Творожная кнопка или зовите Ханну

Меня внесли в большой дом господина следователя как царицу Крыс. Макгрегор поднялся вместе со мной на второй этаж, прямиком в ванную комнату гостевой. То, что это не хозяйская спальня, выдавали золотые цветочки на обоях, которые я успела рассмотреть из коробки.

– Погодите, я принесу мыло и шампунь, – сказал хозяин дома, как только помог мне выбраться.

– Спасибо, – шмыгнула я носом. Грязная, вонючая, и все зря. Дети так и остались в неволе.

– Не плачьте. Отмоетесь, будете как новенькая, – следователь решил меня утешить.

– Да я не поэтому, – я снова шмыгнула носом, – мне детей жалко.

– Госпожа Лорин, я сделаю все возможное, чтобы их вызволить.

– Обещаете? – никто за язык его не тянул, между прочим.

– Обещаю, – немного замешкавшись, выдал он.

Сначала я купалась крысой, потом отмокала в ванной с пеной и всеми душистыми маслами, которыми меня снабдил хозяин дома, но все равно мне казалось, что запах въелся в кожу, которую я терла до красноты.

Макгрегор караулил за дверью, интересуясь, как у меня дела. Но лишь раз на третий понял, что я закончу только тогда, когда закончу.

По завершению водных процедур, я оделась в огромный и теплый халат. Теперь единственным желанием было поспать. Я решила воспользоваться гостеприимством господина следователя и оплаченной полностью ночью и без задних ног завалилась на огромную кровать.

Привычка вставать рано позволила мне проснуться до Макгрегора. Я по-хозяйски прошла на кухню и нашла продукты на сырники.

– Доброе утро, госпожа Лорин. Как спалось? – спросил следователь, когда кофе уже варился на плите, источая соблазнительнейший аромат.

– И вам доброго утра, – не могла не улыбнуться я в ответ.

Он выглядел гораздо лучше, чем вчера. Да и пах значительно приятнее. Гладко выбрит, глаза немного сонные, но уже при полном параде. Рубашка, пиджак, уложенные волосы или просто мокрые?

– Садитесь, позавтракаем и поедем детей спасать, – сказала я следователю.

Выставила на стол тарелки и кружки с кофе. Следователь обвел взглядом джем и сметану в вазочках, сырники на своей тарелке и, дождавшись, когда я присяду, выдал:

– Госпожа Лорин, я безмерно благодарен вам за помощь, но должен сказать, что дальше мы сами. Понимаете, это дело требует тщательной подготовки.

Откусанный мной сырник встал в горле, а на глазах, против моей воли, выступили слезы.

– Конечно, я все понимаю, – спряталась за кружку, отпивая кофе.

– Не обижайтесь, уверен, что ваша помощь пригодится, еще и не раз. Вы даже не представляете, как помогли нам. Я отплачу вам тем же, – видя мой растерянный взгляд, пояснил, – в деле с Зельцами.

– Ах да, точно. Спасибо, господин наиглавнейший следователь, – за всей этой суетой и приключениями я забыла о Зельцах напрочь.

Завтрак закончился в молчании, также неловко мы ехали в экипаже и, выйдя у кафе, скомкано попрощались.

Весь день я проработала, витая в облаках. Была рассеяна и не раз забывала взять или принести заказ.

– Доча, ты как? Все нормально? – переживая, спросил отец в перерыве.

– Да, пап. Нормально, – подумав немного, я спросила о беспокоящем меня весь день, – па, а вот если б ты знал, что дети в беде… Не твои, чужие, может, вообще никому не нужные. Не важно. Дети в беде, короче. Вот ты бы, что сделал?

– Не важно, чей ребенок, если он в беде, всегда помочь надо. Словом, делом, верой. Порой, чтоб ребятенку из беды выйти, просто слово доброе нужно, – ответил мне отец.

И в моей голове щелкнуло!

– Папа, ты чудо! – сказала я, поцеловав его в щеку. Я скинула фартук и прокричала уже у выхода с кухни, – я на другую работу, меня не ждите!

Глава 4.

