Дом, у которого вынули душу

– Говорю же, что нет! Велька сказал, что не о чем беспокоиться. Ой… – девочка прижала ладони ко рту. – Пап, пожалуйста, только не говори маме о Вельке, иначе мне опять придется идти к этому ужасному доктору! А он мне не нравится. Он старый-старый, у него пальцы похожи на волосатых гусениц, а в бороде крошки. И еще от него пахнет вареной капустой, фу! Пусть это будет наш секрет, пожалуйста!

– Конечно, конечно, моя хорошая, – успокаивал Алекс разволновавшуюся дочь. – Я ничего не скажу маме.

Они еще немного посидели, вздыхая каждый по своей причине, но внезапный стук в окно заставил их вздрогнуть. За мокрым стеклом, исчерченным каплями дождя, возвышалась темная фигура. Алекс опустил стекло, за которым краснела круглая рожа местного охранника.

– Здрасти, – осклабился он. – Нарушаете, значит? А вот сейчас я штраф-то как выпишу.

– Здравствуйте, – сдержанно ответил Алекс. – Представьтесь, пожалуйста, и объясните, что конкретно мы нарушаем.

– Да как же, вон – объявление. Не видите или читать не умеете? – махнул толстяк куда-то себе за спину.

Алекс выглянул в окно и разглядел две таблички: «Парковка только для посетителей клиники» и «20 минут».

– Мы стояли меньше двадцати минут. И мы уезжаем прямо сейчас, – отрезал Алекс. – Карина, пристегнись.

– Куда! Думаете, раз на дорогой машине, значит, можно хамить? Да я при исполнении! – с этими словами он положил руку на капот машины. – Никуда не поедете, пока штраф не оплатите!

– Уберите. Руку. С машины. Пожалуйста, – медленно произнес Алекс.

– А если не уберу, то что? – с вызовом спросил толстяк, однако гонору в его тоне поубавилось.

– Сейчас увидишь, – с этими словами мужчина вышел из машины. За его спиной раздалось робкое «Папа, не надо, пожалуйста».

– И что, бить будешь? – спросил охранник, так и не убрав руку с капота автомобиля.

– Может, и буду, – с этими словами Алекс сгреб толстяка за шиворот и оттолкнул от машины.

– Да я тебя… – кинулся охранник на Алекса. Между мужчинами завязалась драка.

Алекс бил четкими, поставленными еще в юности, ударами. Толстяк хакал и хрипел, но в долгу не оставался. Удары его, пусть и беспорядочные, были весьма болезненные, так как весил он раза в два больше, чем Алекс. Неизвестно, сколько бы длилась драка, если бы их не разняли подоспевшие полицейские.

– Как всегда не вовремя, – сплюнул Алекс кровавую слюну на землю, забрызгав ботинки одного из удерживающих его полицейских.

– Полегче мне, – толкнул тот его в спину и повел к стоящему рядом уазику.

– Куда! – воскликнул Алекс, вспомнив о Карине. – Пустите, у меня дочь в машине!

– Не переживай, ее тоже заберем, – с этими словами другой полицейский открыл дверь машины и стал уговаривать Карину пойти вместе с ним.

Девочка вышла из машины, ее трясло мелкой дрожью. Она вырвалась из рук полицейского и кинулась к отцу. Тот, вырвав локоть из цепкой хватки сотрудника МВД, подхватил Карину на руки и прижал к себе.

В отсыревшем, пропахшем бомжами нутре уазика было достаточно темно, но Алекс видел, что толстяк прижимает к носу какую-то ветошь, а нос у него, судя по всхрюкам, был сломан. Алекс прижимал к себе дочь и шептал ей на ухо всякий вздор, лишь бы успокоить девочку.

Троицу выгрузили рядом с приземистым серым зданием местного отделения полиции. Внутри, на удивление, оказалось светло и тепло, в воздухе витали ароматы выпечки и кофе.

– Как вкусно пахнет, – сказала Карина, втянув носом воздух. – Прямо как в маминой любимой кофейне.

– Боже мой, с ребенком! – воскликнула пробегавшая мимо женщина, по самую шею упакованная в форму. – Пошли со мной, маленькая, хоть чаю попьешь.

Карина посмотрела на отца и, увидев его кивок, сделала неуверенный шаг в сторону женщины. Та аккуратно взяла ее за руку, одарила Алекса на прощание испепеляющим взглядом и увела девочку в один из кабинетов. Через пару минут из-за приоткрытой двери раздался гомон женских голосов, оханье и звон посуды.

– Пройдемте, – обратился к Алексу и толстяку один из полицейских.

Начали составлять протокол. Алекс не видел смысла отпираться, а вот толстяк решил сначала сыграть запанибрата – мол, оба же охраняем порядок и стоим на страже спокойствия. Но, увидев на лице полицейского недоумение, приправленное долей брезгливости, начал юлить и привирать. Сбивчивая и растянутая во времени его речь начинала раздражать полицейского.

– Так, а теперь еще раз и честно, без всяких украшательств, – сказал тот, барабаня пальцами по столу. Толстяк сдулся и буквально в нескольких предложениях рассказал, как было дело. Не забыв, однако, обелить себя.

– Значит, Вам, господин Вишневский, выписываем штраф за нарушение правил стоянки и драку…

– Говорил же нормально: заплати! Теперь будешь в три раза больше платить! – ухмыльнулся толстяк.

– Вам, господин Минюков, также штраф.

– То есть как так штраф? За что? – выпучил глаза тот.

– За превышение должностных полномочий и драку, – удовлетворенно пояснил полицейский. –Проследуйте в кассу с этими бланками.

Соперники вышли из кабинета и сразу взялись за телефоны. Толстяк начал униженно просить у кого-то денег. Алекс же, посмотрев на телефон, пришел в ужас – на экране виднелось уведомление о семи пропущенных звонках от Софии. Пригладив волосы и нервно кашлянув, он набрал номер жены.

– Вы где? – раздался в трубке голос Софии. «Как всегда – даже без приветствия», – с сожалением отметил Алекс.

– София, понимаешь, тут такое дело… – замялся он. – Мы в отделении полиции.

– Каком отделении? – с сомнением в голосе спросила женщина.

– В полиции. Мы с Каринкой в полиции.

– Ты… Что с ней случилось?! Что ты сделал с ней?! – закричала София.

– С ней все в порядке. Просто я повздорил и….

– Мне наплевать, что произошло с тобой! Назови мне адрес сейчас же, я заберу ее.

– София, послушай меня, пожалуйста! С Кариной все хорошо. Но мне нужны деньги – оплатить штраф. Не могла бы ты привезти их и заодно забрать Каринку?

– А что же твоя потаскуха тебя не выручит? – язвительно отозвалась трубка.

– Она уехала и… Да какая разница! Я прошу привезти мне деньги – мои деньги, которые я тебе сейчас переведу на карту.

– А почему сам не заплатишь, раз деньги есть?

– Не принимают они по карте, строго наличка.

В трубке повисло молчание.

– София?

– Я не глухая. Привезу, – связь оборвалась.