Гибрис

– Мне пора, завтра рано вставать, да и тебе наверняка надо выспаться. Большое спасибо тебе за… – тут она осеклась, вспомнив, что заявленная цель визита так и осталась нереализованной.

Остановившись на полуслове, Алиса прошла мимо него к выходу из спальни, так и не прикоснувшись к стакану, не поднимая глаз и радуясь, что свет в комнате всё ещё оставался выключен. Алекс глубоко вздохнул, оторвался от стены и неспешно последовал за ней.

В хорошо освещённой прихожей ситуация выглядела ещё более нелепо. Алиса стояла у входной двери, с усердием выискивая телефон в недрах сумки, возле неё сидел подоспевший тут как тут Зефир, отчаянно пытавшийся привлечь внимание. Прокопавшись ещё какое-то время, она подняла голову и посмотрела на Алекса огромными и, как ему показалось, сегодня особенно виноватыми глазами. На её раскрасневшемся лице появилась вежливая и немного рассеянная улыбка. Он очаровательно улыбнулся в ответ, неосознанно качнувшись в её сторону, но быстро отстранился назад. Алиса попыталась разрядить ситуацию и перевела своё внимание на тактично скрывавшегося где-то весь последний час пса.

– Пока, мой сладкий Зефирчик, – произнесла она, опустив сумку на пол, чтобы освободить обе руки для прощальных поглаживаний.

– Эй, не называй его так. Это стремительный и могучий бог западного ветра! – театрально провозгласил Алекс, пытаясь сохранять серьёзное выражение лица, глядя, как носитель божественной сущности «величественно» вилял хвостом и подпрыгивал на месте, борясь с желанием запрыгнуть на Алису и облизать ей лицо.

Надолго его усилий не хватило – после этой реплики они оба оглушительно рассмеялись, чем привели в ещё большее возбуждение пушистого стража. Кое-как придя в себя, но всё ещё широко улыбаясь, Алиса выпрямилась, вскинула руку вверх в прощальном жесте, после чего подняла свою сумку с пола и вышла за дверь настолько стремительно, что вряд ли заметила ответный кивок Алекса.

Оказавшись за пределами квартиры, она наконец почувствовала себя в безопасности. Но не успела сделать и шаг, как по затылку прокатился воздушный поток, а невидимая рука крепко схватила её чуть выше локтя.

– Ты забыла, – её сердце замерло, в висках стучала кровь, она неосознанно с силой дёрнула плечом в попытке освободить зажатую, как ей казалось, в тиски конечность, – свой телефон.

Обернувшись, она увидела, как слегка обескураженный столь бурной реакцией Алекс нерешительно протягивает ей оставленный на тумбочке плоский прямоугольный аппарат.

***

Спускаясь в лифте, Алиса вспомнила день университетского выпускного. Они тогда сняли большой дом за городом, с бассейном, сауной, бильярдом и прочим. Но поскольку лишь немногие из будущих специалистов по подгону своих малоприменимых в реальной жизни знаний под любую подвернувшуюся работу поддержали идею двухдневного загула, было принято решение объединиться с выпускниками более «живых» направлений. Идейным вдохновителем готовящегося торжества выступила самая активная часть группы в лице нескольких счастливых обладательниц билета в светлое будущее, гарантирующего безбедную жизнь вне зависимости от степени востребованности их дипломов на рынке труда. Ими и был проведён нехитрый анализ, после которого выбор пал на юридический факультет. Ключевым фактором явилось практически идеальное, обратно пропорциональное соотношение полов в их группах. Именно тогда она и завязла в этой паутине.

Пока Алиса следовала по хорошо освещённому двору к ожидающему такси, из глубин памяти, опустив поблёкшую за прошедшие годы последовательность событий, выплыла сразу финальная часть этой истории, в которой она, стоя поздно вечером в прокуренном тамбуре пригородной электрички, возвращалась с данного мероприятия обратно в город. Быстро прогнав непрошеный образ из головы, она юркнула на заднее сиденье жёлтенького седана, с излишним энтузиазмом захлопнув дверь, чем вызвала крайне недовольный взгляд водителя, и попробовала сосредоточиться на более актуальных проблемах настоящего.

