В поисках убийцы

Она причесала кое?как волосы, надела капот и приказала Агаше подать ей кофе. Опустившись в мягкое будуарное кресло, полузакрыв глаза, она пила кофе, как вдруг опять вошла Агаша и сказала:

– Григорий Владимирович.

Всем существом содрогнулась Дьякова.

– Чего же ты? Зови! – сказала она и приподнялась с кресла.

Чемизов, войдя, стремительно подошел к Дьяковой, протянув к ней обе руки. Она вскрикнула и прильнула к его груди. Он обнял ее и стал целовать глаза, лоб, волосы.

– Дорогая Лена, я не мог утерпеть, чтобы не заглянуть к тебе, хоть на полчаса, и сказать» доброе утро».

Дьякова счастливо засмеялась.

– Хочешь кофе?

– Непременно, – сказал он, садясь против нее в кресло.

Дьякова позвонила. Агаша внесла чашку с блюдцем.

– Как мне дорого твое внимание, – ласково, с любовью сказала Елена Семеновна своему гостю, наливая ему кофе.

– Милая! – и Чемизов поцеловал ее обнажившуюся руку.

Дьякова содрогнулась и поставила кофейник. Чемизов придвинулся к ней, не выпуская ее руки. Молодая женщина в сладком изнеможении откинулась к спинке кресла.

Григорий Владимирович смотрел на нее, и ей казалось, что раздвигаются стены, уходит потолок, и она погружается в сладкий, баюкающий сон. Чемизов, ласково гладя ее руки, задушевно произнес:

– Скоро, скоро, моя дорогая, мы с тобой улетим отсюда, как перелетные птицы, далеко ото всех. Уедем в Крым. Мы проведем там с тобою медовый месяц вдвоем. Теперь там нет никого, и мы будем с тобою как на пустынном острове, а когда вернемся, то уже будем мужем и женою: где?нибудь по дороге повенчаемся тихо, скромно.

– Радость моя, я на все согласна! – шепнула Дьякова, изнемогая от счастья.

– А там, к осени, мы поедем в твое имение и проведем там время до начала сезона. Потом вернемся в Петербург, снимем квартиру и соберем всех знакомых. Да?

– Все, как ты хочешь, – воскликнула Елена Семеновна, словно колыхаясь в волнах.

Голос Чемизова доносился к ней издалека. Он что?то просил, она что?то делала, встала, уходила, вернулась.

– Ну, мне пора! – раздался близко подле нее голос Чемизова.

Дьяковой показалось, что она словно проснулась.

– Ты придешь, милый, вечером?

– Я сегодня приду к тебе ужинать.

– Я буду ждать тебя. Я приготовлю все, чтобы устроить наш маленький пир.

– Отлично! – засмеялся Григорий Владимирович, крепко поцеловал молодую женщину и вышел.

Дьякова упала в кресло. Голова ее кружилась, губы улыбались; ей казалось, что в вихре страсти она теряет сознание.

А Чемизов, выйдя от нее, оделся, сунул Агаше рубль и быстро спустился по лестнице; на площадке он вынул из кармана пачку сторублевых ассигнаций и бережно переложил их в бумажник. Лицо его торжествующе улыбалось. Он сел в экипаж и бросил:

– К» Контану»!

Там он привык завтракать.

Через несколько времени после его ухода Агаша, неслышно войдя в комнату, спросила Елену Семеновну:

– А что, барыня, будете одеваться?

– А? Что ты сказала?

– Барыня будет одеваться?

– Да, да, да! У меня что?то кружится голова, я хочу прокатиться. Прикажи заложить серого и приготовь платье.

Елена Семеновна прошла в спальню, и Агаша помогла ей одеться. Через полчаса Дьякова села в сани, и серый в яблоках рысак помчал ее по снежной пелене Каменноостровского проспекта. Свежий морозный воздух обвевал ее лицо. Она вспоминала свою первую поездку с Чемизовым по пустынным аллеям Островов среди деревьев, усыпанных снегом.

Так прошло несколько времени.

– К Горяниным! – приказала Елена Семеновна кучеру, и сани понеслись в город.

Раскрасневшаяся, с блестящими глазами, Дьякова вошла к Горяниной, пышущая здоровьем, радостная, морозная.

Евгения Павловна вышла к ней навстречу и воскликнула:

– Что это, голубушка, столько времени и глаз не показали?

– Я вас ждала, – весело ответила Дьякова, – а сейчас к вам потянуло. Душечка, Евгения Павловна!.. Всегда, когда моя душа переполнена, я стремлюсь к вам! Алексей Петрович дома?

– Нет. В эту пору он всегда в суде.

– Тем лучше, я очень рада, – сказала Дьякова, проходя в зал. – Мы пойдем с вами в гостиную, сядем в уголок, и я вам открою большой – большой секрет!

Горянина улыбнулась, взяла свою гостью под руку, и они прошли в маленькую, уютную гостиную.

– Ну, рассказывайте, – сказала она, распорядившись подать чай, печенье.

– Ах, дорогая! – воскликнула Дьякова. – Я вас не видела столько, столько времени!.. Я влюблена… я люблю, и меня любят…

Она сжала руки Горяниной.

– Прохоров? – спросила та.

– Чемизов, Григорий Владимирович!

– Он? – с изумлением воскликнула Горянина.