Инквизитор

– Чувствую в твоих словах ревность жуткую. И злобу с яростью, – покачал головой Йоффа, – но не я виноват в том, что тебе плюют в спину, Реммет. По этому поводу лучше спрашивай у церкви своей, что да как. Помнишь, что Калавий говорил про письма с просьбой о помощи, которые отправлял в Дарвунд? Вот сам и думай, за что тебя ненавидят. А я пришёл к этим людям в самый нужный момент и спас многих от смерти. Заслужил их любовь, поэтому они и старались так упорно меня защитить. И это не колдовство, а простое человеческое отношение к ближнему своему – то, что пропагандирует религия, но дать, увы, уже не может. Понимаешь?

– Я понимаю… – тихо отвечал Реммет, гневно глядя в пламя, – прекрасно всё понимаю.

– Ты просто теряешь веру в то, что делаешь. И это в твои-то молодые годы, – отвечал маг, – но я тебя понимаю. Сам прошёл через такое, когда почувствовал, что магия безумия калечит меня изнутри.

– И как ты смог измениться? – спросил инквизитор, внимательно поглядев на мага.

– Встретил Ла-Мея Борха… – нахмурился Йоффа, – он открыл мне глаза, показал истину. Тебе бы с ним пообщаться, он бы и твою душу смог успокоить…

– Чёрта-с два! – отрезал Реммет, – скорее мой клинок пронзит его прогнившее изнутри сердце!

– Да… – кивнул маг, – я знаю, что и ты, и другие инквизиторы убили многих отринувших, а те убили много ваших, и Ла-Мей сыграл не последнюю роль в том, что многие из ордена, собственно, стали отринувшими. Но я клянусь тебе: ни Ла-Мей, ни бывшие твои братья по оружию – никто из них не плох и не стал чудовищем. И если бы ты…

– Хватит! – отрезал Реммет, – обсудили всякую ерунду, да и довольно. Вернёмся к твоей дочери. Хочешь, чтобы я доставил письмо и при этом не казнил твою родную кровь за магию? Хорошо. Я сделаю то, о чём ты просишь. Но если она, узнав, что я инквизитор, нападёт первой, церемониться не буду. Ты понял меня, Йоффа?! Обращаясь с этой просьбой ко мне, рискуешь сам! Учти это…

– Я понимаю, – отвечал маг, – ну, а для того, чтобы она не поняла, тебе достаточно просто скрыть молот на колете и не говорить ей, кто ты.

– Согласен, – отвечал инквизитор.

Вдруг они с Йоффой услышали тихий, доносившийся издалека звук хруста веток и повернулись в ту сторону. Реммет напрягся и быстрым шагом направился к лошади, на которой висело всё его снаряжение. Маг же испуганно вглядывался в темноту, предвкушая нечто действительно страшное.

– Ты можешь потише хоть немножко, придурок?! Этот церковник нас услышит из-за тебя! – Реммет сразу же узнал голос того самого смерда, что пообещал спасти Йоффу.

– Простите, я…

– Да можете не переживать! Он вас, дебилов, и за милю бы услышал, настолько громко говорите!

– Это я дебил?! Я, между прочим, тихо шёл. Это Дорли ветку сломал!

– Я не специально… – отвечал Дорли.

– Да вы заткнётесь уже, или нет?! – почти на крик перешёл уже другой голос.

Реммет отлично слышавший все разговоры нежданных гостей, покачал головой и прошипел:

– Клоуны…

– Эй, Реммет, – окликнул Йоффа инквизитора, но тот не отозвался, – Реммет!

– Что?! – вполголоса рявкнул тот.

– Ради всего святого, не убивай их! – маг резко повернул голову в сторону голосов, потом снова на инквизитора, – Развяжи меня, и я заставлю их отступить или отгоню магией!

Реммет, доставая пистолеты, тихо посмеялся.

– Это ты говорил всем инквизиторам, которые за прошедшие сто пятьдесят лет пытались предать тебя святому суду, а потом неожиданно теряли прямо из-под носа, либо умирали?!

– За то время злодеяний в своей прошлой жизни я и сбегал не раз, и убил инквизиторов таких сильных, что тебе до них, как до луны. Но то было в прошлом. Сейчас, после десяти лет скитаний, поста и отшельничества я стал совсем другим, клянусь тебе! Если бы хотел сбежать, то на площади бы ещё сделал это под шумок, пока ты не видишь и отвлечён толпой! Ради всего святого Реммет, не убивай их. Прошу тебя…

Инквизитор в ответ зарядил пистолеты. Йоффа от волнения сглотнул слюну, пытался побороть тревогу, беспокоящую его разум. Смерды приближались, но то и дело в темноте кто-нибудь споткнётся, да и крикнет невзначай, случайно кашлянёт или ещё веточку под ногами сломает с хрустом таким, что на весь лес слышно.

– Ну, ты подумай, инквизитор! Мне незачем бежать! Нет смысла! Развяжи меня, и я клянусь, у тебя исчезнут причины убить этих несчастных смердов…

– Закрой свою пасть! – прошипел Реммет.

– Реммет!

– Заткнись!

– Реммет! – уже не шёпотом молвил Йоффа.

– Замолчи, не то заставлю твою дочь сожрать адресованное ей письмо!

