I измерение

Димка дал показания: «В восемь часов вечера, – гласил протокол, – в дверь Дмитрия Ивановича постучали, потом тут же вошли двое неизвестных ему людей. Они не представились. Одеты оба были «по столичному», не предназначено для климата Сибири. Один был высокого роста, примерно, 2,10м, второй низенького роста, примерно 1,56м. высокий одет был в бежевое пальто, светло-серая шляпа с узкими полями, светлые брюки и легкие ботинки. Второй, низкорослый, тоже в шляпе и пальто темно-синего цвета. Вошедшие потребовали, чтобы Дмитрий Иванович немедленно уехал из колхоза Енисейц. На что товарищ Емельянов ответил, что будет жить «там, где нравиться». Тогда посыпались угрозы, товарищ Емельянов ответил, что ничего не боится и настоятельно попросил неизвестных покинуть его жилище. Тогда эти двое начали избивать товарища Емельянова: нанесли три ножевых ранения (один неглубокий в плечо, один глубокий в живот, третий по правой щеке), сломали кисть правой руки и разбили голову ухватом. После чего тов. Емельянов потерял сознание, и налетчики, решив, что они его убили, удалились никем в колхозе не замеченные. На следующий день в 13.00 пополудни, соседка товарищ Митяева обнаружила пострадавшего и позвала на помощь»

Кто такие были эти двое? Димка уже потом вспомнил, что в пылу драки, он сбил с высокого шляпу, и у него не было правого уха, и правая бровь как бы была рассечена надвое. Димка сказал об этом следователю Лазареву Ивану Матвеевичу.

Несколько раз вызывал следователь Лешку Дегтярева, но доказать его причастность к этому делу было невозможно. В поисках неизвестных перерыли не только весь район, но и область.

Прошел январь. Димка шел на поправку. С первым ясным днем, когда перестало вьюжить, Ленка и Ольга приехали к Емельянову в больницу. Димка был в хорошем настроении. Он в комичных красках описал свой злополучный вечер, новых знакомых и драку с ними. Девушки смеялись до слез. Потом вдруг появилась Шурка Сковородникова, которая решила зря время не терять, и во что бы то ни стало добиться везучего главбуха. Она стала с серьезным, не очень приветливым лицом, ставить лекарства на тумбочку. И девушки, попрощавшись, ушли.

ГЛАВА 2

Неожиданность

Днем Ольга сидела у председателя в кабинете. Недавно у него был Лазарев. Теперь Долгов вместе с ним уехал в Белый Яр. В кабинете было накурено, и Ольга открыла форточку проветрить. Ее внимание привлекла аккуратная стопочка пожелтевших от времени бумаг, испещренных выцветшими чернильными мелкими буквами. Она подошла, взяла первую попавшуюся, прочла: «21 апреля 1919 год. Принят мальчик 1911 года рождения (записано со слов) по имени Дмитрий, отчество Иванович, фамилия Емельянов. Прибыл из распределителя НАРОБРАЗа. Зачислен в младшую группу подготовительный класс детского дома номер 8 города Киев УССР». Дальше шли характеристики из детского дома в Киеве, в Одессе, московского экономического института. Характеристики были положительные. Из них Ольга узнала, что Димка целых шесть лет занимался танцами в Киевском ансамбле, благодаря которому побывал во многих городах Украины, Белоруссии, Молдавии, Казахстане. Два года Димка работал внештатным корреспондентом газеты Красный октябрь, увлекался фотографией. Пораженная всем этим богатым миром прошлого, Ольга не стала дожидаться председателя. Девушка пошла к Ленке с этими удивительными новостями, но та вышла к ней с таким ошарашенным лицом, что Ольга и позабыла все свое удивление.

– Что случилось? – Ольга осмотрелась.

По-видимому, Ленка только что откуда-то пришла. Ее шапка и шуба валялись на лавке, на валенках снег едва подтаял. Ленка села и начала говорить дрожащим голосом, от рассказанного Ольга сама села прямо на Ленкину шубу.