Дориан Макгрегор

Разве крысы могут плакать? А у нее слезы градом текли. У меня никак не выходило из головы ее «Вы спасете детей? Обещаете?». Я терпеть не могу давать обещания, когда от меня мало что зависит. Слишком много факторов, влияющих на конечный результат. Нужно просчитать в голове все ходы и сотню или больше возможных вариантов развития событий. Но нет же… я пообещал.

– Макгрегор, ты вообще меня слушаешь? – недовольно поинтересовался начальник.

Капитан полиции Уилл Бродерик вызвал меня еще утром, чтобы расспросить про дело с картиной. И был мягко сказать ошарашен первыми результатами. И вот последние пятнадцать минут распинался про то, как важно раскрыть дело, не допустить утечки информации в массы, а самое главное – взять на себя все коммуникации с Волрейном, Его Величеством Волрейном III, если быть точнее.

Дело в том, что все преступления, связанные с репутационными рисками полиции, а также потребностью общаться с аристократическим кругом, направлялись мне. Поэтому, при должности детектива, я все время был главным следователем по важным и не очень важным делам аристократов. Неофициально капитан выдал звание «мастера урегулирования репутационных рисков» и ласково величал меня «мурр». Из его уст это звучало еще страннее. Собственно, так у меня и оказалось два совершенно разных дела: недовольство Зельцев и кража картины.

– Слушаю, капитан Бродерик. И все понимаю. Я готовлю спецоперацию на сегодня, надеюсь, все сложится удачно.

– Хотелось бы, избавь меня от необходимости докладывать Королю, что ты все профукал. Да-да, все свалю на тебя, как обычно. А то что, зря сидишь здесь?

Мне нравилось, как капитан использовал мою дружбу с Волрейном, всегда и при любых обстоятельствах.

– Господин следователь, все собрались, – сообщил Серж по связи.

– Капитан Бродерик, мне пора на встречу. У вас есть, что еще сказать мне?

– Нет, иди, только время тратить с тобой, – махнул он на меня рукой.

Я попрощался и вышел в пустой коридор. Пока шел, привел свои мысли в порядок. Главное не упустить преступника, спасти детей и больше не связываться с Ханной, чтобы ненароком не дать ей еще какое-нибудь обещание. В зале все были на месте: главные маги, глава специального отряда по захвату преступников, лучшие нашего отделения.

– Здравствуйте, спасибо, что прибыли так быстро, – я занял место во главе стола и указал на доску с чертежами и зарисовками, которые удалось сделать по рассказам госпожи Лорин. – Сегодня нам предстоит составить план захвата предполагаемого преступника, того, кто стоит за кражей полотна Саповского из Художественного музея, лилипутской макаки из зоопарка, а также незаконно удерживающего детей и редких животных. Нашему спецагенту удалось выяснить, что преступник обустроился в старом коллекторе.

Я подсветил чертеж с прорисованным маршрутом Ханны, с помощью магии добавил стрелочки и указал ответвления комнат.

– Здесь находятся животные. Собаки, макака, пауки и тараканы. Здесь, – подсветил другое помещение, – находятся трое детей. Два мальчика восьми и десяти лет и девочка, ей не более 5 лет. Далее по коридору расположены лаборатория и кабинет. Спецагент насчитал троих охранников. Из подслушанного разговора выяснилось, что существует некий отряд дозоров. Объект охраняется контуром, реагирующим на приближение людей. Какие есть соображения по проведению захвата?

– Для деактивации контура специалисту необходимо больше данных, – заговорил глава магов, Джозеф Найман.

– Господин Найман, вчера мои люди сделали необходимые зарисовки. Серж, передайте, – обратился я к помощнику.

Серж взял несколько листков с эскизами, что успели вчера сделать до нашей спецоперации. Господин Найман оставил себе верхний лист, остальные передал рядом сидящему парню, который не выглядел специалистом до тех пор, пока не открыл рот.

– Охранный контур 10 уровня с трехступенчатым действием: сигнал, сканирование, паралич. Деактивация может занять от 5 минут до часа. Зависит от узора. Если найти слабое место, то от него можно расплести всю охранку. Если биться сразу в сплошную вязь, то деактивация может либо затянуться, либо вовсе не произойти.

– Что нужно, чтобы найти слабое место? – уточнил я.