Недо… (рассказы). Ради карнавала

– Не в веревке дело. Не может она уйти. А хочет. Очень хочет.

– С чего ты взял?

– Знаю. Чувствую.

– Ишь, чувствительный какой сыскался. Повидала я вас, таких, на своем веку. Негоже без спросу в чужую жисть лезть, да на чужую жену при живом-то муже засматриваться. Промеж ними сейчас кошка пробежала, что правда, то правда. Но, может, еще наладится все. А ты только перебаламутишь и запутаешь.

– Не запутаю. Я же как лучше хочу.

– Откудова тебе, сопляку, знать, как оно – лучше-то? Я про другое толкую – ежели сейчас отступишься…

Андрей иронично усмехнулся.

– То буду жить долго и счастливо?

– Не знаю, – отрезала старуха. – Как получится, так и будешь. А не свернешь с этой дорожки – не будет тебе добра от краденого чужого счастья.

– Спасибо, бабушка, за совет, но я уж как-нибудь сам разберусь со своей жизнью. Не для того я столько искал, чтобы сейчас, поджав хвост, сбежать.

– Что ж… Я тебя предупредила. Поступай, как знаешь.

– Вот и ладненько. Дорогу-то покажешь? Я ведь и у других спросить могу. А не скажет никто – сам все дома обойду. Из-под земли достану.

– Из-под земли говоришь… Поди знай, может и придется. Парень-то этот все про подвал меня спрашивал. Чтобы, значит, непременно просторный был и крепкий. А то, говорит, другое жилье придется подыскивать.

– Какой еще парень?

– Известно какой – муж этой вертихвостки, зазнобы твоей.

– Хорош парень! Худой, седой, весь в морщинах! Он же старше вашего будет.

– Да чего я тебя вразумлять-то нанялась? Дурака учить – только портить. Будь по-твоему. Вон тот дом, который с зеленой крышей. Прощевай. И… – голос усталой женщины дрогнул, – храни тебя Господь!

__________

Калитка в высоком крепком заборе оказалась не заперта. Двухэтажный дом сиротливо стоял посреди просторного пустого двора, заросшего сорной травой. Однообразие пустыря нарушала лишь пара сооружений. Да и сооружениями-то их можно было назвать с большой натяжкой. По левую сторону доживал свои дни покосившийся сарай. По правую – бесформенная груда из недавно сколоченных пустых деревянных клеток. Десяток из них кто-то пытался установить в более-менее ровный ряд, но то ли не успел закончить, то ли забросил это занятие.

Предположение, что днем обитатели дома носа не высунут из своего убежища, похоже, подтверждалось. Особой нужды прятаться не было. Главное, шуметь поменьше и не тянуть до заката, а быстрее найти способ проникнуть внутрь, в логово. Но дом из потемневшего дерева с закрытыми наглухо старомодными ставнями выглядел так неприветливо… Андрей зябко передернул плечами и уговорил себя сначала изучить повнимательнее двор. На случай неприятных неожиданностей во время срочного отступления. Например, в виде непривязанного ротвейлера, затаившегося по ту сторону дома.

Осмотр правой части двора ничего не дал.

Несколько клеток в недавнем прошлом были обитаемы. Скорее всего, тут держали кроликов или другую мелкую живность. Но потом все куда-то подевались. Что ж, факт занятный, однако особого интереса не представляет. Осталось прогуляться с обратной стороны дома и осмотреть дряхлый сарайчик.

На задней стенке развалюхи под небольшим навесом висел на гвоздях нехитрый набор инструментов – топор и лопата. Неподалеку влажно чернела куча свежевскопанной земли. Андрей решил снять верхний слой и проверить, что скрывается в ее недрах. Вряд ли что-то более необычное, чем компост или навоз, но… Как предлог оттянуть момент захода в дом – сгодится. Пара минут физических упражнений на свежем воздухе прошла впустую. Андрей совсем уже было собрался переходить к исследованию сарайчика, когда под очередным комом земли показался клочок светлого меха. Несколько энергичных взмахов лопатой обнажили три кроличьих тушки, похожие на маленькие скомканные плюшевые игрушки. Скорее всего остальные обитатели опустевших клеток лежат глубже. Но дальнейшие раскопки не имели смысла – он уже увидел все, что хотел.

На горле каждого из кроликов чернели одинаковые засохшие сдвоенные пятнышки.

С неспешной неотвратимостью асфальтового катка навалилось парализующее мозг осознание опасности и собственной беззащитности. Вплоть до этой секунды Андрей был полностью сосредоточен на поиске Лилии и ее мужа. План дальнейших действий имел смутно-неопределенные очертания. И теперь предстояло импровизировать на ходу, потому что Андрей был ни капельки не уверен, что у него хватит пороху еще раз вернуться в это проклятое место.

Пускай даже с оружием и нарядом полиции.

Что же предпринять?

Чеснок, святую воду или серебро явно не отыщешь по эту сторону забора. Остается осиновый кол. Андрей с сомнением посмотрел на черенок лопаты. Может, это и не осина, но все лучше, чем ничего. Чтобы не грохотать лишний раз металлом по металлу, он не стал сбивать штык лопаты с рукоятки, а наскоро обтесал топором ее обратную сторону.

Почувствовав себя увереннее, он обошел сарайчик и уперся в дверь, на которой висел новенький, блестящий, еще в следах заводской смазки, амбарный замок. К счастью, длинная железная полоса, к которой этот замок крепился, была совсем ржавой. И держалась на нескольких, таких же ржавых гвоздях. Андрей протиснул лезвие лопаты между полосой и старыми досками и нажал на рукоять, как на рычаг. С четвертой попытки сдался последний гвоздь. Путь был открыт.

