Дежавю

– Так, значит, ты знаешь этого учителя? Он хорошо преподавал?

Гордей почувствовал, что Анабель спрашивает лишь из вежливости и для того, чтобы не ощущать себя некомфортно, но был солидарен с ней в чувствах:

– Да. Ещё лет в девять, когда я готовился к математической олимпиаде. Он очень доброжелательно относится к своим ученикам, так что тебе улыбнулась удача – я больше не встречал настолько доброго подхода в школе.

Анабель улыбнулась. И внутри обрадовалась своей крошечной удаче.

– А ты тоже решила, – не поворачиваясь к собеседнице, спросил Гордей, – углубиться в математику?

– Нет, совсем не так. – Анабель бросила любопытный взгляд на лицо спутника, но, увидев, что тот не отводит глаз от простирающегося перед ним пути, быстро отвернулась и более не подглядывала. Поняв, что Гордей и не собирается смотреть на неё, она решила подражать его манере поведения. – Сейчас, помимо медицины, конечно, я крайне заинтересована в астрономии. Хочу знать что-то большее, чем названия созвездий.

«Боже, какой заумный тон, – подумал Гордей и про себя поморщился. – Ясно, эгоизм у неё явно стоит на первом плане, иначе как объяснить такую быструю смену настроения и перевоплощение из страдалицы в властительницу».

Придя в библиотеку, они молча положили книги на ближайший стол, оставили написанную учителем записку и удалились. Весь обратный путь они шли в тишине, слушая собственные шаги, Анабель чуть впереди Гордея.

– А вот и дети! Как же быстро вы выполнили мою просьбу! Спасибо вам большое!

– Пожалуйста. – Улыбка показалась на лице Анабель.

– Пожалуйста. – А вот мимика Гордея показывала желание поскорее исчезнуть отсюда. Но она была столь слаба, что никто и не заметил. Тогда Гордей решил попрощаться. – Что ж, мне пора. Рад был с Вами увидеться! – В этом случае признание было чистосердечным, и Гордей с учителем пожали друг другу руки.

– Увидимся в школе, – парень, наконец, повернулся в сторону девушки и протянул руку.

Анабель протянула в ответ. Они соприкоснулись. И тут что-то немыслимое, тёмное и страшное замело всё пространство чёрным песком, мгновенно усыпив Гордея и Анабель, которые всё ещё продолжали держаться за руки.

Всё вокруг исчезло, оставив два тела, размером со спичечный коробок, висеть в раскалённом мраком воздухе.

Глава седьмая

Лес. Только просторный, зелёный лес и ясное небо были подвластны взгляду прямо сейчас. Однако ассортимент деревьев, почему-то, был крайне беден и перед нами, ветка к ветке, рисовались лишь остроконечные тёмно-зелёные ёлки. Заглянув в этот лес, невольно задумываешься: либо этот мир совершенен и состоит из одного лоска, либо он тебе только кажется – настолько неправдоподобно были рассажены деревья и настолько идеально выглядели ели.

Продвигаясь дальше по еловой роще, мы выходим на большую, размером со стадион, поляну, на которой нет ничего и никого, кроме распластавшихся на ровной зелёной траве людей – девушки и парня. Они лежат ничком, явно потеряв сознание, но их руки лежат столь близко, будто они касались друг друга каких-то десять секунд назад. Что-то действительно мистическое произошло сегодня, что-то заставило этих двоих оказаться в таком подозрительно совершенном мире, и что-то должно произойти в скором будущем. Но вот кто-то зашевелился, и мы с вами вынуждены удалиться, и побыстрее.

Анабель поморщилась и привстала на руки. Голова раскалывалась на части, будто её только что ударили молотом. Девушка снова закрыла глаза и пробормотала, еле шевеля языком: «Какие же дурацкие сны!» И она, качнувшись, плюхнулась спиной обратно на землю. Однако последняя не ответила мягкостью, и теперь, к головной боли, добавились раздражённые нервные клетки спины.

– Чёрт! – взвыла она, больше испугавшись, чем почувствовав боль. Пришлось снова сесть и в этот раз постараться собраться с мыслями. Анабель огляделась. Оказалось, она сидела прямо посередине просторной круглой поляны, вокруг которой, как стена, рос густой лес. Рядом с ней, что стало заметным в последнюю очередь, находился человек – одетый в чёрную футболку, чёрные джинсы и чёрные кроссовки.

– Гордей?.. – скривив брови от недоумения, прошептала Анабель. Сомнение в голосе выдавало её неуверенность во всём происходящем. И тут она попыталась вспомнить всё, что последним сохранилось в памяти. На нить событий нанизывались бисерные шарики – вот она гостит у подруги – вот идёт к обсерватории – видит учителя – видит Гордея – они заходят внутрь – относят книги и… И ничего.

– Гордей! Гордей, проснись! – Анабель ничего не оставалось, как разбудить единственную, кроме неё, живую душу и задать ей кучу нерешённых вопросов. Гордей пошевелил губами, неожиданно сжался, и, щурясь, открыл глаза. Увидев перед собой Анабель, он не просто удивился, он совершенно не поверил и поспешил закрыть глаза.

– Опять ты здесь.

Руки, словно автоматически, потянулись к голове и пальцы опустились на веки.

– То ты приклеиваешься к моим мыслям, то появляешься из неоткуда, а теперь так ещё и к снам моим пробралась! Что я сделал не так? Почему ты никак не отстанешь?! – С этими словами Гордей приподнялся на локтях и в упор посмотрел на Анабель.

