Змей, охраняющий Шамбалу. 4-я книга

Вторым аргументом адвоката было то, что есть решение суда о том, что я признан невменяемым на основании части 2 статьи 21 Уголовного Кодекса Российской Федерации и что ко мне применены принудительные. Также адвокат подал суду данное решение суда, указав на то, что согласно данному решения суда, в связи с тем, что я признан невменяемым, мне назначен судом законный представитель – моя мать. В судебном заседании моя мать отсутствовала, так как ее никто не уведомлял о том, что будет суд.

Судья уточнил у следователя о том, имеется ли информация у него о том, что я признан невменяемым. Следователь ответил удовлетворительно, а также пояснил, что мое освидетельствование врачом не проводилось.

Также судья вызвал свидетеля, который показал суду, что с момента моего похищения прошло уже более пятидесяти шести часов.

То есть судья, прокурор и следователь, достоверно зная о том, что отсутствует мой законный представитель и что согласно части 2 статьи 22 Конституции Российской Федерации меня нельзя водворять под стражу, тем не менее водворили меня под стражу (посадили в тюрьму) с целью скрыть пытки.

После этого суд десять раз продлевал незаконное водворение под стражу, мотивируя тем, что суд, рассматривающий дело по существу, установит то, законно ли я содержусь под стражей или нет. Суд, рассматривающий дело по существу, установил спустя два с лишни года, что действительно пытки были в нарушение статьи 3 Конвенции о правах человека, а также и то, что действительно меня незаконно водворили под стражу. Сейчас уже идет четвертый год моего незаконного содержания под стражей, где при этом именно судом установлено, что я незаконно содержусь под стражей.

Для восточных практиков эта информация будет лишней и ненужной, а для всех иных людей я в следующей книге опишу, каким образом подобная информация связывает иллюзорный мир и действительность, а также и то, как из такой информации извлечь сострадание. В отношение моего случая сострадание невозможно, поскольку я уже не могу страдать ни от пыток, ни от отъема квартиры, ни от незаконного содержания в тюрьме.