Оказалось, что изнутри стены обиты каким-то мягким материалом. В результате сюда не проникал ни единый лучик света. Покосившаяся дверь норовила закрыться. Пришлось подпереть ее топором, чтобы хоть немного оглядеться, прежде чем шагнуть в темноту. Сарай был абсолютно пуст, если не считать большого тяжелого люка в полу с двумя мощными подпружиненными засовами. Судя по всему, они защелкивались автоматически, когда крышку опускали на место. Хорошо еще, что запоры не удерживаются замками – просто потяни и люк откроется. Но придется выпустить из рук свое оружие. Оставалось надеяться, что его визит окажется неожиданным и никто не выскочит внезапно из-под земли в самый неподходящий момент. Собравшись с духом, Андрей рванул засовы на себя, откинул крышку и схватил лопату снова.

Ничего.

Лезть вниз, в кромешную темноту, было страшно. Но секунды беззвучно утекали песком сквозь пальцы и, если сейчас ни на что не решиться, то исчезнет даже мизерное преимущество внезапности. Тем более, что, похоже, в дом идти не придется. То, что он искал, скорее всего, находится здесь.

Андрей начал спускаться, осторожно пробуя ногой следующую ступеньку узкой крутой металлической лестницы и слепо шаря перед собой руками. На очередном шаге он нащупал свисающий с потолка подземелья тонкий шнурок и машинально дернул за него. Помещение затопила ослепительная вспышка.

Впрочем, такой она показалась лишь в первые секунды. Когда зрение вернулось, застывший на месте Андрей разглядел пару обычных ламп дневного света. Потом посмотрел вниз.

И остолбенел снова.

Подвал не был логовом старика-нелюдя. На неширокой кровати неподвижно лежала бледная, как смерть, Лилия. Так вот чего она опасалась, вот какой судьбы хотела избежать. Вот почему так отчаянно пыталась просить о помощи! Седой морщинистый монстр держит ее здесь, взаперти, опасаясь, что его страшная тайна раскроется. Но теперь расплата неминуема!

Одним махом перепрыгнув оставшиеся ступеньки, Андрей бросился к несчастной девушке. Ее руки были холодны, как лед. От волнения он никак не мог нащупать пульс. Электрическим разрядом обожгла мысль, что все напрасно. Он опоздал.

В этот момент в приоткрытую дверь сарая донесся грохот распахнутых настежь ставней и хриплый полукрик-полувой: «Эй! Туда нельзя! Наза-а-ад!!!»

Счет пошел на секунды. Суматошный хаос сомнений, переживаний и прочей мишуры рассыпался карточным домиком. Остались простые, короткие, кристально-четкие мысли.

Произошло невозможное. Ночное чудовище проснулось днем и спешит сюда. Убежать не успеть. Лилию оставлять нельзя. Нельзя. Как проклятый старик сможет выбраться на солнечный свет? Неважно. Как-то сможет. Придется драться. В конце концов, затем он сюда и пришел.

Сбросив оцепенение, Андрей метнул лопату с заостренным черенком вверх, в проем люка, чтобы освободить руки. Потом сгреб невесомую, как пушинка, девушку в охапку и взлетел по ступенькам – прочь из подвала.

Порядок. Теперь аккуратно положить драгоценную ношу в дальний угол, где потемнее, и подобрать оружие.

Он едва успел нашарить свой импровизированный кол и встать сбоку дверного проема, когда послышались торопливые тяжелые шаги. Вошедший, не обращая внимания на открытый люк, подбежал к Лилии и склонился над ней.

Андрей вдохнул поглубже, сжал черенок лопаты обеими руками и шагнул вперед.

Сперва глубоко вдавилась внутрь ткань рубашки на спине. Потом, когда предел ее прочности был преодолен, кол проник глубже, сквозь кожу и мышцы. Но не остановился, а двинулся вперед, до самого сердца, лопнувшего перезрелой сливой, и дальше, дальше – сквозь противно хрустящие ребра – пока не вышел наружу с другой стороны.

Андрей помотал головой, прогоняя наваждение.

Нет. Он не сможет этого сделать. Человек или не человек – никто не заслуживает быть убитым подлым ударом в спину. Пусть с преступником разбираются те, кто должен. Оглушим, свяжем и сдадим с рук на руки тепленьким. Сейчас мы его лопатой плашмя по кумполу…

В этот момент сидящий над Лилией обернулся.

И начался кошмар. Старик внезапно оказался прямо напротив оторопевшего Андрея, вырвал у него из рук кол и отшвырнул в сторону. Они сцепились, начали бороться. Со стороны происходящее напоминало извращенную пародию на вальс. Обхватив друг друга руками, мужчины кружили по комнате, раскачиваясь и пошатываясь, словно пара загулявших пьянчуг. Пока нога одного из горе-танцоров не провалилась в пустоту люка, и он не рухнул вниз, увлекая за собой другого.

Падая, они зацепили крышку с засовами и, пока стены и потолок менялись местами, а ступеньки больно колотили по ребрам, с оглушительным металлическим грохотом люк захлопнулся. Не чувствуя от шока боли синяков и ссадин, Андрей взбежал к верхушке лестницы и попытался выбраться наружу. Но защелки-автоматы сработали исправно.