Проводник

Я пожала плечами.

– А ты знаешь, что такое поцелуй бабочки?

Я смущенно опустила глаза.

– Закрой глаза, Анте.

Я почувствовала, как она легко прикоснулась ресницами к моей щеке, открыла глаза и увидела, что она улыбается, обнажив белоснежные зубы.

– Это был поцелуй бабочки.

Я смотрела на нее во все глаза, которые постепенно увлажнялись.

– Почему тебе хочется плакать?

Ее руки стали поглаживать меня по волосам, пытаясь успокоить испуг, от них исходило успокаивающее тепло. Проведя пальцами по лицу, она взяла меня за подбородок.

– Ты для меня очень много значишь.

– И ты, – сказала я.

Глава 4

– Расскажи мне про свои сны, Анте, – попросила Кики.

Мы сидели в саду ИЗО-школы, задумчиво рассматривая горшки с геранью. Солнце сияло во все небо и слепило наши глаза.

– Мне сняться ангелы.

– Ты потрясающе рисовала этих девушек акварелью. Но снова перешла на карандаш, вижу, тебе нравится черно-белые изображения.

Я утвердительно кивнула.

– Но мир не черно-белый, он цветной. И я хочу, чтобы ты передавала все его краски. Даже акварель ты используешь только черную.

– Я не вижу его цветов, – сказала я печально.

– Почему не видишь?

Я пожала плечами.

– Вспомни, когда мы сидели на лесном озере.

Я встрепенулась, будто меня обожгли.

– Я хочу, чтобы ты нарисовала поцелуй бабочки.

Меня накрыло волной удивительных чувств из тех воспоминаний. Это было нежнейшее ощущение, которое я испытала тогда на озере впервые. Но как нарисовать эмоцию?

– Сейчас мы пойдем в класс, и ты попробуешь. Думаю, что тебе понадобится акварель. На твоей парте ты найдешь новую коробочку акварели и три кисточки, я купила их для тебя. Эмоции отображают цвета, ты должна это понять.

Когда мы зашли в класс, учеников там было совсем немного, многие разъехались на летние каникулы: кто в Юрмалу, кто в Ригу. Школьники рисовали герань в глиняном горшке, принесенную с улицы. Мне же предстояло нарисовать нечто такое, что вообще не проявлено в форме. Сейчас это была сложная задача.

Удивительно, но Кики удавалось развивать меня быстрыми темпами. Сначала я нарисовала серию рисунков девушек с крыльями, которые теперь окружали меня плотным кольцом своих страдальческих полуобнаженных тел. Затем мне приснился Гаруда, и я перенесла его на бумагу, а Кики с помощью своего рассказа дала ему жизнь. Ее помощь играла важную роль в моем желании открыться миру. Я стала больше разговаривать, что не осталось не замеченным родителями.

Похоже, Кики действительно видела во мне талант, отдавая все свои силы на его развитие. Мое же отношения к Кики мне самой было не понятно. Сначала, это было желание рисовать и чтобы кто-то оценивал мои работы, после я стала испытывать любопытство к преподавательнице и к тем знаниям, которые она мне дает сверх уроков рисования. А сейчас я не понимала, что за чувство у меня.

Открыв коробочку с акварелью, я обмакнула кисточку в воду. Сосредоточив все внимание на красках, я терялась – какую попробовать? Мокрая кисточка зависла в воздухе и ждала пока рука исполнит свое решение. В какой-то момент, я оторвала глаза от листа и взглянула на Кики. Она сидела на своем месте и смотрела в окно. Волосы были зачесаны назад и завязаны фиолетовой ленточкой. Легкий синий палантин украшал шею, а в ушах были маленькие голубые сережки.

Рука опустилась в синюю краску. Рядом был голубой и фиолетовый оттенок, и они вдруг слились вместе, образую родственную гамму. Я решила рисовать в этих тонах. На бумагу выплеснулись эмоции в виде больших крыльев бабочки.

Когда рисунок был закончен, я долго сидела молча, выжидая, когда Кики распустит учеников по домам, а меня как обычно оставит для анализа и разбора рисунка.

Вскоре она подошла ко мне и взяла рисунок в руки.

– Ты использовала только три цвета, – произнеся задумчиво.

– Они ассоциируются у меня с бабочкой, – сказала я, стесняясь, потому что чувствовала, что это не так.

– Или со мной? – пристально посмотрев на меня.

Мои щеки покраснели, и я не могла вымолвить слово. Увидев мое стеснение, она мягко улыбнулась.

– Это то, что надо, Анте. Ты хорошо усвоила урок. Цвета нужно подбирать по гамме. Родственные цвета ты подобрала верно. Но ты могла бы дополнить их еще множеством других оттенков этой гаммы, если бы использовала воду и мокрый лист. Однако, ты предпочла сделать все четко. Потому что ты видишь только конкретику. Но в мире не бывает конкретики. Здесь все разное и размытое, на полутонах и оттенках. Нельзя проанализировать поступок человека с одной стороны, он многогранен и смотреть на него можно по-разному.

– Я не умею анализировать.

– Ты этому учишься на примерах своих рисунков. Но меня радует, что ты анализируешь только свои работы, а не поступки людей. Я заметила, что ты не анализируешь своих родителей, просто предаешься их эмоциям. Также ты и не анализируешь меня, предавшись моей эмоции. Это сильная уязвимость перед миром, потому к тебе и пришел Гаруда во сне, чтобы защитить тебя. Я хочу, чтобы ты повесила его на стенку над своей кроватью, и больше никого не боялась.

– Хорошо.

– Дальше мы будем изучать с тобой другие цвета и эмоции. Потому что рисунки в цвете – это Мир Чудес!

Последнее два слова она произнесла с восторгом, и я увидела, как засветились ее васильковые глаза.

На следующее занятие Кики попросила прийти меня раньше на час. Поставив свой велосипед за расписными воротами, я вошла в садик и обнаружила там ее, рассаживающую герань.

– Сейчас я помою руки, – отряхивая ладони от земли.

Сегодня Кики была одета в оранжевый топ, открывающий загорелые плечи, желтый палантин окутывал шею, а в волосах была красная ленточка. Эта яркая одежда сразу бросалась в глаза, вызывая во мне солнечное настроение.

Она позвала меня взмахом руки, стоя на крыльце пристройки, где стояли пустые горшки для герани. И когда я подошла, то поспешила вовнутрь, приглашая за собой. Я вошла. Там стояли столы и стулья, несколько мольбертов и еще что-то для ИЗО-класса. На столах были расстелены газеты, на которых стояли коробочки для молодых отростков герани.

– Подойди ко мне, – сказала Кики, стоя возле стенки.

Она обняла меня и прижала к себе. Мы так и стояли, обнявшись, не распуская рук. От нее исходило тепло, которое передалось всему моему телу. Жаркое дыхание пульсировало, передавая стук сердца.

Не знаю, сколько мы так простояли, но когда она выпустила меня из объятий, то я даже не отстранилась. Взяв мой подбородок изящными пальцами, она заглянула мне в глаза, прочитав там доверие.