Мир Дженнифер

Макс обычно так никогда не рисковал, но в этот вечер он был сам не свой – ему хотелось приключений.

Он замер, весь напрягся и – хоп! – очутился на подоконнике съемной квартиры Платона.

Квартира была крохотной, располагалась она на шестом этаже и смотрела окнами во двор, откуда постоянно доносились голоса оголтелых школьников и стук отбойного молотка с нескончаемой стройки. В квартире было темно, сыро и холодно. В квартире веяло бедой. Поэтому Макс сразу весь ощетинился. Он пригнулся поближе к полу и стал медленно красться – осваивать пока что не изведанную им территорию. Вот диван, покрытый клетчатым пледом, вот носки, вот старые, с проплешинами, совсем изношенные тапки, вот ножки стула. Хоп! Макс очутился на стуле и тут же застыл. Перед ним была Дженнифер.

Ничего особенного – просто огромный самодельный компьютер, с катушками, бесформенными коробами, перепаянный, с заплатками, опутанный весь проводами, с тремя огромными мониторами, холодильником и засаленной клавиатурой, пластом лежащей на столе рядом с серой от грязи, замусоленной мышкой. Он был уродлив, как может быть уродлив старый хлам, валяющийся у помойки. Аккуратная надпись элегантными красными буквами «JENNY» выглядела неуместно на этом монстре, потому что никак с ним не сочеталась. Тихо жужжали вентиляторы, настойчиво охлаждающие огненное дыхание в недрах этой машины. Мигали зеленые лампочки дисковода, а от перегретых деталей внутри аппарата шел невыносимый запах жженой резины.

Кот пристально смотрел на экраны, по которым летала какая-то странная штука: то ли треугольник, то ли четырехугольник, то ли ромб, то ли круг – пойди пойми, что именно… Эта штука ударялась о края и сразу меняла траекторию полета, отправляясь в противоположном направлении. Кота это завораживало, его зеленые пуговки-глазки долго следили за хаотичными движениями этой геометрической метаморфозы. Потом Максу надоело, и он запрыгнул на стол. Понюхал клавиатуру, аккуратно лизнул мышку. Бах! Внезапно яркий свет озарил испуганное животное, и он предусмотрительно спрыгнул обратно на пол. Макс залез под кровать. Посидел там минуту-другую. Высунулся, понял, что опасности никакой нет, и вернулся обратно. По экранам бегали цифры. Они складывались, множились, делились и возводились в степени. Их было очень много. Так много цифр Макс никогда не видел, точнее сказать, Макс вообще не видел никаких цифр, а если и видел, то, как любой нормальный кот, не знал, что это такое. Надо сказать, все эти новые впечатления одновременно сильно заинтриговали и взволновали кота. Макс поморгал, потом, как обычно, отвлекся и стал по привычке облизывать правую лапу.

Тем временем Дженнифер ворчливо поскрипывала и что-то считала. Внезапно процесс прервался. Замигал курсор. Надо было просто ввести окончательную строчку кода и закончить этот монументальный труд, над которым больше десятилетия упрямо трудился Платон. Все просто! Тут сердце Макса оборвалось! В двери стал поворачиваться ключ. Хозяин квартиры вернулся! Надо бежать! Позабыв обо всем на свете, Макс рванулся к окну, но прежде, чем соскочить со стола, он всеми четырьмя лапами пробежался по клавиатуре.

Глава 3. Дженнифер отвечает на вопросы

Платон не верил тому, что видел. «Это невозможно, – думал он. – Как же так?» На всех трех темных экранах большими ярко-белыми буквами нарядно светилось «СПРАШИВАЙ», а в диалоговом окошке гипнотически мерцал курсор. «Бьется, как сердце», – подумал Платон.

Медленно с плеча сползал рюкзак, к горлу подкатывал комок – так хотелось плакать от счастья. Он вспомнил, как в детстве сидел на полу и смотрел любимый мультсериал про отважную Дженнифер.

ТРА-ТА-ТА! ТРА-ТА-ТА!
В погоне мчимся мы, друзья!
Скорей, скорей!
Вперед летим!
Спасем весь мир!
Спасем тебя!
УРА! УРА! Пора, пора!
Летим быстрее мы, друзья!

Начиналась очередная серия, и шестилетний мальчик в серых колготках и синей маечке спешил к телевизору. Папа читал газеты, утопая в гигантском красном кресле, сестра делала уроки, а мама, как обычно, гладила белье. За окном светило декабрьское солнце, известный академик[3 - Андрей Дмитриевич Сахаров (1921—1989) – советский физик-теоретик, один из создателей первой советской водородной бомбы.] паковал чемоданы, чтобы вернуться в столицу, а на экранах всей страны только что запустили художественный фильм «Кин-дза-дза!».

ТАРА-ТА-ТА! ТАРА-ТА-ТА!

В платье морской волны, высокая красивая блондинка по-доброму смотрела с экрана телевизора «Рубин». Платон был в нее влюблен. «Это самое прекрасное существо! – думал он. – Она даже лучше мамы!» От таких мыслей мальчик смущался.

