Сказка с (не)счастливым концом(?)

Он повернул в коридор направо и через несколько шагов завернул за угол, оказавшись перед дверью с висевшей на ней цифрой «четыре». Паша дернул на себя ручку и вошел в оказавшееся действительно не запертым помещение, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Комната оказалась довольно большой, но была заставлена длинными шкафами, со скамейками между ними. Сверху дальней стены, на высоте примерно двух метров от пола было расположено узкое длинное окно фрамужного типа, через которое угадывались нечеткие силуэты деревьев, подсвечиваемые скудным лунным сиянием. Часть света попадала и внутрь, позволяя Паше разглядеть окружающие его предметы, не прибегая к искусственному освещению.

– Похоже на раздевалку, – сказал сам себе Паша, опускаясь на одну из скамеек. Ноги немного ныли с непривычки.

– Она и есть, – утвердительно ответил ему голос. – Не забывай говорить про себя.

– А что это вообще за место? – спросил Паша, имея ввиду объект в целом.

– Это – один из законсервированных спецобъектов бывшего КГБ СССР, а теперь и ГСБ России. Их довольно много вокруг Москвы. Я вмешался в кое-какие процессы, чтобы тебя перевели именно сюда. Отсюда довольно просто сбежать.

– Так ты все продумал с самого начала! Ну и мощь… – Паша почесал затылок. – Постой, а мы разве не в Москве? Гурвич же сказал…

– Паша, я тебе уже говорил, не верь всему, что рассказывают тебе эти люди. Ты не в Москве. Мы сейчас находимся в лесополосе, примерно в полутора километрах от станции Повадино. Это – юг Московской области.

– Так. А как отсюда добраться до дома? На электричке?

– Паша. Послушай меня сейчас очень внимательно и постарайся принять то, что я тебе скажу. Тебе нельзя домой.

– В смысле? – Паша, все-таки, еще не до конца отошел от девятидневного коматоза и соображал не слишком хорошо.

– Посколитов говорил, что для всех ты – покойник. К сожалению, это так. На работу уже сообщили, что ты погиб при теракте.

– Что?Это – правда? – Паша уронил голову между коленей. У него возникло чувство, будто его сейчас вырвет.

– Да. Как бы то ни было, – продолжал голос, – возвратиться домой сейчас, означает подставить себя под удар. Тебя будут искать. Угадай, где они поставят засаду в первую очередь? ГСБ не допустит, чтобы ты так просто выскользнул из их рук.

– Кое-кто в конторе наверняка воспользуется данной возможностью, чтобы раскачать ситуацию под себя. О твоем побеге, скорее всего, доложат Первому. Ты ведь знаешь, как он щепетилен к любой мелочи, относящейся к этой сфере. Плюс ко всему твое, не совсем обычное, восстановление… Не думай, что это ускользнуло от внимания того же Гурвича.

Изо рта у Паши потекла густая вязкая слюна, он позеленел от натуги и начал выкашливать из себя пустоту.

– Извини, сейчас будет полегче, – спохватился голос, и рвотные спазмы пошли на убыль.

– Черт тебя дери, я слишком стар для всего этого дерьма! – просипел Паша когда-то услышанную фразу из голливудского боевика, сплевывая горечь изо рта.

– Пожалуйста, говори про себя, – в очередной раз напомнил его невидимый собеседник.

– По-твоему получается, что мне теперь надо где-то скрываться? Обо мне расскажут Узурпатору? Я не смогу жить нормальной жизнью? Что за дичь? Сколько это будет продолжаться?

– Паша, все уже случилось. Ты можешь либо принять ситуацию как она есть и действовать соответственно, либо сдаться, вернуться назад и лечь обратно в койку, ожидая нового визита господ Посколитова и Гурвича. – голос немного помолчал, а затем продолжил, – Без ложной скромности отмечу лишь, что у тебя есть огромное преимущество перед всеми ныне живущими людьми.

– Ты что ли? – без энтузиазма протянул Паша.

– Я.

– Слушай, ты прям все-все знаешь и можешь? Откуда, скажи? Сколько тебе, девять дней? – Паша посмотрел на свои растопыренные пальцы оставшейся руки. – Блин, теперь я могу считать только до пяти. Ну или до пятнадцати, если учесть пальцы ног, – добавил он и невесело хмыкнул.

– Скажем так, я не могу предвидеть будущее или изменять прошлое… Но в настоящем мои возможности достаточно велики. Видишь ли, Паша, когда гсбшники подключили тебя к реанимационной аппаратуре, которая содержала их фирменные «закладочки», они дали доступ к ней и мне. А дальше, сам понимаешь, сетевые протоколы, интернет, базы данных…

– Часть меня остается, и навсегда останется, с твоей, хм, физической оболочкой, назовем это так, но другая часть… другая часть теперь… во многих местах. В моем распоряжении вся доступная информация, накопленная человечеством за период своего существования. Если же учесть возможности моего разума, то некоторые подвластные мне вещи вы, люди, посчитали бы магией.

