День Петра и Февронии

Таня пустилась в пространный рассказ. Если уложить танину речь в пару слов, то дорогой страховкой Таня хотела Алёну удержать рядом с собой, чтобы Алёна не могла свободно встречаться с Владом. Конечно, встречаться Влад с Алёной могли, но всё-таки реже, чем если бы Алёна работала не у Тани. Потому Таня Алёну и застраховала. Ведь когда Алёна уволится, то страховку потеряет, потому как страховка от несчастного случая на работе у Тани, а не на пешеходном переходе. А такой бонус к зарплате попробуй найди. На сто штук служанок не страхуют.

Под конец Таня сказала, что когда объявила Алёне сумму страховки, то у Алёны глаза чуть не вылезли на лоб. Алёна тогда ещё в шутку сказала, что с такой страховкой не уйдёт от Тани до самой смерти.

Я предложил Тане порыться в памяти и подумать, не забыла ли Таня чего-нибудь ещё из разряда маловажного для Тани, – наподобие страховки, – но архиважного для следствия. Таня копалась в памяти с минуту. Результат копальных работ Таня озвучила: “Да вроде бы ничего такого больше и нет”.

Я с Таней распрощался, сел в джипчик, покатил на встречу с Артуром. По пути подумал, что если танин сосед видел Артура с Алёной за несколько минут до смерти Алёны, то у Артура появился шанс повесить себе на грудь табличку с надписью: “Невиновен”. Ведь когда разговаривал с Алёной у таниных ворот, то не видеть, как подъехал пикап таниного соседа, Артур не мог. После того, как показал себя свидетелю, Артур пошёл убивать сестру? Это ж каким надо быть идиотом!

*

*

Километр, что отделял дом Тани от дома, у ворот которого я договорился встретиться с Артуром, мой джипчик покрыл за минуту. Я подъехал к месту встречи аккурат в момент, когда из калитки, у которой меня должен был ждать Артур, вышел коренастый паренёк.

Я покинул машину, спросил: “Артур?”. Паренёк кивнул: мол, да. Во взгляде Артура я прочёл: “Кто ж ещё, как не Артур? Ты с кем договорился у этой калитки встретиться, дядя? С Пафнутием?”.

Сказать, что Артур убивался по сестре, я бы не смог. Почерневшим от горя я бы Артура не назвал. С другой стороны, многие умеют свои чувства скрывать.

Я задал Артуру парочку общих вопросов, чтобы хоть чуть-чуть понять, с кем имею дело.

Работой Артура оказалась работа садовником при дворе небедных людей. Живёт Артур в отчем доме, что в соседнем с Южным посёлке, в том доме, в котором Алёна жить не захотела, и переехала в танин домик для прислуги. Зарплаты Артуру на жизнь хватает. Вот, в общих чертах, и всё, о чём я спросил, и о чём Артур в двух словах рассказал. Назвать Артура рассказчиком многословным я не смог.

Пока Артур отвечал на вопросы, я вертел в руке мобильник да тайком нажимал на кнопку – на всякий пожарный фотографировал Артура на камеру мобильника. Артур мою негласную фотосессию не рассекретил.

Затем я спросил:

– Где вы были вчера с полпервого до полвторого?

– Так я вам и сказал.

– Вас видели с Алёной.

– Они не могли видеть кого-то другого?

– Могли. Если у кого-то другого на правом плече такая же наколка как у вас: чем-то напоминает молнию.

– Ходил поздравить сестру с днём Петра и Февронии. Запрещено? Вернулся сюда в час с копейками.

– Кто подтвердит, что вы вернулись в час?

– Никто.

– Тогда ни один следователь вам не поверит. Поздравить Алёну вы могли и по телефону. Для поздравлений с таким незначительным праздником кто станет идти пешком километр, причём в рабочее время?

– Плевать, поверит мне ваш следователь или нет.

– У вас есть мотив, и нет алиби. Вы это понимаете?

– Какой такой мотив?

