, другого объяснения я не нашёл.

Я решил встретиться с Артуром.

Я открыл на мобильнике телефонную книгу, что скопировал с трубки Алёны, нашёл телефон Артура, позвонил телефонисту, попросил посмотреть, где светился мобильник Артура накануне, восьмого июля, в день убийства Алёны, с полпервого до полвторого.

Телефонист ждать не заставил, перезвонил через минуту. Сказал, что за свои труды записал на мой счёт червонец баксов. Добавил, что мобильник Артура сигналил из района таниного посёлка. Телефонист напомнил, что в посёлке Южный вышка оператора одна, потому точнее засечь местоположение трубки Артура не удалось.

Вывод, который я сделал из инфы телефониста, заумью не хвастал: я подумал, что у Артура появился шанс вступить в ряды подозреваемых. Всё же мобильник Артура в момент убийства Алёны светился не в Париже, а в Южном.

Я позвонил Артуру, представился, попросил о встрече. Артур сказал: “Я на работе. Могу вам выделить всего пару минут”. Я сказал, что пара минут – это даже много. Артур назначил время встречи, назвал адрес. Чтобы я не заплутал, Артур в качестве ориентира взял дом Тани: “Где дом алёниной хозяйки – Тани – знаете? Я работаю на той же улице, только в начале посёлка”.

Я прыгнул в джипчик, порулил в посёлок Южный.

В дороге мозги подкинули объяснение бутылке без следов скольжения таниных пальцев на стекле, что лежала рядом с трупом Алёны: прежде чем подложить к трупу бутылку, Таня могла ударить Алёну чем угодно, только не бутылкой, потому что побоялась в момент удара бутылку разбить. Таня ударила Алёну чем-то, что крепче бутылки в плане хрупкости: к примеру, дубинкой. Научиться дозировать удар так, чтобы и человека убить, и бутылку не разбить, можно только после долгой практики. Откуда такая практика у Тани? Объяснение “Таня тренировалась на бомжах” я отбросил как невероятное.

Ну а бутылку со своими отпечатками Таня подложила к трупу Алёны в надежде на благоразумие присяжных. Мало кто захочет повесить убийство Алёны на Таню, когда танин адвокат присяжным скажет: “Мою клиентку подставили! Ну не дура же Таня, в самом-то деле, чтобы оставлять рядом с трупом бутылку со своими отпечатками!”.

Новую версию я повертел-покрутил, да на время отложил. Я ехал проверять Артура, а версия, где убийцей таки могла оказаться Таня, от версии “Алёну убил Артур” всё же отличалась. Разрываться на два фронта я не люблю, потому раз уж принялся за Артура, то решил расставить обе точки над “ё” в версии “Алёну убил Артур”, и только затем – если Артур окажется невиновным – вернуться к версии, где главная роль досталась Тане.

*

*

Когда я въехал в Южный и глянул на часы, то до встречи с Артуром оставалась ещё целая четверть часа. Я решил, что Артур мог раньше назначенного времени со мной и не встретиться, потому как работа есть работа, не зря же Артур указал конкретное время, а не сказал: “Как приедете, звякните мне на мобильник, и я выйду”.

Торчать под воротами артуровых работодателей целых пятнадцать минут я счёт расточительством. Чтобы не терять время, я покатил к Тане. Решил спросить, почему не рассказала о супермотиве – страховке. Вдобавок я надеялся Таню поспрашивать: глядишь, и вспомнила бы чего-нибудь ещё типа страховки.

До дома Тани оставалась ещё сотня метров, когда из ворот дома, что напротив таниного через дорогу, выехал пикап. Я прижал педальку газа к полу, чтобы таниных соседей не упустить. Как ни крути, а соседи всегда кладезь ценнейших сведений.

Я остановил джипчик у дома таниных соседей аккурат к тому моменту, когда старичок, что сидел за рулём пикапа, закрыл дистанционкой ворота.

Я вышел из машины, подошёл к пикапу, протянул старичку визитку, сказал, что хотел бы задать пару вопросов по поводу убийства в доме Тани накануне.

Старичок заглушил мотор, сказал: “Но я ничего не знаю, ничего не слышал, ничего не видел”.

Через три минуты расспросов оказалось, что “ничего” из словаря старичка в переводе на мой язык означало “море полезной инфы”.

Накануне, примерно без десяти час старичок вернулся из супермаркета домой. У ворот Тани стоял молодой человек, разговаривал с таниной служанкой. Заходил ли парень в танин двор, старичок не видел.

Парню на взгляд старичка лет двадцать пять. Спортивного вида, среднего роста, на правом плече наколка, чем-то напоминает молнию. Наколку старичок под лупой не рассматривал, потому сказал, что насчёт молнии не уверен. Во всяком случае, у парня на плече наколот не слон ушастый, а скорее всего молния или какая-нибудь змея. Парня с наколкой старичок видел всего пару раз, потому в лицо не запомнил, описать не смог.

За уделённое мне время и ценную инфу я рассыпался перед старичком в благодарностях. Старичок в ответ улыбнулся, сказал: “Да я ж почти ничем и не помог”, добавил, что удивлён тем, что расспрашивала его не милиция, а частный сыщик, пожелал мне удачи, завёл мотор, вырулил на дорогу, и был таков.

Я оставил в памяти зарубку: некий молодой человек разговаривал с Алёной за несколько минут до смерти Алёны. Причём молодой человек с наколкой в виде молнии на правом плече приходил к Алёне не единожды.

Я позвонил Тане, сказал, что стою у её ворот и был бы не против поболтать. Таня поболтать согласилась, сказала, что выйдет через минуту.

Я перешёл дорогу, остановился у таниной калитки. От нечего делать я принялся блуждать взглядом между кнопками звонков, под одной из которых висела табличка с надписью “Алёна”, под другой – “Таня”.

Когда Таня вышла и мы обменялись приветствиями, я спросил:

– Вы видели, чтобы к Алёне приходил парень с наколкой на правом плече в виде молнии?

– Как же не видеть? Это ж Артур, брат Алёны. Он к Алёне приходил, само собой.

– А вчера приходил?

– Не знаю. Он же если и приходил, то не ко мне. Когда приходят к Алёне, то звонят в звонок Алёны.

– Тогда откуда знаете, что Артур к Алёне приходил, если он звонит только в звонок Алёны?

– Пару раз видела, как они разговаривали у ворот, когда выезжала на машине.

– Почему вы не сказали мне о страховке Алёны, о том, что страховку после алёниной смерти должен получить Артур?

– Это так важно – рассказать вам о страховке?

– Страховка – это мотив для убийства.

– Не ерундите, Ян. Родной брат убьёт сестру из-за каких-то денег?

– Вы где живёте, Таня? В сказке? Артур подал бумажки на получение страховки.

– Да вы что?! Так быстро… Алёна ведь только-только… Вот бессовестный! Значит, когда я Алёну застраховала, то дала Артуру повод для…

– Что Алёну убил Артур, я ещё не доказал.

– Мда… Хотела как лучше… Хотя нет, вру. Как лучше я хотела не для Алёны, а для себя.

– Поясните.