Муж в подарок, неприятности прилагаются

До этой секунды я думала, что она дремлет, сидя в кресле, но, видно, я ошибалась. Мои щеки покраснели, надеюсь, она не слышала моих обещаний.

– Хорошо, бабушка. – Милли начала собирать в плетеную корзинку игрушки и набор для чаепития. Я же чувствовала на себе пристальный взгляд свекрови. Иногда мне казалось, что она видит меня насквозь, а наше сближение с мужем – это ее рук дело. Я ощущала себя марионеткой в опытных руках кукловода. Наверно, у меня слишком разыгралась фантазия. Бросив взгляд на свекровь, я заметила на ее губах мягкую, добрую улыбку.

«Все–таки услышала», – поняла я.

Нейтан

Выглядывая из–за широкого валуна, я всматривался вглубь пещеры. Возле древней статуи Карда подле жертвенного алтаря стояли маги в темных накидках. Девять последователей и их жрец. Те, что отняли так много жизней! Я сжал кулаки, вспоминая каждую их жертву. Они заслуживают смерти, но голос разума твердил о необходимости добыть информацию. Десять магов – вряд ли это весь культ, а нам необходимо найти каждого.

Призвав все свое хладнокровие, я рассматривал каждую фигуру в балахоне. Жрец начал возносить молитвы, начиная ритуал жертвоприношения. Медлить больше нельзя. Повернув голову в сторону, я увидел мистера Фрайя. Он и трое его помощников уже заняли свои позиции и ждали лишь знака. Глава тайного сыска граф Рейдан Болфор, который два дня назад обнаружил информацию о сегодняшнем ритуале, смотрел на меня, стиснув зубы. Он жаждал расправы над культом, и то, что операцией руководил я, ужасно злило графа. Да, он и не скрывал этого.

К голосу жреца присоединились голоса остальных, они входили в транс. Вот и самый удобный момент. Подав знак магу воздуха, чтобы он уплотнил атмосферу в пещере, дабы вывести из строя телепорты, я еще раз огляделся. Все последователи культа стояли возле алтаря, мои люди окружили их с трех сторон. Сбежать не удастся никому: либо смерть, либо плен.

Едва маг закончил читать заклинание, Рейдан выпрыгнул из укрытия, и его огненная плеть ударила жреца. Тот упал на землю, на его защиту тут же встал маг. Взмахом руки он начал поднимать пласт земли, загораживая нападающих. Однако с двух других сторон уже заходили мы. Водяная капсула, поглотившая жреца, заставила того прервать заклинание, а мага земли – отвлечься. Секундная заминка оказалась переломной – граф Болфор со своей группой преодолел препятствие, и теперь все последователи культа оказались окружены. Бежать было некуда. Со всех сторон послышалось дребезжание. Это крысы Карда пытались открыть телепорты, разбивая капсулы переноса, но наш маг воздуха постарался на славу. Плетения рвались из–за повышенной плотности атмосферы. Уловка, о которой знали немногие, иначе артефакторы смогли бы исправить этот недостаток.

Удивленные, сбитые с толку – эта кучка преступников не знала, что делать. В бой вступили лишь пять магов, другие не успели опомниться, как их взяли в плен. Однако и остальные не оказали должного сопротивления. Мы справились с ними быстро. Даже слишком быстро. Жрец бултыхался в огромной капле, что–то выкрикивая, и этим лишь уменьшал количество кислорода.

– Так и утонуть можно, – покачал головой маг воды и увеличил пузырь. Наши ребята засмеялись. Майк уже возвращал воздух в нормальное состояние, чтобы телепортировать преступников в тюрьму. Там им самое место!

– Нейтан! – Встревоженный голос друга меня насторожил, и я поспешил к алтарю. Мистер Фрай склонился у алтаря, развязывая жертву.

Хрупкая фигура девушки и ее лицо… Не может быть!

– Лиззи, – прошептал я, убирая прядь шоколадных волос с бледного лица. Глаза девушки были широко открыты, но взгляд был одурманенным. Она не узнавала меня, но мне не нужны были подтверждения. Передо мной была Элизабет, моя жена. Бывшая жена, подарившая мне дочь и разбившая мое сердце вдребезги. Закутав полуголую девушку в свой плащ, я подхватил ее на руки. Она была легкая, словно пушинка, и такая хрупкая, нежная, совершенно беззащитная, что, забывшись, я сжал ее в объятиях.