– Артур, я знаю о страховке.

– Не понимаю, о чём вы говорите.

– Я говорил со страховщиком Алёны. Он сказал, что в случае смерти Алёны вы должны получить сто тысяч баксов. Он же сказал, что вы уже подали документы на выплату. О чём я говорю, вы всё ещё не понимаете?

– Ну…

– Страховая компания меня наняла, чтобы я узнал, убивали вы Алёну или нет.

– Они больные? Думают, что я мог бы за ради каких-то денег убить родную сестру?

– Это не “какие-то”, а целых сто тысяч долларов. У нас не так давно внучок отправил на тот свет бабку и дедку, и всего-то ради несчастной пенсии.

– Я ж не тот дебильный внучок!

– Дай-то бог. Но если Алёну убили таки вы, то вы не учли, что по условию алёниной страховки тому, кого суд назовёт убийцей Алёны, деньги не выплачиваются. Да что я вам говорю, ведь вы условия страховки читали.

Артур хмыкнул, бросил: “С кем тут говорить?”, развернулся, потопал к калитке. На прощание Артур громыхнул калиткой так, что казалось, массивный кирпичный забор заходил ходуном.

Я забрался в джипчик, завёл мотор, и уже выжал сцепление, как из калитки, которой громыхнул на прощание Артур, выплыло сто кило квашни, обтянутой застиранным халатом. Замызганный передник поверх халата картину довершал. Деваха-квашня подняла руку, напомнила мне матрёшку с поднятой рукой, зашевелила губами.

Я заглушил мотор, опустил со стороны девахи стекло, услышал: “…ждите, не уезжайте!”. Я решил деваху в салон не приглашать, потому как джипчик мне стало жалко: от такой толстухи ещё сломается. Потому я из машины вышел, нацепил улыбку индийской кинозвезды, направился к девахе.

Деваху, как оказалось, от рождения величают Дианой. Вкалывает Диана кухаркой в том же особнячке, где садовником прохлаждается Артур. Диана проходила мимо ворот, да возьми и услышь наш с Артуром разговор от корки до корки. Как водится, Диане нашлось что к словам Артура добавить.

Диана говорила минут пять без умолку.

Если уложить монолог Дианы в два слова, то Диана Артура любит, а хозяйку ненавидит: “Она богатая, а я нищая!”. Диана хозяйку ненавидит ещё и за то, что Артур с хозяйкой спит, а с Дианой не хочет, говорит, что некрасивая. Диана-то в свои девятнадцать, и некрасивая?! Вот хозяйка в свои сорок – та да, та некрасивая. А Диана всего-то чуть полновата, но это, как говорится, кровь с молоком. А вот у Артура ума нет, потому как в свои двадцать пять спит с сорокалетней, нет чтобы с Дианой, которая Артура на шесть лет младше.

Диана шмыгнула носом, спросила: “Скажите, я некрасивая?”. Пришлось врать. Сказал бы правду, да разговор бы закончился едва начавшись. Потому я сказал: “По мне – так в самый раз”. Диана расцвела, и на лицо стала не такой уж и серой мышью, я бы даже смог при желании найти в лице Дианы симпатичные черты, если бы не жирные свисающие щёки.

Затем Диана сказала:

– Артур убить не мог. Непутёвый – это есть. Но чтоб убить… Ещё и родную сестру…

– Почему непутёвый?

– Потому, что мечтает выиграть миллион. Где-то прочитал: “Кто выиграть миллион пытается, тот может и не выиграть, но кто выиграть миллион и не пытается, тот не выиграет точно”, и теперь играет во всё, во что можно. Начал с лотереек, закончил в казино. Так как нам здесь платят…

– Мало?

– Редко. Последний раз хозяин платил три месяца назад. И не уволишься. Куда податься? Сейчас работу попробуй найди!

– На что Артур жил, если три месяца зарплаты не получал?

– Перехватывал у сестры, у Алёны.

– Часто?