Муж в подарок, неприятности прилагаются

Девушка усмехнулась, не сводя глаз с лица той, которую ненавидела, чье место мечтала занять.

– Мир изменился, Арика, – чуть наклонив голову, заметила женщина. – Мне нужна твоя помощь.

Неожиданное предложение. Бывшие враги идут на перемирие?

– Предлагаешь забыть прошлое?

– Отпустить, – поправила графиня и, кивнув на портрет на стене, грустно добавила: – Его не вернешь.

Обе женщины рассматривали любимые черты мужчины, изображенного на холсте. Грустные улыбки и печаль в глазах обеих делали их похожими друг на друга. Общая боль и радость объединяли.

– Но есть Нейтан.

Арика печально улыбнулась, глядя на бывшую соперницу.

– Да, и мы обе любим его. – Женщина кивнула.

– Любим, – подтвердила Арика.

– Этот брак. – Графиня вздохнула. – Я не пойму: что с ним не так?

– Они играют, Камилла, – не без улыбки ответила мисс Верон.

– Хм–м… тогда надо, чтобы они заигрались.

Графиня Флеминг быстро нашла выход и кивнула сообщнице:

– Ты согласна со мной?

– Не думала, что когда–нибудь соглашусь с тобой, но этот день настал.

Выражая подтверждение кивком, Арика спросила:

– Гроза – твоих рук дело?

– Арика, я же не всесильна! – рассмеялась женщина. – Небольшая молния, дождь – да, но гроза на полдня! Ты мне льстишь.

– Не просто так ты настояла на пикнике. – Рассуждая вслух, Арика не сводила глаз с лица Камиллы. Блеск в глазах выдавал, что она все–таки что–то сделала.

– Не просто, и очень надеюсь, что моя хитрость удалась, но узнаем мы это только тогда, когда они вернутся.

– Они вернулись час тому назад, – поделилась новостями Арика, вспоминая, как Эмма с Нейтаном въезжали во двор, как бережно Нейтан снимал Эмму с лошади и как краснели щеки девушки. Их взгляды, прикосновения – на пикнике произошло что–то, изменившее их отношения. Что бы это ни было, Камилла определенно помогла.

– Отлично. Через пару дней прибудет Адам, немного ревности Нейтану не помешает, – чуть ли не потирая руки, сказала Камилла, но ее радостное настроение исчезло, стоило услышать замечание собеседницы:

– Мне не нравится, что ты сталкиваешь моих сыновей между собой.

– Наших, Арика, – поправила графиня. Сейчас она была похожа на волчицу, готовую воевать за свое до последнего вздоха. – Они и мои! Пусть не по крови, но я их воспитала и люблю.

– А они любят тебя, – грустно заметила Арика, теребя подол платья. – Я лишь навязанный довесок к наследству, незаконченный эксперимент их отца, которому они обязаны предоставить уголок в их доме, но не в сердце.

Сколько слез пролила Арика, издали наблюдая за своими мальчиками, но не смея подойти и обнять! Не было и дня, чтобы она не жалела о своем выборе. Самый страшный ее грех, самая большая ее боль.

– Ты хочешь рассказать им правду?

Тихий вопрос в тиши кабинета испугал, отогнав печаль и сожаления.

– Нет! Никогда!

Схватив за руку женщину, Арика и просила, и угрожала:

– И ты не смей, слышишь, Камилла!

– Не скажу, – пообещала графиня. Накрыв руку соперницы своей, она приободряюще сжала ее: – Я так же боюсь правды, как и ты.

– Как Адам? Расскажи мне о нем, он так редко бывает здесь, – тихо попросила Арика. Ее глаза блестели от слез, но она не опускала взгляд.

– Он так похож на Ирвина. – Теплая улыбка украшала графиню. – Весь в работе, экспериментах и своих адептах.

Печальным тоном она пожаловалась собеседнице:

– После той истории с графиней Вельски он не стремится к отношениям.

– Я слышала, она опять сбежала от жениха. Не только Адаму выпала такая честь, – хмурясь, заметила Арика. Ей до сих пор было непонятно, как могла Катиона так поступить с ее сыном. А главное, Арика действительно поверила ей! Казалось, девушка искренне любит Адама. Как же ловко она всех провела!

– Да, на этот раз она не просто бросила жениха, но и воспротивилась воле Императора. – Графиня покачала головой. – А это уже измена.

– Долетается эта птичка.

Арике было совсем не жаль девушку, в отличие от Камиллы, которая почему–то встала на ее сторону:

– Как бы я ни относилась к ней, но не считаю ее глупой, думаю, у нее были серьезные причины для этого.

Арика внимательно смотрела на собеседницу, ловя каждое ее слово, мимику, жесты… Камилла что–то знает.

– Может, она поняла, что любит Адама? – предположила мисс Верон, следя за реакцией графини. Женщина тут же попыталась скрыть улыбку и небрежно пожала плечами, что выглядело, скорее, спланированно, чем непринужденно.

– Может, только боюсь, он ее не простит.

– Любовь прощает многое, возможно, и это сможет, – заметила Арика, и обе женщины опять взглянули на портрет Ирвина.

Тяжело вздохнув, графиня подошла к окну.

– Я так и не смогла простить Ирвина, хотя любила, – глядя вдаль, грустно заметила Камилла.

– Мне жаль, что так все сложилось.

Ей жаль, действительно жаль. Не потому, что она любила, а потому, что ее любовь сделала несчастными так много людей.