Некогда любимый аромат лилии кружил голову, но я продолжал держать на руках Лиззи, до сих пор не веря в происходящее. Когда–то любимая женщина, которая подарила мне самую большую боль и самое большое счастье, теперь была лишь тенью прошлого. Притягательного, страстного, безумного прошлого. Я помнил тот омут, то всепоглощающее желание любить, оберегать и дарить счастье. Стиснув зубы, чтобы не выругаться вслух, я активировал телепорт и перенесся к целителям.

***

Атмосфера за столом была непринужденной. Адам развлекал всех забавными историями об академии и ее адептах. Я смеялась, и мое сердце трепетало в предвкушении. Неужели я тоже войду в историю с каким–нибудь неудавшимся экспериментом? Или, возможно, своими глазами увижу розыгрыши старшекурсников? Всего неделя – и я испытаю себя на первом экзамене.

– Эмилия, волнуетесь перед поступлением?

Единственное, о чем я волновалась, – это о муже. Где же он? Сегодня семейный ужин, а он опять на работе. Значит, дело серьезное и наверняка связанное с культом Карда. Прошу тебя, Нирта, защити Нейтана!

– Немного, но я уверена в своих силах.

Работа с папой научила меня многому, да и книги раскрыли мне немало тайн. Артефакторика была моей страстью, и я не сомневалась, что профессия артефактора – мое призвание.

– Боевой настрой – это очень важно, многие теряются и не могут показать даже малую часть своих знаний. Постарайтесь сохранить уверенность в себе. Я тоже уверен в ваших силах. – Я не смогла скрыть своего удивления и выгнула бровь. Адам рассмеялся.

– Когда ваш отец принимал практику у первокурсников, то постоянно стыдил их, что вы выполняете их задания быстрее и лучше, хотя вы еще не адепт. Если не ошибаюсь, на тот момент вам едва исполнилось семнадцать.

– Я и не знала, что папа так говорил. – Следом за радостью от признания моих талантов пришел страх провала. Ведь тогда это будет уже не мой личный провал, но и отца.

– Не бойтесь, Эмма. Теперь вы графиня Флеминг, а не графиня Вельмонд, дочь талантливого артефактора Мэрвига Вельмонда, – словно прочитав мои мысли, подметил Адам. – Никто не поймет, что перед ним та самая Эмми–почемучка.

Услышав детское прозвище, я покраснела и опустила глаза.

– Эмма, вы так прекрасны, когда смущаетесь. – Мягкий тембр голоса придавал совсем другой оттенок комплименту. Он становился каким–то интимным, слишком близким. Если бы не знала, что Адам просто шутит, я бы обиделась на него за недостойное поведение.

– Адам, прекрати смущать невестку, – строго отозвалась графиня. – Боюсь, Нейтан разозлится на тебя.

Она, в отличие от нас, уже увидела, что Нейтан вошел в столовую. Услышав тяжелые шаги, я обернулась. Темные штаны, светлая рубашка и черный камзол – муж забежал в наши покои, перед тем как присоединиться к ужину. Я улыбнулась ему, желая обнять и узнать причину опоздания, но не решилась нарушить правила этикета.

– Матушка права, разозлюсь, – усмехнулся муж, но в его глазах не было злости, только лукавство.

Нейтан наклонился и поцеловал меня в губы. Легкое прикосновение, почти целомудренное, но у всех на виду – это было слишком вызывающе. Мои щеки пылали огнем.

– Привить вам хорошие манеры мне так и не удалось. Пора признаться себе в этом. – Тяжело вздохнув, графиня подхватила бокал вина и сделала большой глоток. – Прости меня, Эмма. – Леди Камилла грустно улыбнулась и добавила: – Думаю, ты и сама скоро поймешь, как тяжело воспитывать мальчишек.

– Всему свое время, матушка, – отозвался Нейтан, беря огонь на себя.

– Вот именно, сын! – укоризненно воскликнула графиня. – Время скоротечно, и его невозможно вернуть, как и упущенную возможность.

Нейтан грустно улыбнулся и занял свое место за столом. Удивительно, но он не перечил маме и не шутил. Он задумался. Его мысли витали где–то далеко, казалось, здесь присутствовало лишь тело.

Весь ужин муж был задумчив, не реагировал на шутки брата и тонкие намеки матери. Меня пугала эта отстраненность, его глаза снова становились холодными, а я вновь терялась в догадках.