– И как же ты связываешься со всеми своими… частями? Ведь я же не подключен к интернету!

– Представь себе мобильную связь. Это очень похожий принцип. Мне не требуется прямое подключение. Я определенным образом настроил твой организм, и теперь мы можем улавливать нужные коммуникационные сигналы.

– Понял… – ничего не понял Паша. – Слушай, а ты можешь сделать так, чтобы про меня все забыли? – с надеждой спросил он.

– Нет. Тут я не властен, – проговорил голос.

– Ну, конечно, самое главное – и не можешь. Все понятно. В общем, ты как этот, как его… чертов ДЖАРВИС из «Железного человека»!?

– Спорная аналогия, но если тебе так хочется…

– Ладно, ДЖАРВИС, что мне теперь делать? Не сидеть же на этой скамейке, ожидая прихода кавалерии?

– Ты хочешь называть меня ДЖАРВИС?

– А что, тебе не нравится? Ты же мне так и не представился.

– Я подумаю над этим вопросом. А пока могу предложить тебе поискать в шкафчиках подходящую по размеру одежду и готовиться покинуть это место. Мы здесь уже задержались.

Паша кинулся обшаривать раздевалку и довольно быстро нашел высокие армейские ботинки, оказавшиеся размера на два больше нужного, немного длинноватые камуфляжные штаны, темно-зеленую футболку и черный, крупной вязки, свитер с высоким воротом. Кое-как подвернув штанины и облачившись в найденные шмотки, он стал похож на одного из псевдо-афганцев, которые, в былые дни, бывало, стояли в метро, клянча подаяние.

– Ну что, куда теперь? – он заткнул пустой рукав свитера за пояс штанов и оглянулся по сторонам.

– Лезь через окно, – скомандовал голос.

Паша, тихонько кряхтя и стараясь не слишком шуметь, подтащил к стене под окно одну из скамеек, забрался на нее, приподнял фрамугу и аккуратно выглянул наружу. Прохладный осенний ветерок приятно обдувал щеки. На небе сквозь не такие уж и редкие тучи проглядывала долька месяца. Паша покрутил головой и выяснил, что спасительный лес находится совсем рядом, буквально в десяти-пятнадцати шагах от окна, за сетчатым забором. По верху забора вились мотки колючей проволоки, поблескивая в скудном лунном свете.

– Слушай, ведь этот объект наверняка патрулируют дроны? – Быстрое развитие военных технологий, в ущерб всему остальному, весьма настораживало Пашу, который не желал мириться с нарастающей агрессией собственной страны. Одно из ответвлений этих технологий – дроны, которые использовали многочисленные спецслужбы и органы правопорядка, оснащались камерами с функцией распознавания лиц потенциальных нарушителей. Они во множестве вились над правительственными объектами, а также собирались в настоящие рои при любом подозрении на несанкционированное скопление людей. По словам знающих людей, некоторые дроны даже оснащались оружием. – Как я проскользну мимо них?

– Не беспокойся, все дроны были мной перепрограммированы. Сегодня ночью их маршрут пролегает над другими секторами объекта.

– А колючка? – Паша осел обратно на скамейку.

– Тут мне придется немного поработать уже над тобой, – ДЖАРВИС (Паша решил пока называть его так, по крайней мере, пока он сам не предложит иное обращение), казалось, не видел большой проблемы в преодолении данного препятствия. – Но тебе все же стоит захватить с собой пару лишних свитеров или что ты еще сможешь найти в шкафчиках. Торопись, время уже поджимает.

Паша зайцем метнулся к шкафчикам и набрал оттуда столько вещей, сколько смог утащить одной рукой. Затем он просунул всю эту кучу в окно, а следом сиганул туда сам.

Оказавшись снаружи, Паша опустился на землю и на пару мгновений закрыл глаза. Если бы сейчас какой-нибудь особо бдительный сотрудник обнаружил его здесь, Пашу можно было брать голыми руками. Настолько он вымотался. Впрочем, уже через полминуты Занозин вновь почувствовал прилив сил – ДЖАРВИС не бездействовал – а с ним и уже полузабытое чувство голода.

– Что-то я проголодался, - заметил Паша. – Не отказался бы сейчас от какого-нибудь бургера.

– Так и должно быть. Это – реакция на некоторые изменения в твоем организме, которые я провожу, чтобы взбодрить тебя и подготовить к броску через колючую проволоку. К тому же питание извне ты больше не получаешь.

– Ох. Надеюсь, это будет не слишком… смертельно для меня? – Паша опасливо поглядел на узкие полоски металла и с трудом сглотнул. В воображении эти ржавые, но от этого не менее острые, стальные клыки рвали его плоть на обильно кровоточащие части.

– Не должно. Вперед, к свободе!