Данте, «Комедия». История, застывшая в слове. Книга 2. «Чистилище». Комментарии Аркадия Казанского

Король французский пусть откусит вслед за ним 

.
Чтоб вновь Кастилию владением своим
Считать; но матери его силен нажим.
Он не рискнет, им пуще чести мир ценим.

Стою с мольбою перед английским королем 

,
Пусть сколько может съест и станет храбрецом
И разорённый им самим по лени дом
Возвысит, славою покрыв, а не стыдом.
И должен за двоих Кастилец съесть потом 

:
Два королевства – не король он ни в одном.
Но и решась, пусть это сделает тайком,
А то узнает мать

 – побьёт его дрючком.

И Арагонец, съев, воинственную дрожь
Почувствует, а то его все стяги сплошь
Покрыл позор, а он бездействует – хорош 

!
Или Марсель с Милло не ценятся ни в грош?
От сердца пусть вкусит король наваррский тож 

.
Он не на короля – на графа тянет; что ж.
Из тех, кто и труслив, и ни на что не гож.
Бывает, иногда Бог делает вельмож.

Побольше должен граф Тулузский сердца съесть 

.
Чтоб земли бывшие и нынешние счесть:
Коль в нём не пробудит другое сердце месть.
Тем менее у нас надежд на то, что есть.
И граф Прованский съест, чтоб знать, что предпочесть 

Чему: жить в бедности иль в гущу боя лезть?
Лишь съев, утраченное мог бы он обресть,
Иначе бремени утрат ему не снесть.

Вельможи не простят мне то, что произнесть
Решился я, хоть им, как мне, противна лесть.
Подай о милости Утешник Милый весть – 

Ничей отказ мою не уязвил бы честь.

Здесь Блакац = император «Священной Римской империи германской нации», Карл «VI» (1685—1740 годы), после смерти которого началась «Война за Австрийское наследство». Сорделло упомянул «Священную Римскую империю германской нации», доставшейся Марии Терезии, баварского курфюрста Карла Альбрехта, чтимого германцами, первого кандидата на престол империи, даже коронованного, но рано умершего, короля Франции Людовика «XV», претендующего и на трон Испании (Кастилии), который занимал Филипп «V», герцог Анжуйский, короля Англии Георга «II», воевавшего «за ухо Дженкинса» с Испанией и участвующих в войне графов Тулузы, Прованса и Арагона. Милан в этой войне переходил из рук в руки. Мать, которая била королей Испании и Франции в союзе с королём Англии, – Мария Терезия, ставшая по итогам войны полноправной императрицей «Священной Римской империи германской нации»

И трижды, и четырежды успело
Приветствие возникнуть на устах,
Пока не молвил, отступив, Сорделло: 3

«Вы кто?» – «Когда на этих высотах
Достойные спастись ещё не жили,
Октавиан похоронил мой прах. 6

Без правой веры был и я, Вергилий,
И лишь за то утратил вечный свет».
Так на вопрос слова вождя гласили. 9

Сорделло при жизни не знал Вергилия, но, очевидно, хорошо знал Данте. Вергилий назвал Сорделло себя, прямым текстом говоря, – Октавиан Август – император, современник Христа, похоронил его прах и снова подтвердил, -он не являлся христианином, и лишь за то утратил право на «вечный свет» – Рай.

Апостол Андрей Первозванный = папа Пий «II» (1405—1464 годы) безукоризненно точен. Сослав героев «Энеиды» во времена «Троянской Войны», и саму войну на 1200 лет назад, в ХАОС, он и Вергилия, свой псевдоним, благоразумно отправил до РХ.

В таком случае, император Октавиан, не кто иной, как апостол Иоанн Богослов = император Иоанн «VIII = Октавиан» Палеолог (1392—1494 годы), переживший апостола Андрея Первозванного и похоронивший его, как папу, наследника Иисуса Христа = Христиана Амадея «VIII = Октавиана» Миролюбивого (1383—1451 годы) = папу Феликса «V» [2].

Как тот, кто сам не знает – явь иль бред
То дивное, что перед ним предстало,
И, сомневаясь, говорит: «Есть… Нет…» – 12

Таков был этот; изумясь сначала,
Он взор потупил и ступил вперёд
Обнять его, как низшему пристало. 15

«О свет латинян», – молвил он: «О тот,
Кто нашу речь вознёс до полной власти,
Кто город мой почтил из рода в род, 18

Награда мне иль милость в этом счастье?
И если просьбы мне разрешены,
Скажи: ты был в Аду? в которой части?» 21

Услышав, – перед ним сам Вергилий, Сорделло был растерян и изумлён. Обращаясь к поэту, он назвал его «светом латинян», поднявшим латынь до полной власти, это значит, что до него латынь ничего не стоила (немудрено, Вергилий, собственно, и изобрёл латынь на основе кириллицы). Вергилий почитал Мантую, свою и Сорделло родину, откуда он, как папа Пий «II» и правил. Сорделло растерянно спросил, – что ему в этом счастье встречи с «Высочайшим поэтом» – «награда или милость?»

Зная, – Вергилий в «Энеиде» описывал схождение царя Энея в Ад, Сорделло задал ему прямой вопрос: «Ты был в Аду сам, а если был, в которой части?»

«Сквозь все круги отверженной страны», —
Ответил вождь мой: «Я сюда явился;
От Неба силы были мне даны. 24

Не делом, а неделаньем лишился
Я Солнца, к чьим лучам стремишься ты;
Его я поздно ведать научился. 27