Прибытие

Глава I. Да или нет

– Что такое «да», а что такое «нет»? – спрашивал Ивана Демидовича Прудникова 20 мая 2004 года профессор по психологии Вениамин Жмуриков, очень умный и хороший человек, будучи в возрасте, задал молодому Ванюшке этот вопрос, с целью внятного ответа.

– Так что такое да? – спросил Жмуриков.

– …затрудняюсь, – устраиваясь в мягком кресле говорил Иван, – Ответить.

Жмуриков недовольно шмыгнул, встал из стола, и закрыл окно темно- синей занавеской. Затем он подошел к большой картине, висящей на стене, и начал всматриваться в весенний пейзаж, – А как можно объяснить соблазн? – спросил после долгого молчания Жмуриков.

– …затрудняюсь ответить. Эй, Вениамин Николаевич! – возмущенно воскликнул Иван, – Что вы меня мучаете такими вопросами?

– Мать попросила, – грустно сказал Жмуриков, садясь обратно за стол, – Ты ведь её очень сильно расстроил своим поступком.

– Я? Её? – удивленно спросил Иван, – Вчера я это сделал не специально!

– Да. Возможно. Не специально ты, конечно не специально ограбил соседа! – Жмуриков ударил кулаком по столу, – Украл у него десять тысяч рублей, разбил телевизор и ранил годовалого ребенка ножом в плечо! Не специально, он!

– А что я такого сделал?

– Да ничего! Ничего, Ваня! Просто мать ты свою пожалей! Бедная женщина всю жизнь на тебя убила, а ты! Неблагодарный!

– Да кто вам дал такое право кричать на меня! – Прудников кинул в Жмурикова книгой, лежащей на столе. Книга оказалась трехтомником по практической психологи в семьсот страниц. Жмуриков с минуты две постонал, потрогал, цел ли нос, и продолжил.

– Другой бы на моем месте скрутил тебе руки, Ваня, – грозно сказал Жмуриков, – Но я близкий друг твоей матери, я психолог, и умею себя сдерживать.

– А милиция? – спросил Прудников, – Чего же вы в милицию не заявите?

Жмуриков достал из ящика стола два пакетика с зеленым чаем. Встав, он достал две белых чашки из шкафа, включил электрический чайник. Пока вода в чайнике нагревалась, Вениамин Николаевич подошел к Ивану.

– Зачем тебе понадобились деньги соседа?

– Он лучше меня! – гаркнул Прудников, – Он выиграл лотерею в десять тысяч рублей! А мне деньги нужны, и я не собираюсь их ему отдавать!

– Зависть… Хм, все ясно, – нахмурился Жмуриков. В это время чайник пикнул, и психолог залил обе чашки кипятком. Затем сунул в них пакетики с чаем, поставил одну Ивану, а вторую себе, и сел.

– Деньги для меня способ жить и способ стать знаменитым! – мечтательно говорил Иван, – Десять тысяч рублей… У- у- у! Я ведь могу уехать из города, из этой дыры, из этой мусорки!

– Допустим, ты уедешь, – начал Жмуриков, маленькими глоточками выпивая чай, – А о матери ты подумал? Что будет с ней? Ей сейчас очень тяжело!

– Ой, бросьте Вениамин Николаевич! – смеялся Прудников, – Кому сейчас легко?

– Согласен. Далеко не каждому. Но твоя родная мать же!

– Да чихать я хотел на свою родную мать! – огрызнулся Прудников, – Я никогда её не уважал, и не собираюсь её жалеть!

Жмуриков поперхнулся чаем. Прокашлявшись, он встал из стола, и подошел к двери.

– Ваня, Ваня! – ахнув, сказал Жмуриков, – Что же ты делаешь?

– Зря вы мне помешали убить соседа! Он ведь сейчас меня ищет. А я забыл сказать маменьке, чтобы она меня не сдавала.

– Тебе надо явку с повинной писать, Ваня. С милицией шутки плохи!

Жмуриков снова сел за стол.

– Ваня, твоя мама не виновата в твоем не удачном детстве. Да, отец бросил вас в самый не подходящий момент. Но ты ведь держи злобу хотя бы на него – он далеко! Но мать то тут причем? Она последнее тратила, лишь бы сыночек ни в чем не нуждался. Ты должен её поддержать! А не свинью в лицо совать!

– Вы мне не отец, чтобы учить! – буркнул Иван.

– Но я старше тебя. Поэтому будь так добр, дослушай меня!

– Слушаюсь и повинуюсь! – насмешливо сказал Иван, махая руками.

