Пепел на губах

Чародейка с видимым сожалением покачала головой.

– Прошу вас, господин герцог, не троньте ее, – умоляюще просил Ансельм. Эльза всхлипывала рядом и пыталась удержать мужа.

Дея тоже кинулась к отцу. Она с ненавистью посмотрела на стоящих перед ней мужчин. Ее взгляд снова остановился на юноше. На скулах его напряглись желваки, а изумрудные глаза сверкали негодованием.

– Отец! Этот человек не уважает королевские указы. Он заслуживает наказания.

– Лео, ради Создателя, не лезь! – перебил герцог сына.

– Я всего лишь предлагаю всыпать ему пару плетей и оставить здесь. В карете нет места, а нам до дворца еще трястись полдня.

Взглянув на рыдающую женщину и испуганно жавшуюся к ней девушку, герцог де Брасс отвернулся.

– Ладно, пожалуй, ты прав. Всыпьте ему пяток плетей и отправляемся.

– Филипп, ты же был одним из нас. Что с тобой стало? – спросила Гертруда, но Дея услышала ее и удивленно посмотрела на важного господина.

– Не задавай лишних вопросов, Гертруда. Я всего лишь выполняю королевский указ. Я дарую ему свободу и этого достаточно, – устало ответил герцог де Брасс.

Дея исподлобья глянула на юношу.

«Напыщенный индюк!» – мысленно произнесла она.

Лео де Брасс прищурился и посмотрел на нее взглядом полным ярости.

Стражник раз за разом поднимал плеть и стегал скорчившегося на земле мужчину. Эльза жалобно выла и громко причитала. Наконец стражники сели на лошадей и поехали за экипажем.

Дея долго смотрела им вслед.

Глава 3

Прошло два года.

Дея сидела в своей комнате, когда ее привлек какой-то шум – оказалось, это спорили родители в соседней комнате. Мачеха пыталась от чего-то предостеречь отца. Голос ее то срывался, то переходил на шепот.

– Это несправедливо, что Гертруду тогда забрали. Я не смог ее спасти, поэтому должен хотя бы попытаться узнать, где она сейчас, – прерывистым голосом говорил отец. – И мне представилась отличная возможность!

– Ансельм, в прошлый раз тебя спасло чудо. Я чую, что теперь твоя безумная затея приведет к неизбежному. Что ждет нас с Деей, если тебя схватят? Мы умрем с голоду. Люди и так считают девочку, по меньшей мере, не от мира сего.

– Все будет хорошо, – проговорил отец. – Говорят, герцог де Брасс с отрядом остановились неподалеку. Я хочу разыскать его и вызнать, где сейчас находится Гертруда. Старик Бастиан говорил, что некоторых магов содержат в крепости у самой Сферы. Если это правда, то можно попытаться подкупить стражников, охраняющих ее.

– Это настоящее безумие!

Дея слышала, как безуспешны попытки мачехи отговорить отца, и сердце ее разрывалось на части.

– Я должен сделать то, что задумал. Это мой долг. Гертруда провела ритуал, который привел стражу в ее дом, и все это ради моей дочери. Я не могу закрыть глаза на происходящую несправедливость, – сказал, как отрезал, отец. – И не волнуйся, я буду осторожен.

Послышались тяжелые шаги, тихий лязг открывающейся двери и скрип половиц.

В доме воцарилась тишина, даже сверчок, живший в дальнем углу спальни, не издавал ни звука.

Дея вышла в соседнюю комнату. Эльза стояла лицом к окну, всхлипывала, обняв себя за плечи.

«Что случилось? Где папа?» – мысленно обратилась к ней Дея.

Женщина от неожиданности вздрогнула, она не слышала приближающихся шагов падчерицы.

– Никак не могу привыкнуть к твоему голосу у себя в голове, – тихо проговорила Эльза. – Гертруда обещала, что дар речи к тебе вернется.

Дея обняла ее сзади, но мачеха не повернулась. Она продолжила смотреть в окно отсутствующим взглядом.

– Иди спать, – устало произнесла Эльза.

На секунду замерев в нерешительности, Дея поцеловала женщину в мягкую щеку и пошла в свою комнату. Вскоре сон одолел ее, и она уснула.

На следующее утро проснувшись, Дея обнаружила, что ее отца еще нет, мачеха выглядела не выспавшейся и грустной.

«Доброе утро! Папа не возвращался?»

Эльза подняла на падчерицу безжизненный взгляд и лишь отрицательно мотнула головой.

Вечер наступал долго и тягостно. Днем Дея особо не переживала, надеясь на скорое возвращение отца, но с каждым часом ожидания внутри нее нарастала волна беспокойства.

Что-то произошло, Дея это чувствовала, но отказывалась принимать, до последнего надеясь на лучшее.

Уже стемнело, когда они с мачехой, накинув плащи на плечи, вышли за ограду. В руках Эльзы была масляная лампа. Стоя на опушке леса, женщины долго смотрели на черную стену деревьев. Их охватывал первобытный страх, какой испытывают люди перед встречей со смертельной опасностью.

Блуждать в темноте было очень страшно, и они решили дойти хотя бы до дальнего оврага.

Спотыкаясь об ухабы и выбоины, то и дело встречавшиеся на тропе, они побрели через поле, а затем дальше, вдоль зарослей. Дея, плотней закутавшись в плащ, старалась не отставать от мачехи.

Они остановились у обугленной кривой сосны, до самых корней расщепленной молнией. Эльза позвала мужа, но на зов никто не откликнулся.

– Где же он? Что с ним могло случиться? Неужели лихих людей встретил? – она горестно заламывала руки и продолжала кричать: «Ансельм!».

Гулкое эхо разносило ее слова далеко. Дея стояла возле мачехи и с ужасом вглядывалась в темноту.

«Может, по тропинке до озера дойдем? А вдруг отец лежит где-то там и истекает кровью?» – мысленно спросила Дея.

– Нет, – Эльза боязливо поежилась, глядя на непроницаемый мрак. – Пора возвращаться. Будем надеяться, что Ансельм вернется домой целым и невредимым.

Ночь прошла беспокойно. Дея, свернувшись калачиком под тонким одеялом, пыталась уснуть, но сон никак не шел. Лягушки разрывали ночь своим многоголосьем, в лесной тиши старательно выводили песни ночные птицы.

«А если отец не вернется? Где нам его искать? Разве можно найти дорогу в такой темноте. Да и заблудится немудрено».

Ансельм не вернулся ни на следующий день, ни через неделю.

Спустя месяц в деревню въехала повозка с серебряными кольцами по бокам, сопровождаемая десятью королевскими всадниками.