Убить время

– Что? Что свершилось?

– То, что Он предрекал.

– Так почему Он не предотвратил это? Он не любит их?

– Любит. Потому и дал шанс. Трижды. Но они не воспользовались.

– А что сделал Змей?

– Загляни в свое сознание.

Я отвернулась от них и вновь увидела то же самое место. На этот раз оно было привычным, благостным. И это Дерево, особо ничем не выделяющееся среди остальных, с небольшими, налитыми соком плодами. Пасутся лани, спит ягненок. Лениво бродит тигр вдоль ручья под сенью ивы. Неподалеку от Дерева плетет венок та, которую Он сотворил последней, для Адама. Она легка, стройна, улыбается. Села под крону Дерева, пребывая в неге. Странно, я не заметила, откуда появился Змей. И зачем он принял вид этого длинного безногого существа.

– Подлинно ли сказал Он: не ешьте ни от какого дерева в раю?

Какой сладкий шепот. Под такой шепот хочется уснуть.

– Плоды с дерев мы можем есть, только плодов этого Дерева Он сказал: не ешьте их и не прикасайтесь, а то умрете, – прошептала она.

Странное слово. Что значит – умрете? Как это? Что это значит?

– Нет, не умрете, – сказал Змей Жене, – но знает Он, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и будете вы как боги, знающие добро и зло.

Она взглянула вверх. Плоды были полны прозрачного сока и выглядели такими вкусными.

– Нет. Нет!

Я хотела предупредить ее, но почему-то не могла произнести ничего. Я лихорадочно осматривалась. Никого. Ничего. Адама нет. Его тоже. Их тоже нет.

– Бабушка! Ты-то где?

Очертания комнаты. Пахнет табаком. Колотит. Размытая женская фигура ко мне спиной. Она что-то бубнит. Я кричу:

– Бабушка!

Она не реагирует. Я хочу встать. Нет. Никак. Словно привязана. Руки не шевелятся. Губы сухие. Господи! Там происходит несчастье! Ну хоть как-то можно остановить! Женщина поворачивается и приближается. Нет! Это не бабушка. Я не знаю этого лица. Все вокруг погружается в туман.

– Что? Что ты видишь? – шепчет она.

Я пытаюсь объяснить, но получается только шипение. Стоп. Все черное. Ничего.

Опять калейдоскоп из кругов, искр и точек. Опять я лечу, точнее, мое сознание. Опять я вылетаю из точки. Стало спокойнее. Порывы воздуха утихли. Ало-фиолетовые иглы-раскоряки теперь выскакивают из небесной тверди далеко. Но желтого светила нет. И звезд нет. Серо. Сыро. Дерево. Теперь Адама с женой нет. Но я чувствую, у Дерева Они. Сознание скользит ближе. Да. Они.

И сказал Он:

– Вот, Адам теперь стал как один из нас, зная добро и зло.

Тишина.

– И теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также с дерева Жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.

Тишина.

– О чем Он говорил? Что это значит?

– Он их изгоняет из рая, – отвечает мягкий голос.

– Это все, конец?

– Нет. Это начало. Начало великой истории с неизвестным концом.

– Нет, нет. Не только. Он сказал нечто более страшное.

– Ты сама знаешь. То, чего ты сама больше всего боишься.

– А чего я боюсь больше всего?

– Загляни в себя.

Все вокруг стало размываться, словно акварельную картинку залили водой. Очертания поплыли, деревья искривились, небо потекло на когда-то зеленый ковер земной тверди. Опять этот калейдоскоп. Но теперь все раскручивается обратно, вовнутрь. Не страшно…

Глава 3

Спустя пару недель после болезни Анна вернулась к занятиям и в первый же день застала инструктора за примеркой нового руля. Руль подозрительно напоминал гоночный.

– О-ля-ля! – потряс руками Эмманюэль. – Это еще не все. Смотри, что я придумал с колесами!

Он понажимал какие-то кнопки, машина приподнялась, задрожала и медленно осела к земле наподобие болида «Формулы-1». Анна вжалась было в спинку кресла и ухватилась за ручку, но инструктор уверенно вышел из автомобиля и указал ей на водительское место.

Девушка нехотя вышла и, поправляя волосы, как можно медленнее села за широкий, будто игровая приставка, руль.

– Но Маню, – забормотала она, – я ж тут ничего не знаю и не понимаю… Ну давай я пока за обычным поезжу. Боже…

– Спокойно, без паники, Аннет! И не канючь! Сегодня тебе не понадобится и половина функций! Я все настроил. Все лишнее пока отключено.

Это его невозмутимое «пока» чуть не заставило дрожащую Анну вообще плюнуть на все. Уйти с глаз долой. Послать все это «парижское вождение» к их парижским чертям. А заодно и этого «гонщика». Эмманюэль скосил глаза и наблюдал за мимикой девушки. «О нет, cherie… Я уже понял, что есть русский характер. У тебя его предостаточно. И ты еще себя покажешь». Безусловно, он и не помышлял рисковать. Поэтому на самом деле отключил почти все лишнее в настройках машины. Видя, как побледнела ученица, Эмманюэль чуть не расстроился, но затем она кивнула и пристегнулась. «Браво!» – чуть не вскричал инструктор, но вслух сдержанно бросил:

– Отлично. Мадам Марго еще будет гордиться тобой. На А-86!

Аккуратно, но очень уверенно, на предельно разрешенной в городе скорости Анна выкатилась на парижскую кольцевую.

– Теперь не прозевай съезд на А-10, – с ленцой указывал инструктор. – На окружной нам делать нечего.

В самом деле, по кольцевой навстречу сонно тащились фуры, везя в столицу вино, фрукты и сыры. Обратно они весело бежали налегке. Транспондер пискнул, отдавая заработанные евро. Анна увеличила скорость, оставляя позади однообразные окраинные многоэтажки и редкую зелень.

Свернув на трассу Париж – Бордо и удовлетворившись ее пустотой, девушка чуть повернулась к Эмманюэлю и прищурилась:

– И зачем мы здесь?