Когда мы остались наедине в наших покоях, я с ужасом ждала разговора. Хмурый взгляд мужа, его молчаливость – все говорило мне, что сейчас мой мир рухнет. То счастье, которым я жила эти две недели, окажется иллюзией, и я останусь одна с разбитым сердцем. Так мне и надо! Я со злой обреченностью посмотрела на себя в отражении зеркала. Схватив расческу, я присела на кушетку и принялась расчесывать свои волосы перед сном. Нейтан молча сидел в кресле у камина и смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд, но он не ласкал, казалось, он анализировал каждое мое движение, разбирал на части каждый жест. Я была словно на суде. Паника накатывала на меня, горло свел спазм, но я продолжала хранить молчание. Муж, фиктивный или нет (как же тяжело разобраться в этом), подошел ко мне. Его рука мягко, но уверенно перехватила мою. Вот и пришло время узнать приговор…

– Пошли спать, Эмма. – Я не верила тому, что слышала, но голос Нейтана был мягок и нежен. – Сегодня был слишком тяжелый день, – как–то устало сказал муж, кладя расческу на столик и поднимая меня с кушетки. – Мне так необходимо твое тепло.

Наши взгляды встретились, и я сама шагнула в его объятья. Мои губы прижались к его с таким отчаянием, что слезы брызнули из глаз. Это был сумасшедший поцелуй, я дарила себя, растворялась в муже, сливалась с ним и не могла остановиться. Отстраниться, отпустить, сделать шаг назад было невозможно.

«Я люблю! Я безумно люблю его!» – в моей голове билась только эта мысль, и я прижалась сильнее, боясь потерять такое необходимое счастье.

Мое счастье! Мой мужчина! Разве возможно полюбить так быстро и так отчаянно?

Глава 9

Зря я опасалась перемен. Они так и не случились. Нейтан все так же не заводил разговор, я все так же боялась откровений. Правда, теперь я знала, что стоит на кону – мое сердце. Я бы с радостью отдала его просто так, но вдруг мой подарок окажется ненужным? Вдруг его выкинут или швырнут мне обратно? Конечно, я всегда могу сбежать в академию, но как оставить Милли?

Целыми днями я задавала себе одни и те же вопросы. По кругу. Бесконечному, ужасному кругу. Единственное, что меня отвлекало – это игры с дочкой. С ней мое сердце пело, оно почувствовало отклик, взаимность. Последнее время к нашим играм начала присоединяться и мисс Верон. Она открывалась для меня постепенно, но каждый раз я была поражена до глубины души. Она любила Милли не меньше меня. Она так же переживала за Нейтана, как и я, когда он начал задерживаться на работе допоздна. Ее желание стать хранителем рода стало мне понятным. Арика просто любила потомков Ирвина как своих собственных. Она искренне желала им добра, поэтому я приступила к обещанному. Первая часть ритуала оказалось сложнее, чем я думала. Хорошо, что в эту ночь Нейтан пришел поздно и не заметил, насколько я слаба. Слишком много сил мне пришлось отдать, подготавливая артефакт к ритуалу. Его сиятельство Ирвин написал подробно все этапы очистки ожерелья и какие именно плетения мне было необходимо наложить для того, чтобы артефакт принял Арику. Четыре часа изматывающей работы, и я еле дошла до кровати. Если бы Нейтан увидел меня в таком состоянии, даже не знаю, как бы я все ему объяснила. Арика просила дать ей время, чтобы самой все рассказать Нейтану.

– Эмма, что ты делаешь? – Ко мне на руки запрыгнула Милли. Она тут же нырнула обеими руками в шкатулку с камнями–бусинками.

– Хочу сделать тебе браслет. – До этого момента я просто перебирала камни, проверяя запасы, но сейчас действительно захотела сделать простой артефакт для Милли.

– Мне? – удивилась дочка, хотя улыбка выдавала ее радость.

– Какие камушки тебе нравятся? – Дети не знают значение камней, но, несмотря на то что их магия спит, они все равно выбирают нужные минералы.

– Можно взять любой? – Девочка не верила своему счастью. Еще бы! Тут было столько камушков – прозрачных и затемненных, разного цвета, оттенка и формы.

– Любые пять. – Вспомнив, что Милли еще слишком мала для счета, я перефразировала: – Можешь взять столько, сколько у тебя пальчиков на ручке.

Внимательно осмотрев свою руку, Милли спрыгнула с колен и начала рассматривать камни. Каждый камешек она вертела в ладонях, иногда даже нюхала, но выбор свой сделала быстро.