Она почему-то ехидно улыбнулась:

– Вот это новости. Интересненько… – И отведя глаза в сторону, сжала губы в трубочку.

– Мне совсем неинтересно. – Гордей наклонил голову и поднял бровь, после чего устало посмотрел на собеседницу. – Сейчас ты исчезнешь. – И он резко зажмурился и ущипнул себя за руку, так сильно, что кожа на какое-то время стала мертвенно-белой, а затем залилась красным.

– Я проверяла, не сон это. – Анабель покосилась на Гордея, одновременно поправляя свои яркие розовые волосы и поднимаясь на ноги. – Мы в лесу, и, скорее всего, не в нашем городе, потому что я ничего похожего не видела.

Гордей же недоверчиво вертел головой и пристально вглядывался в каждое дерево. Он попытался прокрутить последние мысли в обратном порядке, но ничего не понял, и только вогнал себя в ещё большее недоумение.

– Анабель. Что ты помнишь? Нас похитили?

Девушка направлялась к окраине поляны, но вопрос услышала.

– Я не помню. – Бросила она. – И не понимаю. Но с уверенностью скажу, что нам нужно как можно скорее найти какой-нибудь выход отсюда, такие вещи добром не заканчиваются.

Анабель замедлила шаг. Она вдруг поняла, что совершенно не чувствует паники или страха, хотя прекрасно осознаёт, что нахождение здесь опасно. И сразу же испугалась – ей отнюдь не хотелось становиться бесчувственной, однако же сейчас в душе не было ни единой встревоженной эмоции. Тут она вспомнила о своём расставании.

– Да, наверное, это и есть причина такого моего состояния. Я не могу волноваться каждую минуту, моей нервной системе нужен отдых. И вот, видимо, настало такое время.

Анабель дошла до края поляны и задумчиво подняла голову. Ели стояли устойчиво прямо, иголка к иголке, и тянулись бесконечно высоко в небо, которое было где-то необычайно далеко от земли. Девушка протянула руку, опасливо вытягивая указательный палец, чтобы аккуратно дотронуться до совершенного дерева, но тут палец словно упёрся в воздух.

– Что? – Анабель отдёрнула руку и всмотрелась в место своего касания. Казалось, пустота. Ничего, кроме воздуха, а за ним – леса.

Она снова попробовала дотронуться, и снова рука упиралась во что-то твёрдое. Анабель попыталась шагнуть, но нога тоже не проходила. Она расставила руки в стороны и прислонилась. Перед девушкой определённо была стена, просто невидимая, однако это нисколько не умаляло её твёрдости и гладкости.

– Гордей! – крикнула Анабель. – Гордей! Посмотри! – Она повернулась к нему лицом и, отойдя на полшага, намеренно упала назад, уперевшись в стену и соскользнув по ней на землю. – Здесь стена, так что в лес никак не пройти.

Гордей нахмурился и, поднявшись, заторопился к Анабель. Глаза подтвердили пугающие слова, и он с подозрением взглянул на собеседницу, которая медленно встала и отряхнулась:

– Почему ты такая спокойная? Мы же в ловушке…

– Тебе кажется. Я просто не подаю виду, но я также удивлена нашим положением здесь.

– Удивлена, да и только? Неужели ты не воспринимаешь всерьёз всё происходящее? Я не паникёр, и считаю, что поддаваться страху не представляется разумным, но ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ЗДЕСЬ НЕВИДИМАЯ СТЕНА, И МЫ ЗАПЕРТЫ! – с каждым словом прибавляя громкости и скорости, раздражённо заговорил Гордей.

– Ну-ну, успокойся. Наверняка выход есть, мы просто его не видим. Давай пройдёмся вдоль окраины, прикасаясь рукой к лесу, точнее, к стене, и, может, найдём что-нибудь.

– Отлично, да, я и сам хотел предложить. Я пойду прямо. – И Гордей, более не смотрев на Анабель, двинулся в противоположную от неё сторону.

– Я думал, она адекватная. Я видел, она как-то раз страдала, а, значит, способна на нормальные человеческие эмоции. Но чего я ожидал от той, которая перекрасилась в розовый? Да она с ума сошла! Нужно быть с ней осторожней, на что могут быть способны такие люди? Как можно быть настолько спокойной? Это безумие, не иначе. – Гордей бормотал себе под нос, выставив правую руку в сторону и ведя её за собой, прикасаясь к стене.

Так же шла и Анабель, только вытянув левую руку.

– Какой же он паникёр. Ну да, случилось странное, ну и что? Зачем кричать? Может, я и впрямь слишком спокойна, но вести себя, как он, я точно не собираюсь. Ещё и кричит на меня, ненормальный. Нужно мыслить холодно и искать решение, а у него в голове каша. Тяжело ему в жизни придётся. – Анабель рассуждала про себя, энергично передвигаясь вперёд, как будто это был конкурс на смекалку и ловкость.

Ничего не происходило, и через минут семь они снова встретились глазами и, дойдя друг до друга, опустили руки, находившиеся на расстоянии пяти сантиметров.

– И что теперь? – Гордей уже успокоился и теперь смотрел вглубь леса. – Нам никак не выбраться, это невозможно. – Он сел на землю и прислонился к невидимой стене.

– Да… – Протянула Анабель и присела рядом.