Клятва верности

Клятва верности
Антон Ледовских

Мир, наполненный древней магией, живет в видимом спокойствии после завершения страшной войны. Но темные силы не дремлют, вынашивая надежды на реванш. И только один орден стоит на страже, стараясь сохранить равновесие.

Клятва верности

Антон Ледовских

© Антон Ледовских, 2022

ISBN 978-5-0059-3085-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мир трех лун. Клятва верности.

1257 год летоисчисления Тира
месяц второй весенней луны
Осада Аркина.

Герцогиня Риана Аркинская стояла на самом верху главной смотровой башни центрального замка города. Молодая женщина зябко куталась в обычный гвардейский плащ, который ей на плечи накинул капитан королевской гвардии Дрейк Прин. Весенний вечерний ветерок был еще слишком свеж для нежного тела герцогини. Решение подняться на башню пришло к ней внезапно, и правительница не была готова к капризам природы.

Можно было конечно приказать слугам, чтобы они доставили правительнице более подобающее ее статусу одеяние, или же отложить осмотр на более позднее время. Но слуг ждать было долго – до покоев герцогини от смотровой башни довольно- таки далеко. И даже самого расторопного слугу пришлось бы ждать минут тридцать. Быстрее спуститься и потом подняться по пяти сотням ступенек было невозможно. А менять свое решение, пусть даже из-за очень холодного ветра, было бы глупо. Во-первых, Риана Аркинская уже пересчитала собственными ножками все те же пять сотен ступеней, и уйти обратно ни с чем было бы обидно. А во- вторых, это было бы похоже на прихоть или каприз, которые в сложившейся ситуации правительница позволить себе не могла. Перед лицом опасности негоже первой леди герцогства вести себя подобно сопливой девчонки.

И она смело шагнула на продуваемую всеми ветрами смотровую площадку. Благо, верный Дрейк Прин, знакомый ей с самого детства, поспешил отдать правительнице собственный плащ. Может быть в другой ситуации этот жест выглядел бы вульгарно и неподобающе, но не сейчас. В закатной полумгле никто бы не смог разглядеть герцогиню на вершине смотровой башни. А верный Дрейк, единственный кому позволила себя сопровождать на вершину башню правительница, никогда не обращал на такие вещи особого внимания. Сам он стоял в дверном проеме, под защитой стен. Кого-кого, а Дрейка панорама Аркина удивить ничем новым не могла. Он провел на башне все предыдущие сутки, тревожно всматриваясь вдаль. Да только ничего полезного высмотреть он, к сожалению, так и не смог.

Вид, открывающийся с высшей точки города, был величествен и мрачен одновременно.

Под ногами правительницы лежала столица ее владений во всем своем великолепии. Белокаменные крепостные стены, роскошные замки знати, величественная обитель демиургов – все это было привычно. И именно во всем этом было величие самой богатой и знатной провинции империи.

Ужас же нагоняло творившееся за крепостными стенами.

Аркин – второй по размерам и величию город империи после столицы Тирра, золотого Амелита. Все его богатство и значимость проистекало из-за того, что в незапамятные времена демиурги, не захотевшие селиться в столице, избрали для своей обители ничем не примечательный в те времена город.

С помощью своей силы, местных жителей и щедрых даров правителей Тирра воздвигли они здесь свою обитель. Цитадель магии – альма-матер многих защитников сущего и школа для слуг их верных сионов – опоры спокойствия империи, борцов с колдовскими силами.

Много поколений демиургов было воспитано в стенах обители, и каждый мастер, вышедший из ее стен, по традиции сажал за крепостным валом дерево – молодую вишню. Дерево, почитаемое как символ чистоты, праведности и мирового порядка среди демиургов.

Помимо того, что многочисленные деревья, не старившиеся благодаря магии, вложенной в них при посадке, радовали жителей вкусными и сочными ягодами, они еще и защищали город от любого проявления колдовства. Ни один колдун не мог нанести ущерб городу своими заклинаниями. И ни одно порождение темной колдовской силы не могло переступить магический круг священных деревьев. И вот теперь мощнейшая магическая защита города, возводимая несколько сотен лет, рушилась, подтачиваемая могучим темным колдовством, с коим не могла совладать сама природа деревьев.

Подлый враг выбрал единственный способ, который мог сокрушить защитный магический круг. Священные деревья нельзя было срубить или выкорчевать. Их можно было уничтожить только всеразрушающим колдовским пламенем.

Вишневый сад, белый от распустившихся цветов, пылал. Огонь беспощадного магического пламени заключил город в огромное кольцо, которое медленно сжималось, пожирая деревья.

Налившиеся весенними соками, нестареющие вишни как могли сопротивлялись огню. Их зеленые листья не чернели, а медленно плавились под нестерпимым жаром и тонкими каплями падали на землю. Белоснежные цветы роняли свое лепестки, не столь сильно пропитанные магией, и те сгорали в пламени на лету. Многие же соцветия взмывали, поднятые жарким воздухом на умопомрачительную высоту, а потом долго и траурно планировали вниз, покрывая своими бесчисленными лепестками мостовые города.

