Отмеченная огнем. И остался только пепел

– Мой господин, – промурлыкала Эйла, потершись о его спину нежной щекой.

Веренир чуть заметно улыбнулся в пустоту и накрыл кисти девушки ладонью. Вдалеке один раз ударил колокол, возвещавший о начале ночи. Почти одновременно с этим звуком снова раздался стук в дверь. На этот раз – довольно громкий. Маг поморщился. Обычно ничем хорошим ночные визиты незваных гостей не заканчивались. Очередной срочный допрос пленника? Нездоровится княжеской возлюбленной, которая сейчас в интересном положении? В особо важных вопросах, коим была беременность Медики, Тройтан не доверял никому, кроме десницы. Хотя, случись что серьезное, он вряд ли смог бы помочь. Врачевание никогда не входило в список его умений. Результат оказывался непредсказуем. А может, князю просто не спится, и он хочет провести лучину-другую за беседой с верным помощником? Обычно Веренир совсем не против пообщаться с Тройтаном в неофициальной обстановке, но сейчас это грозило отменой приятного времяпровождения в более нежной компании. Посетитель, не услышав ответа, настойчиво постучал еще раз. Веренир со вздохом отстранился от теплого тела служанки.

– Да? – громко сказал он.

На пороге появился княжеский писарь. Совсем еще юноша, не больше четырнадцати зим – один из дальних родственников правителя. Лицо вошедшего сплошь покрывали прыщи и оспины, а весь он как будто составлен из палок: нескладный и худой. Был ли когда-то таким сам Веренир? Ведь наверняка. Но он уже и не мог вспомнить. Хотя, в сущности, сколько зим их разделяет? Каких-то пятнадцать или около того.

Маг посмотрел в сторону камина и шепнул несколько слов. Лежавшие в нем поленья вспыхнули ярким пламенем, позолотив комнату светом. Юноша никак не отреагировал на самовоспламенившееся дерево, но, заметив за мужчиной служанку, залился краской. Краснота его лица сейчас могла бы соперничать с закатным солнцем.

– Г-г-господин, – еле смог выговорить он, косясь на девушку.

Веренир не удержался и закатил глаза. Парень был очень не глуп и, по мнению десницы, перспективен. Но слишком стеснителен. К тому же сейчас как раз вошел в тот возраст, когда уже мог оценить женскую красоту, но дотронуться еще не решался.

На служанке оказалось лишь нижнее платье, причем такого кроя, который не скрывал соблазнительные изгибы. И когда только успела раздеться? Видно, решила проскочить по темному коридору прямо так.

– Висгарт, – в голосе Веренира послышались первые нотки нетерпения. – Я весь внимание.

Юнец теребил в руках берестяной свиток. Бумага слишком дорога для простолюдинов, поэтому для писем и записок чаще использовали более доступную бересту.

– Срочное дело, господин. Гонец только что принес мне это письмо, – пустился в объяснения он, стараясь не смотреть в сторону прекрасной гостьи. – Я… Я подумал, до утра оно ждать не может.

Десница потер лоб.

– Эйла, затвори окно и ступай к себе, – он протянул руку к свитку. Никогда не обсуждал дела в присутствии посторонних, даже столь привлекательных. Девушка коротко кивнула и, выполнив поручение, бесшумно исчезла.

Десница читал. Сперва его брови поползли вверх, потом почти сошлись на переносице.

– У тебя только это письмо? – произнес он, дочитав до конца и перечитав еще раз.

– Д-да, – снова заикнулся писарь. – Прости, если я что-то не так…

Маг перебил его:

– Все в порядке. Ты правильно сделал, что сразу пошел ко мне, – он снял кожаную куртку со спинки стула и накинул на плечи. – Пойдем.

– Куда, господин?

– Покажешь мне гонца, который это принес.

***

Маг уже терял терпение. Разговор затягивался из-за бестолкового мужика, который перескакивал с мысли на мысль и не мог толком ничего объяснить.

– Так, давай сначала. Значит, у вас в Логе…

– Тихом Логе, господин, – перебил Веренира собеседник.

– Что? – не сразу понял десница. Он кружил по просторной замковой кухне, как хищный зверь по клетке, что еще больше нервировало и без того взволнованного посланника. Казалось, он запамятовал половину слов, а это никак не помогало делу.