Машина, стремительно увозящая Алису прочь от последствий тех дней, настолько быстро пронеслась по пустынным улицам слегка притихшего города, что не успела она опомниться, как уже вставляла ключ в замочную скважину своей небольшой квартирки на пятом этаже старого дома постройки середины прошлого века. Ключи со звоном полетели на тумбочку в прихожей. Алиса скинула с себя туфли, поставила севший в дороге телефон на зарядку и, рухнув прямо в платье на диван, принялась бездумно пролистывать социальные сети. Через несколько минут поступило сразу несколько сообщений, оповещавших, что как минимум три абонента настойчиво пытались с ней связаться.

«Начнём с самого сложного», – подумала Алиса, набирая номер своей матери, покинувшей город больше шести лет назад.

Ведомая унаследованным от предков «геном бродяжничества» и редким шансом после сорока начать всё сначала, она почти сразу же, как старшая дочь окончила вуз и съехала из родительской квартиры, отправилась с обновлённой семьёй к местам с более пригодным для жизни климатом.

– Алло. Мама, привет. Ты звонила?

– Почему у тебя не отвечает телефон? Я уже обзвонила всех твоих друзей! – последовал истерический отклик.

– Мне уже давно не пятнадцать лет, и у меня всего лишь села батарейка. К чему поднимать шум?

– Марина сказала, что ты от них уехала больше трёх часов назад, – не успокаивалась мать, охваченная обострёнными долгой разлукой родительскими чувствами.

– Мне надо было заехать по делам.

– Вечером в воскресенье?

Тяжёлый вздох:

– Ты звонишь по какому-то делу или просто так?

– Ты вообще помнишь, что завтра прилетает твоя сестра?

– Вот, как видишь, ночами не сплю, только об этом и думаю, – несмотря на усталость, любовь к сестре и острое желание как можно быстрее закончить этот разговор, Алиса не смогла удержаться от колкости.

– Она прилетает в 16:15.

– Да, мама. Мы с Никой уже обо всём договорились. Нам не нужны посредники и контролёры. Я попросила Костика после работы встретить её на машине. С ней летят три чемодана вещей, вдвоём мы не справимся. Не переживай, я всё предусмотрела, – добавила она, сжалившись над матерью, взбудораженной предстоящей разлукой с любимой дочерью.

– Ну, хорошо… – неуверенно согласилась та. – Как у тебя дела? Голос какой-то уставший. На работе всё хорошо?

– Насколько это возможно.

– Ты же знаешь, что тебе очень повезло, – в тысячный раз услышала Алиса. – Это отличное место. Многие люди могут лишь мечтать оказаться там. Все мы хотели в молодости быть художниками, музыкантами или писателями, но жизнь очень жестока и довольно быстро расправляется с подобными иллюзиями. Если бы мне в твоём возрасте посчастливилось оказаться на такой работе, я бы была безмерно благодарна за эту возможность. С твоей-то специальностью… – было отчётливо слышно, как вытянулись в тонкую нитку обычно полные губы. – Но мы жили в другое время, и всё было намного сложнее; я не могла даже мечтать о том, что есть сейчас у вас. Людям столько всего дано, но им всегда мало – нужно чего-то большего, чего-то выдающегося и уникального. Вместо того, чтобы просто жить и радоваться каждому дню, быть благодарными за то, что имеете, ведь у многих нет и этого, вы мечетесь из стороны в сторону в поисках мечты. А когда иллюзорный мир в очередной раз рушится, впадаете в отчаяние и апатию до нового «прозрения». И потом всё сначала, – ненадолго повисло молчание. – Твоя сестра с каждым днём всё больше беспокоит меня.

– Глубоко… – без доли насмешки ответила Алиса. – Только мне эта отповедь ни к чему – я уже давно оставила все мечтания в прошлом. Но у Ники, я верю, ещё может получиться сделать что-то по-настоящему стоящее в этой жизни.

– Меня рядом не будет, и вся ответственность ляжет на тебя. Ты к этому готова?

– Спасибо за предупреждение, но уже довольно поздно, а у меня завтра тяжёлый день. Передавай привет Славе. Пока!

Алиса успела расслышать лишь «По…» и положила трубку. Возможно, это было ответное «пока», но, скорее всего: «Подожди, я ещё не всё сказала!».