– Сегодня мы на снегоступах с отцом ходили вглубь леса за хворостом. Он где-то оставил вязанки. Мы обогнули усадьбу, и пошли чуть левее от нее. Тут я в глубоких снегах увидела тропку, протоптанную к задним воротам усадьбы. Очень удивилась и спросила отца, кто тут ходит. Он шепотом ответил мне: «не положено знать» и быстро увлек за собой в лес. У наших вязанок мы встретили мальчика лет шестнадцати. Мальчик был похож на ангела: белокурый, с большими ясными глазами, легкий румянец на щеках, брови и ресницы в инеи. Одет он был удивительно: в добротных сапогах с опушкой, на голове фуражка гимназиста царской России, порванный и кое-где заштопанный тулуп перетянутый ремнем крест-накрест, как у военных. Юнец был страшно чумазый, весь в золе. Я подумала, что мальчишка должно быть с Назимовска или Белого Яра. Но отец! Я была очень удивлена его поведению. Он вдруг снял шапку и низко поклонился этому оборванцу. Мальчишка лишь кивнул, потом показал на вязанки, сказал: «я развязал пару ваших вязанок, прошу прощения. Просто очень хотел научиться точно также связывать хворост и решил посмотреть, как это делается, – тут он улыбнулся, – у меня получилось!» Он с восторгом показал на маленькую вязанку. Все это время отец стоял с опущенной непокрытой головой и все кивал. Оборванец подхватил свою вязанку и пошел к тропке, а потом смело направился к задним воротам усадьбы. Привычно откинул доску в ограде и пробрался внутрь. Я вопросительно смотрела на отца, который быстро надел шапку, схватился за вязанку.

– Папа, кто это?

– Это Михаил Иванович Веришилов.

– Веришилов? Откуда?

– Его спрятал один старик, у которого мальчик теперь и живет. Но об этом никто не должен знать, и ты – забудь! Я серьезно, Елена. Это стоит жизни не только мальчика, но и старика. Так что – молчок!

Ольга не верила услышанному.

– Что за чушь! Неужели княгиня оставила бы одного из своих внуков, а двоих увезла. Зачем?

Ленка в ответ лишь пожала плечами. Однако это были еще не все новости. Вечером, когда Ленка, как обычно, сидела у Ольги, и они разбирали и переводили очередной французский текст (книги, кстати, были из усадьбы, вынесенные в глубоком детстве, когда девчонки каждый день бегали в поместье) пришла взволнованная Верочка Адрианчук и вручила девушкам небольшую красивую открытку, где витиевато написано Приглашение. Верочка быстро ушла, не оставшись даже на чашку чая. Девушки принялись читать:

Решив однажды и навечно

Пути свои соединить

Мы приглашаем вас сердечно

К нам эту радость разделить!

Сказать напутственное слово,

Воскликнуть «Горько!!!» и не раз,

Мы бесконечно будем рады

На нашей свадьбе видеть вас.

О.Д. Лебедевой и Е.Е. Митяевой

от Д.И. Емельянова и А.С. Сковородниковой

– Кто такая А.С. Сковородникова? – испуганно спросила Ленка.

– Шурка, – у Ольги внутри что-то упало, она задохнулась и помахала приглашением перед Ленкой. – Шурка. Известная, любвеобильная Шурка, которую знает весь район. Что это, а? – Ольга непонимающе уставилась на подругу.

– Жизнь, – очень серьезно ответила Ленка. Девушки помолчали.

– Интересно, Шурка наверно сама предложила Димке руку и сердце, – подружки рассмеялись, и вдруг Ольга заплакала.

– Ты чего? – оторопела Ленка.

Положив голову на скрещенные на столе руки, Ольга плакала навзрыд.

– Конечно, это свинство приглашать тебя на такую свадьбу, – проговорила быстро Ленка и погладила подругу по светлым вьющимся волосам, – он ведь любит тебя, дурочка. Предлагал же он тебе замуж за него, что же ты не пошла?

Ольга подняла мокрое от слез лицо и зло посмотрела на Ленку:

– Уйди! Одна побыть хочу!

Митяеву как сдуло. Она попрощалась с Дмитрием Семеновичем, который вышел подбросить дров в печь. Отец прочитал лежащее рядом с Ольгой приглашение, удивленно хмыкнул.

– Неужели получше девушки не нашел? Он абсолютно не подходит нашей Шурке. Уж на что я их обоих знаю, а ты чего?

– Вот, даже Шурка, у которой выйти замуж не было никаких шансов и то выходит. И выходит по любви, – пробубнила Ольга, так и не поднимая головы, потом, подумав, прибавила, – ну если не по любви, так хотя бы по симпатии. Она вон как за ним убивалась, только он приехал.

– Димка всегда был к ней равнодушен, и вдруг – свадьба! Вот так Емельянов, вот так удивил!

– Людка тоже вышла за своего любимого Мейдзи, а я, наверное, никогда не буду уверена со своим любимым человеком.

– Это ты о Дегтяреве что ли? Честно сказать, я думаю, ты его наешься и бросишь.

– Папа, прекрати! Я знаю, что ты его не любишь.

– Что же он девица красная, чтобы мне его любить.

– Хватит, – Ольга вышла

ГЛАВА 3

Свадьба

В просторной светлой кухне у потрескивавшей дровами печи сидит Димка и объясняет своему давнему другу, который вместе со своей женой приехал на свадьбу.

– Сначала сватовство, потом рукобитие, затем смотрины. Далее мальчишник и только после – свадьба. Понятно?

– Зачем так много? – не понял друг, – Сватовство, рукобитие, смотрины – это не одно и то же?