Грядущее вчера

– Подожди меня пятнадцать минут, – попросил вышедший из зала Ньянг.

Я кивнула, снова погрузившись в договор. Чего же добивается этот Тариан? Он преподносит всё как продажу, но ведёт себя так, будто покупает он сам.

– Нужно посмотреть, в какой роли он оставит себя в дочерней компании, – пробурчала для самой себя, – что-то мне подсказывает, что…

Стекла задрожали. Земля под ногами пошатнулась и поехала вбок. Только после этого послышался грохот, шум и крики будто со всех сторон.

Я поднялась, бегом направилась к двустворчатым дверям, и только рванула их, открывая, как в мою голову упёрлось дуло винтовки. Опасность накрыла с головой.

– Ты идёшь со мной, детка, – Тариан снова ухмылялся, – Untersuchung.

Это мы уже проходили, – подумала я и попыталась выбить из его рук оружие. Руку обожгло болью, дуло отвернулось, а запястье сжали цепкие, казалось железные пальцы. И я догадалась:

– Traum! – выкрикнула что есть сил.

В глазах потемнело. Пол ударил по спине. Я же не сделала хуже?

***

Выпускной бал. Не мой – Тиль позвала, когда узнала, что Клаудия слегла с простудой в этот же день. Билет был оплачен, как намекнули мне они обе. Словно бросили мне кость, или я сама настаивала на их глупости.

Я не смогла осилить церемонию с вручением бумаг, потому тянула припасённый в клатче виски и морщилась от яркого света, подобно вампиру. Через час глаза раздражали уже отблески статоскопа, от которого пришлось прятаться на самую дальнюю лавочку в углу. Это было плюсом – маленькие, только что окончившие школу мальчики не пытались подобраться ко мне, подмечая и нетрезвый вид, и общую привлекательность на фоне остальных. Знали бы они, насколько трудно было отбиваться от сокурсников в колледже, в котором я числилась уже третий год.

Акула, как и отец. Лучшая на потоке. Признанный лидер. Умнее, ярче, способнее, упорнее всех.

Какой же никчёмной в глазах родственников казалась отчисленная из частной школы Тиль. Троечница. Грязная кровь. В колледж ей путь был закрыт – она бы и вступительные не прошла, даже если бы хотела.

Уговорить папу оставить Тильду дома, а не отправлять жить отдельно, было самым трудным, что я сделала за свою жизнь. Клауди успела приписать эту заслугу себе, прежде чем отец приставил к её голове пистолет, выстрелив убивающей усмешкой из правды. Семейные ужины были местом откровений. Не поэтому же она слегла с «простудой»? Может поняла, что все её действия были бесполезны?

– Ты с кем-то пришла? – упал рядом парень, единственный, наверное, во всей школе додумавшийся направиться в спортивных штанах на выпускной.

Насыщенно синих в дуэте с распахнутой рубашкой не первой свежести, если присмотреться внимательно.

– Тебе не нужна эта информация, – я сделала неспешный обжигающий глоток из фляжки.

Они даже пунш разливали безалкогольный. Дряной настолько, что глаза слезятся при виде него. Чудаковатые люди.

– Да ладно, можно найти в этом городе хоть одну не суку? – всё ещё у меня спрашивал он.

Я хмыкнула.

– Спустись на несколько уровней ниже и найдёшь кого, – усмешка, – себе под стать.

Он склонил голову, распознав в моих словах насмешку.

– Слушай, давай заново и нормально, – почти требование от парня, – мне сейчас не до твоих закидонов, я с девушкой только что расстался.

Я закинула ногу на ногу и сказала честно:

– Мне нет до этого дела, – прямой взгляд, – ты мне не подходишь, – я пожала плечами, – каково твоё будущее? Спортивная стипендия? Или без колледжа вовсе? – я слегка подалась вперед, – тебе не подняться до моего уровня, а нести тебя я не планирую. И смысл не в тяжести, а именно в нежелании, если ты понял.

Он фыркнул:

– Какая разница как поступил, если я это сделал? Звучит, как что-то тупое.

Я дёрнула бровью.

– Разница есть, – уверенно, – в уровне подготовленности. В факторах дальнейшего развития. Вероятности закончить, помимо прочего. Дальнейшем статусе после выпуска, в конце концов, – ухмылка, – ты же не строишь иллюзорных планов, что, поступив, начнешь учиться лучше, чем в школе? Колледж – не старшая школа, вести тебя за руку не станут. И это я не углубляюсь в подробности о том, в какое именно заведение поступать ты планируешь.

Он закатил глаза.

– Ты республиканка что ли? – хмыкнул с насмешкой.

– С чего ты решил, что я консервативна? – сузила глаза.

Он впервые вызвал во мне интерес. Как-то же он определил во мне это качество. Наблюдательный, вероятно.

– Чего? – скривился он в кошмарном непонимании, – знаешь, а мне надоело с тобой болтать. Ты странная.

Он направился в сторону танцпола, куда его уже зазывали.

– Странная? – хмыкнула, – наверное та, кто приписывает людям вокруг несуществующие качества.

Вибрация телефона вывела меня из полуалкогольной задумчивости.

– Ты обещала проследить за ней! – пыталась не кричать Клаудия, – ладно, прости меня. Она… она в туалете. Ей нужна помощь. Позвони мне, как…

Я сбросила вызов и направилась в уборную, попутно соображая, что могло произойти с восемнадцатилетней девушкой на выпускном. Тут стоит уточнить, что не просто с девушкой, а с Тиль – «случалась» со всеми обычно она.

– Перепила? – оглядела грязную изрисованную кабинку я.

В ней, на полу у закрытого унитаза сидела сестра, положив голову прямиком на крышку.

– Нет, – прошептала она, едва приподнимаясь, – отвези меня домой, прошу тебя, Фыр. Мне так плохо, ты бы знала.

Я приподняла её за плечи, поставив на подрагивающие ноги.

– Что произошло? – я позволила ей положить голову на моё плечо и повиснуть, образуя весьма шаткую конструкцию.

Она не отвечала до самой машины, всхлипывая и почти ни на что не реагируя. А я пожалела, что ввязалась в эту авантюру – выпускные ещё со времен моего были таким себе мероприятием. Мой – чопорный и важный, её – бедный и слезливый.

– Он меня бросил, – когда я вытягивала ей ремень, чтобы она пристегнулась.

Я пожала плечами.

– Не в первый раз, – это я про одного и того же парня.

– Он сидел рядом с тобой, когда я хотела подойти к нему и поговорить во второй раз, – она гортанно рассмеялась, – ты ему понравилась, – мутный взгляд на меня, – ты всем им нравишься, в отличие от меня. С тобой никто не может сравниться, Фыр.