Один из самых дерзких лепестков, осмелившийся взмыть на столь запредельную высоту, внезапным порывом ветра бросило прямо в лицо правительнице. Лепесток уткнулся в белокожую щеку Рианы и прилип. Герцогиня аккуратно сняла его со щеки и пристально рассмотрела, держа его на своей ладони. Лепесток был почти совершенен. Нереально белый цвет, почти прозрачная фактура с тонкими прожилками, и чудом сохранившийся на нем аромат цветущей вишни. Только опаленный огнем краешек лепестка делал его немного ущербным.

Риана поднесла ладонь к лицу, надеясь поймать тот еле слышный аромат, который стал ей родным за многие годы жизни в Аркине. Вместо сладкого запаха в нос ударила тяжелая вонь гари. Герцогиня наморщила сой изящный носик и сдула с руки лепесток. Тот, вращаясь и танцуя в порывах ветра, унесся вдаль искать свое последнее пристанище.

Герцогиня медленно начала обходить по кругу смотровую площадку. Она пристально глядела в огненное кольцо, окружающее город, в надежде рассмотреть хоть единую брешь в стене пламени. Тщетно. Ярко- красный колдовской огонь, чадящий черным смолянистым дымом, был повсюду.

Риана невольно поежилась под тяжелым плащом. На сей раз не от холода. Ужас сжимал ее сердце при виде горящего вишневого сада. И темная горькая тоска липкими щупальцами опутывала душу.

«Неужели нет выхода?» – задавал она себе один и тот же вопрос.

И второй вопрос: «Почему я?»

От второго вопроса на душе становилось еще муторней. Ах, если бы рядом был муж, герцог Раган. Он бы придумал, что делать. Да что тут думать, он бы поднял свою верную дружину и королевскую гвардию вместе с сионами и разогнал врага в считанные часы. Опрокинул стройные ряды Тарманских легионов. Изрубил бы проклятых колдунов и развеял их чары в пух и прах. А она бы сидела в своих покоях в окружении подружек, придворных фрейлин, и занималась бы вышиванием, или бы дурачилась с детьми, и даже не подозревала о нависшей над городом опасности.

Это было бы прекрасно.

Да так обычно и было. Риана привыкла жить с мужем как за каменной стеной. Хотя во время их счастливого брака подобных напастей и не случалось. И не было в жизни сиятельной герцогини досадных неприятностей и потерь. Хотя, может, за исключением одной, да и та случилась еще до того, как Риана вышла замуж за правителя Аркина

Где теперь находится светлый герцог Раган Аркинский, не знал никто в Тирре. Гадалки и провидицы в один голос утверждали, что он жив и находится в безопасности, но верить их дешевым предсказаниям было тяжело. Герцог пропал в последнем походе к границе Тармана. В том самом злосчастном походе, с которого началась вторая великая война с чернокнижниками. В походе, из которого немногочисленные обозники вернулись, везя на своих повозках не положенную по договору дань, которую Тарман добросовестно платил последние две с лишним сотни лет, причитающуюся властителям Тирра по договору капитуляции, а тела рыцарей-гвардейцев и мертвого короля Георга Веселого.

Беда случилась в прошлом году поздней осенью. Весть о случившемся облетела весь Тирр за считанные дни, погрузив страну в тревожные ожидания. Всем было понятно, что теперь войны не миновать. И все боялись грядущего.

На трон взошла дочь покойного короля – семнадцатилетняя принцесса Тея. И хоть ее и окружали верные и мудрые советники, и все вассалы принесли ей присягу верности, подтверждая ее законное право на трон, умные люди тихонько поговаривали, что вряд ли вчерашняя девчонка сможет править Тирром. Случись ее восхождение на престол в более спокойное время, никого бы не смутила ее юность. Тирр был мирной и благополучной страной слишком долгое время. Со времен Первой Великой войны он не испытывал потрясений. И даже случавшиеся изредка небольшие междоусобицы между правителями провинций или же их вассалами, были скорее развлечением и поводом для сплетен жителям огромной страны. Ведь все войны между соседними баронами не касались обычного люда. А посмотреть на сшибку двух сотен конников – по сотне с каждой стороны, сбегались почитай со всех сопредельных земель. Да и сшибки эти походили больше на рыцарский турнир со строгими правилами, чем на настоящую битву.

Волнения же на дальних восточных границах проходили для всего королевства и вовсе незаметно. И хоть там действительно случались жаркие битвы, простых обывателей не волновали вести с пограничных окраин, поскольку, не смотря ни на что, враг так и не смог вторгнуться на территорию Тира. И не важно, чьи это были заслуги и проблемы.

Ожирел, обмягчал за два с половиной века Тирр. Забыл, что такое звон стали, и сотрясение магических сфер. Запамятовал выжженные поля и угнанных в полон сельчан. Привык к покою и благоденствию.

