Сквозь синий свет

Я приехал на место: где закончилась моя первая жизнь.

Старенький форд выглядит дерьмово. Помятый перед. На месте черной, отполированной, краски – сажа. Корпус местами покорёжен и помят. Коктейль Молотова? Старику форду пришлось пройти, через 2000 градусов по фаренгейту.

Я сел за руль. Кожа на сиденьях обгорела и облезла. Коврики превратились в бесформенную резиновую лужицу. Ключ был в замке зажигания. Я помолился. Машина завелась. Знал бы я, что этот трюк сработает – молился бы чаще.

Мне снова повезло – магнитола работает. Проверяю радио, может, что-нибудь по новостям расскажут. Первая волна, вторая, третья, всюду белый шум.

Девятая, десятая: – С вами ретро фм и впереди только рок.

Я знаю эту песню, Это «One» группы Metallica.

Я не знаю с чего начать, но я знаю точно, мне не обойтись без армии.

Ночь, тишина, одинокий город, обгоревший форд с разбитым лобовым окном и меланхоличный перебор струн Джеймса Хэтфилда. Определенно не хватает бутылки виски.

Динамики стали хрипеть. Ну, или Металлика так всегда звучала, я уже и не помню. Это было слишком давно. Не в этой жизни.

Начинаются слова. Вокалист поет текст «One» – я слышу пересказ последних событий моей жизни.

Не могу вспомнить

Не могу сказать, было ли

Это во сне иль наяву

Глубоко внутри хотелось заорать

Но эта жуткая тишина

Остановила меня…

На глазах опять слезы. Я буду первым плаксой-революционером изменившим историю.

Песня набирает обороты. Ускоряется. Я подъезжаю к улице, на которой расположена старая пожарная часть – штаб революции. Моей будущей армии.

Антураж одиноких, покинутых улиц сменился огнем и взрывами. Слышны выстрелы.

С орущей, из машины музыкой, я слишком заметен. Ну не делать же металлику тише!?

Впереди перестрелка. Вижу знакомое лысое лица. Оно принадлежит девушке «спасшей» меня от счастливой семейной жизни. Вроде её зовут Сара. Она прячется за дымящимися остатками электрокара от пуль пластиковых неприятелей.

А где её друг, здоровяк Бари? А вот и он. Он выбежал из-за угла, и как игрок в регби, протаранил одного из пластмассок. Он поднял его над головой, на вытянутые руки и швырнул его в другого робота.

Я и представить себе не мог, что увижу что-то подобное в реальной жизни.

Дальше, этот здоровяк, швырнул в тех двоих гранату и медленным шагом, не оборачиваясь на синюю вспышку взрыва, направился к Саре.

Под драйвовую часть песни «One» это выглядело очень эпично.

Должно быть, эта была ЭМИ граната. Электромагнитный импульс этого устройства отключает всю электротехнику в радиусе поражения.

Имея много таких гранат можно отключить все что угодно.

Спустя мгновение вышла эта лысая крошка Сара наперевес с огромным шести дульным миниганом, одному богу известно, откуда она его откопала и как она его удерживает. Она расстреливала бетонную преграду, за которой прятался офицер полиции, по всей видимости, возглавлявший отряд роботов.

Должен же быть у машины шафер.

Куски бетона отлетали от столба, пока от него не остался лишь окровавленный арматурный каркас.

Лысая сильно кричала. Непонятно то ли вошла в кураж, то ли из-за тяжести пулемета. Понятно одно, если бы у нее закончились патроны – враги разбежались бы в ужасе от ее крика.

Я выключил радио, заглушил форд. Вылез и спрятался за навесом остановки. Я смотрел на этих людей, на этих воинов. Повезло же мне с последователями, с такими и воевать не страшно.

Стало немножко стыдно за свою беспомощность.

Бари увидел меня, заулыбался и показал пальцем в мою сторону. Теперь меня заметили и остальные члены отряда.

Здоровяк начал приветливо махать мне рукой. Момент… и вместо татуированной руки у Бари осталась окровавленная культя. Еще момент и на его груди выросла огромная кровавая дыра размером с человеческую голову.

Это из-за меня. Это я его отвлек.

Хороший из меня лидер.

Впрыгиваю в форд, завожу мотор и давлю на педаль газа до тех пор, пока машина не таранит того робота что изрешетил моего старого знакомого. Тараню, прижимая к стене здания. Тараню так, как таранил здоровяк-Бари. Его глаза, глаза робота, бездушные орбиты через которые Старший Брат следит за тобой – потухли.

Убил. Или сломал. Не знаю как правильно.

Я кричу: – Выкуси ублюдок. Это тебе за моего друга Бари.

У придавленного, к стене, робота загораются глаза. Он поворачивает голову на меня. Ну и жуть. Сдаю назад. Давлю вперед. Ему хоть бы что.

Выпрыгиваю из машины. Кричу что есть сил – ЛЫСАЯ, СТРЕЛЯЙ СЮДА! СКОРЕЕ ЛЫСАЯ!

Девчонка разворачивает свой миниган – тридцатикилограммовый пулемет (с англ. Мини пистолет) и без разбору расстреливает, не оставляя живого места: на роботе, на стене, на моем форде, на воспоминаниях о моем отце, и половине моей жизни. Да и хрен с ними.

Подбегаю к лысой. Она извиняется.

– Прости… твоя машина.

– Брось. Всего лишь машина, – морда кирпичом, киношные шаблонные фразы, а внутри я рыдаю.

– Круто ты его. – она кивает в сторону робота, – Прям как Бари. – по её щеке бежит слеза.

Я кладу ей руку на плече и говорю: – Мы отомстим.

Момент… и ей отрывает челюсть проносящаяся свистом пуля. Она падает на меня. Мертвое тело девушки придавливает меня, лишая возможности убежать. Кровь хлещет мне в лицо. Один из офицеров, прятавшийся до этого момента, убил лысую и идет с поднятым пистолетом на меня.

Кривя жуткую рожицу, он дергает пистолетом, нажимая на спусковой крючок, а пистолет вместо выстрела делает «чик» и с каждым рывком пистолета новое «чик». Он кричит.