– Ну это… Город наш так называется: Тихий Лог.

Веренир на миг прикрыл глаза, чтобы успокоиться.

– О, мой бог! Я знаю. Хорошо. Значит, знахарка ваша местная… – продолжил Веренир, но снова был беспощадно перебит.

– Да ведьма она. Ведьма и есть!

Гонец ничуть не помогал. Не мог рассказать все по порядку, сбивался, повторял одно и то же. А когда десница сам попытался восстановить хронологию недавних событий, начал нещадно перебивать. Веренир сжал губы в тонкую ниточку. Знавал он этих колдунов и ведьм. Почти в каждом селении есть свой, да толку с них? Магии в них не набралось бы ни на каплю. Найди одинокую бабу пострашнее, посели ее чуть поодаль от всех остальных, черного кота ей в придачу – готова ведьма-то. А если она еще мало-мальски в травах разбирается – постоянный поток желающих снять порчу, «дитятко родить» или еще что по мелочи ей обеспечен. Но в целях экономии времени он проглотил и это.

– Добро. Ваша ведьма…

– Да какая ж она наша-то?

Веренир со стуком поставил на стол металлический кубок с красным вином, которое он лишь пригубил. Часть напитка расплескалась. Собеседник в момент притих и как-то весь поник. Но десница неожиданно смягчился.

– Будешь? – он пододвинул кубок мужику. Тот недоверчиво глянул, но соблазн был слишком велик. Когда еще удастся княжеского вина попробовать?

Очень скоро чаша опустела. Маг без слов налил еще из стоявшего на столе тяжелого кувшина, инкрустированного рубинами, и кивнул гостю, мол, пей. После второй мужик явно повеселел. Сел свободнее. Разговор пошел на лад.

– Так чегой-то я? А, ясно, как день, ведьма околдовала человека божьего. Не дело это в храме ей появляться. А он и рад стараться. Эхрес-то наш ее и близко не пущал.

Веренир приподнял брови. Мужик пояснил:

– Ну, старый жрец, помер недавно.

– И что дальше?

– А дальше ведьма девку логовскую сгубила. У всех на глазах! Ох, и красивенная была! – гость нарисовал в воздухе два арбуза в районе своей груди. Веренир нетерпеливо покашлял. Прямо сейчас его мало интересовали женские прелести.

– Как?

– Так к нам скоморохи приезжали, забава та еще! Весь город на площади собрался, народу – тьма. Ведьму шут из толпы выхватил и корону их шутовскую дать хотел. Ну, на ней же не написано, что она колдунья! С виду девка себе и девка, рыжуха, – рассказчик так откровенно косился на кувшин, что не понять намека мог только слепой.

Но Веренир не поддавался на это и демонстративно отставил сосуд подальше. Его собеседник вздохнул, но продолжил:

– Ну, навроде как княжной красоты чтоб у них побыла.

Княжной красоты? Что-то тут не сходится. Зачем красивой девице становиться ведьмой? Ее даже без приданого замуж возьмут горожане из тех, кто побогаче. В то, что у нее действительно есть дар, маг по-прежнему не верил.

– Допустим. Что потом?

– А та другая девка бойкая оказалась, не захотела ведьме поганой почет уступать. Рядом тогда стояла. Корону вырвала и сама на подмостки взбираться стала. А ведьма-то глазищи выпучила, руки растопырила, заклинание, значится, выкрикнула, аж на небе громыхнуло! А та хрясь – вниз головой с высоты об камень, – мужик с размаху саданул по столу.

Веренир удивленно поднял брови. В записке от местного головы этого не было. Только «бьем челом, спасите, помогите, ситуацию дурную разрешите». Тем временем мужик вошел во вкус:

– И все, хана девке. Лежит, не дышит, кровища так и хлещет. А ведьма схватила ее и сидит смеется. А потом вскочила, в свое логово убежала!

Маг покачал головой. Это казалось настолько лишено всякого смысла, что либо мужик внаглую врал, либо так называемая ведьма просто спятила. Люди не любят никого, кто отличается от них. По большому счету, их терпят до первого большого промаха. Сколько уже случалось таких самосудов в княжестве – не сосчитать. Конечно, был ли кто-то из них действительно наделен даром, десница знать не мог, но очень в этом сомневался.