Юлька заколебалась, покусывая губы: видно, ей вообще хотелось просто сесть и погрузиться в свой дневник. Но пришлось выбирать из того, что имелось.
– Ладно, порыбачу, – сказала она наконец.
– Отлично, – одобрил Леха. – Погода как раз подходящая: пасмурно и не жарко. Думаю, клев будет.
Сам он сел на весла (видимо, чтобы быть поближе к объекту своей страсти), а Сергей – на нос.
Первым делом Леха наладил Юльке удочку.
– Можешь поплевать на червя, если хочешь. На удачу.
Штурманша скептически покривила губки, принимая у него рыболовную снасть. И довольно ловко забросила наживку в воду.
– Смотри только за корягу какую-нибудь не зацепи.
Она что-то промычала в ответ и сосредоточилась на поплавке.
Леха одобрительно похмыкал, развернулся, усаживаясь поудобнее. Скрипнули уключины, застучали весла.
И вновь поплыл мимо однообразный береговой ландшафт – тальниковые заросли, ивы, березы, осины, сосны… Некоторые деревья кренились и нависали над водой, иногда встречались и вовсе поваленные стволы, но заторов, к счастью, пока не попадалось.
У Юльки поначалу не клевало, но она исправно следила за поплавком. Тот, правда, не стоял, а всё время лежал, поскольку его тянуло по воде вслед за лодкой. Но когда поплавок внезапно исчез, «рыбачка» довольно быстро сориентировалась и дернула удилище. Из воды вылетела серебристая рыбка и, ударившись о спину Лехи, сорвалась с крючка – шлепнулась на дно лодки, заплясав предсмертный танец.
– Чебак, – объявил Леха. – Браво, Юлико!
Улов сунули в котелок с водой, и Юлька продолжила осваивать рыболовный промысел.
Через час на ее счету было уже два чебака и один окунь. Она явно вошла во вкус – во всяком случае, уже не хмурилась и не раздражалась, хотя от разговоров всё равно воздерживалась.
Поэтому болтал в лодке в основном один Леха. Сергей лишь изредка вставлял фразу-другую: его опять одолевало предчувствие, что и сегодня они к селу не выплывут, и от этого внутри скручивалась жгутом щемящая тоска…
– Слушайте, – вдруг сказал Леха, которому, похоже, пришла в голову новая тема для разговора, – а вы заметили, что нам давно бобры не встречаются? Я уже по ним соскучился.
В самом деле: последнего бобра они видели еще позавчерашним утром. А до этого речные грызуны попадались на пути по нескольку раз на день. И вот теперь уже третьи сутки от них не было ни ответа ни привета – как будто вымерли все или в бега ударились.
И тут Юлька высказала предположение, что, наверное, до села уже совсем недалеко, вот бобры и перестали встречаться – избегают селиться вблизи людей.
Сергея это обстоятельство обрадовало: неужели сегодня они все-таки доплывут? А почему нет, в самом деле? Должен ведь этот поход когда-то закончиться…
И он так воодушевился этой мыслью, что в нем даже начала расти уверенность: сегодня – последний день их плаванья!
Его спутники тоже прониклись оптимистическим настроением. Возможно, еще час-два – и впереди наконец-то покажется долгожданный пункт назначения.
– Так может, я зря рыбу ловлю? – сказала Юлька.
– Может, и зря, – Леха почесал бровь. – Но лучше всё ж таки перестраховаться. На всякий случай. Так что ты не отвлекайся. Или, если надоело, можешь с Серегой местами поменяться – пусть он малеха порыбачит.
Сергей глянул через плечо, не скрывая усмешки: ему было понятно, отчего Леха сам не вызывается ловить рыбу, – хочет остаться на веслах, чтобы беспрепятственно созерцать перед собой «Юлико», если та согласится занять место «впередсмотрящей».
Но Юлька отказалась: как видно, предпочитала оставаться на корме, где чувствовала себя более уединенно, поскольку оба спутника в основном сидели к ней спиной.
Леха с сожалением развернулся, заняв привычное положение, и вновь заработал веслами.
Так они плыли еще какое-то время, пока вдруг Сергей не воскликнул:
– Смотрите-ка! У меня дежавю?
Все глянули туда, куда он указывал.
На небольшой косе, возле самой воды, возвышалась целая пирамида, сложенная из комков глины, чуть ли не с метр высотой.
– Ба-а! – протянул Леха, как будто увидел старого знакомого. – Кажется, мы такую кучу уже встречали!
– Да, – подтвердил Сергей, – дня три назад…
– И кто же, интересно, эти «курганы» тут воздвигает? – пощипал себя за подбородок капитан. – Ясно, что не бобры, раз мы их уже несколько дней не видели. Тогда кто? И зачем?
Юлька ничего не сказала, только молча рассматривала странное сооружение.
– А давайте причалим на минуту, – произнес вдруг Сергей. В нем зашевелилось знобящее желание выяснить, что к чему.
– Это мысль, – сейчас же отозвался Леха.
– Ты только сапоги мне верни. А то присвоил – и рад.
– Ну извини. Просто ты молчишь – я уж было подумал, тебе босиком комфортнее…
Через четверть минуты лодка ткнулась носом в берег возле самой пирамиды.
Сергей выскочил на косу и принялся рассматривать эту явно целенаправленно наваленную кем-то кучу. Леха тоже вылез и встал рядом.
Старший помощник поковырял сооружение носком сапога. Капитану, как видно, хотелось сделать то же самое, но его удерживало отсутствие обуви. Поэтому он подобрал палку и, орудуя ею, попытался разгрести кучу. Тогда Сергей просто поставил ногу на склон «пирамиды» и с силой надавил. Вся верхушка съехала и упала вниз. Старпом уперся ногой пониже и даванул еще несколько раз, раскидывая комья глины. И вот под ними показалось нечто, похожее на грязную, свалявшуюся шерсть серо-бурого цвета… А через секунду-другую до Сергея дошло, что это и есть шерсть.
Его аж передернуло: из разрушенной кучи торчала спина животного – судя по всему, мертвого.
– Тьфу ты…
А Леха неожиданно присвистнул. И, пустив в ход палку, кинулся раскапывать звериный труп.
Сергей брезгливо отворотил нос.
– Леший, тебе что, делать нечего?
Но товарищ продолжал раскидывать комья глины – и вскоре их взорам предстала большая голова с тупой мордой, раздвоенной верхней губой и торчащими наружу рыжими резцами…
– Бобр! – ахнул Сергей.
Некоторое время они молча глазели на мертвое животное. Даже Юлька вылезла из лодки, оставив в ней удочку, и подошла к разрушенной «могиле».