ТАРА-ТА-ТА! Металлический робот подлетел на воздушной подушке к Дженнифер. Она оглянулась. На ее лице читалось беспокойство. «Что случилось, КА-3?» – спросила она. КА-3 рассказал, что злобные икинтавры снова нарушили мир и вторглись в святые земли Креминаврии. Икинтавры угрожают королевству, настраивая его жителей против короля. Король же, как Дженнифер прекрасно знает, очень слаб, и ему нужна помощь, иначе будет поздно.

Скорей, скорей! Летим, друзья! Заиграла любимая песня. Вот Дженнифер бежит к боевому кораблю! Вот она прыгает в кабину. Вот она уже в спецкостюме, вот она у штурвала и ловко запускает двигатели. «Вр-р-р-р-р-р-р-р!» – урчит фотонный ускоритель. «Пш-ш-ш-ш-ш» – из мощных стальных труб выбивается брызгами плазма. Корабль взлетает! Вперед, вперед, мои друзья! Дженнифер летит к соседним королевствам заручиться поддержкой и объединиться против икинтавров. И у Дженнифер точно все получится! Как всегда. Это же Дженнифер! Самая прекрасная женщина, защищающая мир с помощью роботов, друзей и бластеров.

«С-П-Р-А-Ш-И-В-А-Й»

Платон облизал от волнения губы, осторожно сел за стол и медленно пододвинул клавиатуру. Сделав глубокий вдох, он написал первое, что пришло на ум: «Столица Новой Зеландии?»

Через мгновение последовал правильный ответ: «Веллингтон».

– Обалдеть, – прошептал Платон.

«СПРАШИВАЙ».

«Лидер группы „Кино“?» Ввод.

«Виктор Робертович Цой».

«СПРАШИВАЙ».

«Куда впадает река Обь?» Ввод.

«В Карское море».

«СПРАШИВАЙ»

Платон намеренно задавал простые вопросы. А может, посложнее? И вот что он написал: «Как меня зовут?»

«Поленов Платон Викторович».

– Обалдеть! – воскликнул Платон Викторович.

Дженнифер настойчиво повторяла «спрашивай» и поскрипывала своими процессорами.

«Какое число я загадал?»

Дженнифер замолчала. «Дз-з-з. Тух-тух-тух. Дз-з-з». Спустя десять секунд она написала: «Необходимо сканирование».

– Ах да! Точно! – Платон хлопнул себя по лбу. Он потянулся и придвинул небольшую установку – черную трубку, закрепленную на шарнирах изолентой так, чтобы она стояла вертикально и смотрела излучателем строго вниз. – Так! Секунда, секундочка…

Платон включил установку. Она запищала и выдала алый пучок света. Платон быстро, словно куда-то опаздывал, закатал рукав и сунул руку под лазерный луч.

«Цифра 9».

«СПРАШИВАЙ».

«Охренеть! – Платон не выдержал и вскочил на ноги. – Она читает мысли! Она работает! Как же так?! Как же так?! Вот чудо! – Платон был в эйфории. – А что если пойти еще дальше? Интересно, что она ответит?»

Снова усевшись перед Дженнифер, Платон сперва попытался унять озноб. Руки его тряслись, мысли путались. Сделав несколько глубоких вдохов, он все-таки собрался с мыслями и быстро написал: «В чем смысл жизни?» Потом поразмыслил и добавил: «Моей».

Дженнифер загудела. Гудела она долго. Минут десять, наверное. Чувствовалось, как триллионы операций даются ей с большим трудом. Потом она затихла. Платон чувствовал, как в висках стучит кровь. Его ладони вспотели. Руки дрожали. Он не дышал. «Неужели не ответит? Наверное, абстрактные вопросы не прописываются. Хотя что-то же она ответит… Ну давай! Давай, родная. Ты сможешь!» Платон не отрывал глаз от диалогового окошка.

И она ответила: «Ты оставил кое-что в примерочной. Забери скорее».

Глава 4. Три маскарона

Платон с грохотом выбежал на лестничную площадку и спешно забарабанил по кнопке вызова лифта. Но лифт упрямо не ехал.

– Вот черт! – выругался он.

Лифт стоял где-то между этажами. Слышны были лишь ухающие стуки и чирканья, словно кто-то мыл пол.

– Неужели опять сломался?! – в сердцах воскликнул Платон. – Медлить нельзя! Надо скорее забрать презентацию. Там все расчеты, все мои мысли, все предположения. А главное – все они верные! Она работает! Дженнифер работает! Боже мой!

В голове Платона стучала кровь. Казалось, он был на грани срыва. Стукнув со злостью кулаком по кнопке, он ринулся к лестнице, рванул дверь и тут же оказался в кромешной темноте. Свет не горел на всех пролетах без исключения. Еще бы немного, и он бы кубарем полетел вниз головой, но Платон, к счастью, успел ухватиться за холодные перила и удержался от неминуемого падения.