– Реммет! – крикнул ошарашенный последними его словами маг в надежде, что смерды перепугаются и сбегут, побоявшись идти в открытую против инквизитора, который гневно взглянул на него, раскрывшего для атаковавших, что их враг уже давно был готов их встретить. Всё-таки недаром бойцы ордена слыли одними из лучших стрелков и фехтовальщиков материка, поэтому редко с ними старались идти на конфронтацию (чаще про инквизиторов гадости говорили за глаза, а случай с Йоффой исключителен безрассудной отвагой его поклонников), особенно если шпагой владеешь хуже, чем собственная жена твоим же топором. В таком случае у простого смерда так точно шансов нет. Слишком хорошо юных инквизиторов готовили к выполнению будущих задач ордена.

Но, увы, смерды не только не отступили, но и, услышав крик мага, начали уверенно орать на весь лес:

– Мы спасём тебя, Йоффа!

– Ух, ты, мужики! Петушок церковный нас заметил!

– Ребят… Может быть, уйдём?

– Чёрта-с два! Нас тут три десятка с хвостиком, а он один! Так что не ссать, твари. Прорвёмся! С подобным количеством соперников он точно не справится.

– Я бы на твоём месте не был так уверен! – громко сказал в ответ Реммет.

– О, боги! – мотал головой маг, испуганно глядя на инквизитора, – не смей! Я умоляю, не смей! Не по-орочьи же говорю, чтобы меня нельзя было понять! Развяжи меня, и они отступят! Я заставлю их отступить! Уговорю! Не глупи, Реммет! Реммет!

Вдруг вспышка, а следом хлопок выстрела прямо из тьмы. Мимо. Пуля прожужжала рядом с ухом и попала в дерево. Инквизитор напряг зрение, чтобы разглядеть, откуда открыли огонь, но ничего не увидел. Учитывая, что у смердов было не так уж и много денег, а огненный песок им не по карману (даже охотились во многих деревнях ещё с луками и арбалетами), стрелял явно не самый бедный горожанин, ведь только у него были средства на покупку огнестрельного оружия.

Второй выстрел. В этот раз Реммет был расторопнее и пальнул в ответ.

– Ах, ты, блять! Сука! Я ранен, мужики!

– Да мы тебя за Ойлу четвертуем, пидор ты недоделанный!

Откуда-то сбоку пролетела мимо стрела. Реммет выстрелил из второго пистолета. Снова крик:

– Он Хильво в голову попал, мужики! Мочите его быстрее!!!

Инквизитор тут же выкинул отстрелянные пистолеты и схватился за новые. Из тьмы на свет костра выбежал сначала один, потом другой смерд. Он пристрелил обоих. Только Реммет достал фузею, как вновь в него кто-то пальнул. Выстрел в ответ был резкий, из-за того, что поторопился, а потому не должен был отличаться меткостью. Но судя по крикам во тьме, у Реммета, удивлявшегося своей удаче, получилось вновь подстрелить врага.

После этого инквизитор достал палаш с дагой и приготовился отбиваться уже в ближнем бою.

Йоффа же заревел, глядя на происходящее и не имея возможности достучаться до Реммета, дабы тот дал ему шанс мирно и без лишних жертв утихомирить смердов, но тот уже даже не обращал внимания, будучи занятым борьбой с нападавшими. Они с вилами, косами и топорами, плюс вместе с горожанами, пришедшими с рапирами и стилетами, один за другим повалили из темноты, бросаясь на инквизитора, всеми силами пытаясь задеть его. Получалось из рук вон плохо, но оно и понятно. Действовали крайне неслаженно, будто пытаясь загнать в угол дикого волка. Что уж говорить, если среди смердов и жителей Ёльма даже солдат не было? Да и те, имея за плечами даже большой боевой опыт, вряд ли смогут убить инквизитора на дуэли. Членов ордена готовят лучшие фехтовальщики материка, так что далеко не каждый с ними сравнится во владении шпагой, рапирой или палашом.

Другое дело, можно было попросить егерей застрелить инквизитора с дальней дистанции, и дело с концом. Но те, разумеется, чаще от таких предложений отказывались, ведь, как правило, служили при дворе, а убийство члена ордена не было тем поступком, за который виновника можно простить. Даже если сам инквизитор был виноват, судить его имел право только орден. Правда, случаи были разные, потому и войны между церковью и отдельными королевствами и более мелкими регионами типа Тирии происходили нередко. Там же инквизитор и егерь, разумеется, главные враги друг другу. Но в большинстве случаев, конечно же, егерям было строжайше запрещено заниматься наёмными убийствами, если только они не действовали самостоятельно, будучи независимыми от кого-либо. Но такого попробуй, да найди, ведь егеря при дворе были людьми одними из самых богатых и обеспеченных, а птицы свободного полёта и крышу над головой редко имели, не то чтобы стабильный заработок. Никто из состоявшихся работу терять не хотел, поэтому если и занимались убийствами людей, а, тем более, инквизиторов, то только по прямому указанию от короля или лорда, которому служили. И то, чаще отказывались, понимая, какие будут последствия. Независимые же за убийство крупных рыб требовали суммы даже по меркам городских жителей, смердов и буржуа баснословные. Вот и не оказалось рядом егеря, так нужного в этот момент.