Оставив телефон на зарядке, она проследовала в ванную комнату и поставила набираться слишком большое для площади имеющегося купального помещения джакузи. Долгие принятия водных процедур были её маленькой слабостью, а точнее сказать, огромной манией, ведь, несмотря на то, что это почти никогда не действовало на нее успокаивающе, а скорее даже наоборот, отказаться от них было не в её силах. Попадая в это замкнутое, защищённое от света дня, шума окружающего мира и затуманивающего воздействия технологий пространство, она всё глубже с каждой минутой пребывания в нём погружалась в глубины сознания, с маниакальной скрупулёзностью обдумывая каждую неудачу и проблему в своей жизни. В итоге ей каждый раз стоило огромных усилий выловить себя из этого омута и вовремя предотвратить окончательное погружение в пучину отчаяния. Несмотря на сомнительный терапевтический эффект подобных сеансов психоанализа, они повторялись на протяжении многих лет с нерушимой регулярностью. Хотя сегодня ей всё же довольно легко удалось сократить время пребывания в кафельном царстве. На помощь пришли закрывающиеся от усталости глаза и полная каша в голове, что абсолютно не способствовало продолжительному самокопанию.

Выбравшись из ванны, Алиса на автопилоте добрела до кровати и рухнула спать прямо в полотенце, обёрнутом вокруг ещё мокрых волос.

***

На правой руке чуть выше локтя всё ещё отчётливо ощущался фантомный след, оставленный цепкими пальцами. Она всё бежала и бежала вперёд, не разбирая дороги, пока не очутилась в очаровательном весеннем саду. Посреди освещённой солнечным светом поляны был накрыт стол, вокруг которого стояли люди, чьи лица Алиса никак не могла рассмотреть, повсюду бегали дети. Опустив глаза, она увидела в своих руках большую коробку, перевязанную огромным голубым бантом.

«Это же крестины Кита», – с ликующей надеждой Алиса двинулась в направлении обширной группы людей, среди которых ещё издали безошибочно идентифицировала Марину.

– Я принесла подарок, – произнесла она, осторожно дотрагиваясь до плеча подруги.

Резко обернувшись, та посмотрела на неё изумлённым и одновременно очень испуганным взглядом широко раскрытых глаз.

– Алиса, что ты здесь делаешь? Где была всё это время? Мы думали, что ты нас оставила ещё тогда… Когда ты вернулась? Тебе нельзя здесь быть, тем более в этой одежде! – произнесла Марина взволнованно, хватая её под руку и уводя в сторону леса, окружавшего их со всех сторон.

«О чём ты вообще говоришь? Куда мы идём?» – хотела возразить Алиса, но вместо этого покорно проследовала за ней.

Когда они полностью скрылись в глубине лесной чащи, Марина резко остановилась и быстрыми движениями начала снимать с себя платье.

– Вот, возьми, – сказала она, протянув ей кусок материи, – надень это и немедленно уходи!

Алиса послушно взяла в руки платье и начала внимательно его разглядывать. Тонкий, струящийся по пальцам кусок материи оказался необычайно плотным и тяжёлым. Она подняла глаза и обнаружила, что стоит одна в весеннем лесу посреди деревьев с недавно набухшими почками. Марины словно тут никогда и не было.

Её внимание привлекло растение, при ближайшем рассмотрении оказавшееся садовой сливой, в чём у неё не было никаких сомнений. Алиса подошла совсем близко, сорвала три крупных почки, положила себе в рот и начала медленно пережёвывать. На вкус они оказались сладкими, точно уже созревшие плоды. Сквозь пушистые ветви она разглядела еле заметную узенькую тропинку, петлявшую между массивных стволов совсем неподалёку. Это показалось ей крайне удачным и удивительным стечением обстоятельств.

Алиса надела дарованное платье и двинулась вперёд в надежде вскоре выйти к ближайшему населённому пункту. Где-то на середине пути слева в кустах она заметила небольшой блестящий предмет, оказавшийся закрытым навесным замком. Она посмотрела в другую сторону – там услужливо поблёскивал ключ. Алиса подняла сначала его, а потом вернулась к замку и соединила их вместе; щёлкнул механизм, но дужка не раскрылась. Она вертела в руках холодный кусок стали, раздумывая, как с ним поступить:

«Наверное, кто-то из жителей уже проглядывающего вдалеке коттеджного посёлка потерял это в лесу и теперь не может открыть дверь».

Она решила вернуть бесполезный замок на место, а ключ на всякий случай взяла с собой.