– В семь лет ты украл две тысячи из кассы магазина. Ладно, посчитали что ты был в состоянии аффекта. Неважно, что я тогда двадцать тысяч за этот самый аффект отдал. В девять рубанул пилой по лицу своего друга. Видите ли машинку он ему не дал. Тогда уже не рубли надо было в ход совать – пацану операцию пришлось делать за границей. Еще бы – почти всю кожу содрал! Ваня, тебя не забрали в тюрьму благодаря матери своей. Она, бедняжка на коленях ползала перед родителями и перед следователем. Благо её пожалели вкупе с тобой. Ты у неё один! И ты же её предаешь. В семнадцать лет украл золотое кольцо у своей подружки. Ладно что ты его мне принес. Совесть заговорила… В восемнадцать со скинхедами дрался – троих убил, одного глаза лишил, третьему почки отбил. Год тюрьмы тебя не исправил, Ваня. Жаль. Армия тебя исправила… в худшую сторону. До сих пор не могут найти голову офицера, которого ты убил. А как насчет ограбления банка на сто миллионов долларов? Ладно хоть я тогда покойного Кардлогова попросил взятку дать властям. Тебя отмазали от доброй десятки лет тюрьмы. Дальше ты решил начать жизнь. Сейчас тебе тридцать лет. И что? У тебя нет ни одного образования, ты не закончил институт. Ты, Ваня, вырос бандитом. Которого не сажают благодаря матери, готовой себя унизить, лишь бы Ванюшку родного не забрали в тюрьму. Ты с ней не общаешься нормально. Но она тебя терпит. Я тоже. Ваня, возьмись за ум. Ты же губишь не только себя, но и мать родную. Одумайся!

– Да пошли вы, психолог! – огрызнулся Иван, – Моя жизнь – не ваша! И не вам решать, что мне делать!

Жмуриков взялся за голову.

– Ладно, – грустно сказал Жмуриков. – Так ты напишешь явку с повинной? У тебя нет другого выхода. Да или нет?

Прудников встал из стола, подошел к двери, открыл её, и оглянулся с грозным взглядом.

– Я еще раз говорю вам, – угрожающе начал Иван, – Не лезьте в мою жизнь!

– Значит нет? – с грустью спросил Жмуриков.

– Нет, – И Прудников вышел из кабинета, и быстро пошел к входной двери, – Мозги мне пудрит! – возмущенно сказал Иван, захлопывая дверь квартиры психолога.

***

Когда Прудников вернулся домой, то увидел мать, сидящую на кухне. Она вся в слезах, с розовеньким платком в руке.

– Сосед снизу наведовался? – невежливо спросил Иван.

– С милицией, – всхлипывая ответил мать.

Жанна Павловна Прудникова (в девичестве Шервудова) через месяц будет шестьдесят. В молодости она была красивой. Все мужчины сходили с ума только от одного её голоса. Выйдя замуж за Демида Прудникова, Жанна Павловна через год родила Ванюшку. Как говорили врачи: «Ясное солнце с черной луной». Что-что, а врачи оказались правы. Демид Олегович спустя три месяца после рождения Ванюшки ушел к другой, нахамив и нагрубив Жанне Павловне. Она это предательство пережила с трудом. Много пила, вошла в не очень хорошую компанию. Ванюшку туда втащила. Но во время одумавшись, Жанна Павловна ушла из этого «общества». Но ее преследовали. Тогда она продала квартиру, и переехала в городок Кинель, пригород Самарской губернии. Надеялась, жизнь нормализуется. Но… Бедность и нищета пристали к этой семье очень крепко. В отсутствие денег, нормального мужчины и друзей, Жанна Павловна познакомилась с Вениамином Жмуриковым. Хороший и порядочный, но к сожалению с семьей. При всем своем желании, Жмуриков не смог помочь Жанне Павловне. А Иван, видя общество и окружающую среду, попытался взять ситуацию в свои руки. И подняться ввысь при помощи воровства, убийств и угроз. Все это воспитало в нем алчность, откровенное нахальство и вообще, человека с больше буквы П. (в смысле Падший).

Окна дома, в котором живет Иван выходят на площадь Мира. Сам дом желтовато-оранжевый, двухэтажный. Квартира Прудниковых обветшала, потолок обваливается, стены тоже. На все призывы Ивана подчинить хоть что-нибудь, Жанна Павловна получала громкие матные и отрицательные ответы. Бралась сама. Делала. Но не крепко. Денег едва хватает на хлеб с водой, а электричество вот уже как полгода отключено за неуплату. Скоро отключат и газ, и воду и отопление. Иван украл из магазина одежды кожаную куртку и приличные джинсы. Мать надеется на милость Бога, и на то, что Иван образумится.

– Еда есть? – спросил Иван, развалившись на диване.

– Ванечка, крупа кончилась неделю назад. Хлеб тоже. Только вода из под крана, да пара засохших корочек хлеба, – вытирая слезы ответила Жанна Павловна, входя в зал.

– Отлично! – огрызнулся Иван, – Ладно, маменька, пойду грабить магазин.

Только Иван это сказал, как в дверь постучались. От стуков потолок в коридоре обсыпался, и вешалка с одеждой упала.