А вот Тарман не забыл своего позора, когда рыцари и сионы шагали по улицам Варны, столицы мятежного государство. И булыжники мостовых города были красны от крови воинов и лучших колдунов Тармана. Два короля Тирра поставили на колени распоясавшихся чернокнижников. И те вынуждены были покориться, чтоб сохранить свои жалкие жизни. Хотя до сих пор остается тайной, почему Варна не была разрушена и сровнена с землей. И почему Тарман отделался не полным разгромом, а всего лишь позорным миром с обязательствами вечной подати. Хотя простолюдинов и сейчас, и тогда не сильно волновал этот вопрос. А те, кто мог бы его задать, зная бешеный и безудержный нрав братьев Королей, уже давно почили в могиле, так и не осмелившись спросить напрямую своих правителей.

Но кого теперь волнуют дела минувших дней. Теперь всех заботила перспектива новых лишений и опасностей, связанных с военными действиями.

Осенью война не началась. Тирру нужно было время для того, чтобы собрать армию. Амелит только что и успел, что разослать гонцов во все концы своих бесчисленных владений. Да и то далеко не все вестовые успели достичь адресатов до первых холодов. Многие же так и остались зимовать по месту прибытия, не решаясь тронуться в обратный путь в разгар лютой зимы.

Тея, получив известие о смерти отца, поначалу повелела собирать армию немедленно. И неизвестно, сколько времени и красноречия потратили мудрые советники юной принцессы, прежде чем смогли убедить ее подождать до весны. Надо отдать ей должное, Тея не осталась глуха к словам старых соратников отца. И отменила свое первоначальное решение, перенеся сбор военных сил на весну.

Да и то верно, какие войны могут быть в холодные снежные зимы Тирра. Без фуража и припасов нестись сломя голову в стоклятый Тарман?! Вот уж радости будет чернокнижникам, когда цвет воинства Тира, так и не успев дойти до первой из цитаделей, без посторонней помощи загнется от голода и холода в гиблых лесах и болотах вражеской земли. И даже если достигнет стен какого-нибудь захудалого пограничного городишки, что тогда станут делать досточтимые рыцари? Станут в осаду? Да только непонятно будет, кто кого осадил. Голодные и измотанные далеким переходом рыцари, которые только и мечтаю о тепле и еде, или же сытый городишко, преспокойно поживающий за надежными крепостными стенами, лениво пожевывая заготовленные на зиму запасы.

Даже если армии Тирра и удастся дотащить до стен этого бунтарского города пару осадных машин и катапульт, не растеряв все боевые механизмы по дороге, то штурмовать ледяные стены вряд ли станет от этого лучше. А жителям города, чтобы подготовиться к отражению атаки, всего лишь и надо, что не полениться и выйти пораньше с утречка на стены, да полить их водой, принесенной из городских колодцев.

Лучшего варианта правителям Тармана и представить себе было бы невозможно. Ибо по приходу весны им только бы и осталось, что очистить дороги от трупов Тиррских воинов и прямым ходом двигаться на Амелит, надеясь встретить силы сопротивления лишь для того, чтобы развеять скуку дальней дороги, да размять затекшие от долгого путешествия руки.

Но к величайшей радости военноначальников Тирра, и глубокому разочарованию тарманцев, зимней компании не суждено было случиться. А по сему, Тарман, умаявшись ждать возмездия, сам пожаловал в гости к извечному супротивнику, не желая допустить, чтобы Тиррская конница топтала свежие посевы на родной земле.

Первым попал под удар Аркин. Пока пограничные крепости с реки Праты еще только отсылали тревожные донесения о появлении вражеских войск, и баронства горного Фалеона докладывали, что держат на замке перевалы перед стоящими в долинах отрядами Тарманской пехоты, вражеский флот высадился в только что освободившихся ото льдов фьордах Аркинского герцогства.

Враг не стал юлить и хитрить, высаживаясь мелкими группками в небольших бухточках, в несчетном количестве присутствующих на северных берегах Аркина. Они пошли прямой дорогой, ранним утром ворвавшись в акваторию самого большого пограничного города-крепости герцогства Стронгхолда.

Стронгхолд был самым большим портом на побережье. И самой сильной крепостью северных границ. Несколько десятков боевых кораблей, стоящих на рейде и пришвартованных на причалах города, не успели предпринять практически ничего.

А единственным, что успел сделать комендант крепости, была срочная отправка гонца в столицу провинции. Город лихорадочно готовился противостоянию высадке десанта и в худшем случае к длительной осаде, но стремительно разворачивающиеся события шли вразрез с планами коменданта.

Корабли, которые должны были защитить город с моря, даже, несмотря на то, что в это утро часть экипажей уже вернулась на суда из ночного увольнения, не смогли противостоять врагу даже получаса. Два десятка десантных кораблей Тармана, сопровождаемые всего лишь тремя фрегатами, прошли через боевой флот Аркина словно нож сквозь масло.