На вершине бездны

Внизу из-под тенистого плетёного навеса показалась крепкая мужская фигура в начищенных металлических доспехах. Появившийся незнакомец явно заинтересовался незадачливым моряком. Постучав по своей нагрудной кирасе и присвистнув, мужчина с аккуратной конусной бородкой и подкрученными усами привлёк внимание Барта.

– Спускайтесь оттуда, сеньор! – добродушно махая рукой, крикнул моряку кирасир.

Барт, всё ещё ошеломлённый, настороженно взглянул на человека внизу.

– Чёрт побери! Испанец! Разрази меня гром! Это же чистый испанец, – скользя глазами по дублету, кирасе и двускатному шлему с пером, буркнул себе под нос пират.

– Спускайтесь же, сеньор! Стража не любит, когда кто-то влезает на стену, спускайтесь! – подходя ближе, произнёс испанец.

Барт не спеша слез и, щурясь на солнце, подошёл к человеку в латах.

– Ты ещё что за чёрт? – застёгивая пуговицу на рубахе, спросил Барт.

– Хуан. Хуан Веласкес, – протянув руку пирату, представился испанец. – Аделантадо, конкистадор.

Барт нехотя пожал руку.

– А как ваше имя, сеньор? – словоохотливо продолжал Веласкес.

– Бартоломью… Я… Я…

– Вы пират, – усмехнулся испанец, постучав себя по запястью.

Барт, неловко смутившись, поправил рукав, из-под которого красовалось клеймо.

– Какого дьявола тебе от меня нужно? – пристально глядя на испанца из-под густых чёрных бровей, спросил Барт.

– Да ничего мне от вас не нужно, сеньор. Я лишь предположил, что вы оказались здесь, как и я, оттого и чудите, – обтирая со лба градины пота, произнёс Веласкес.

– Что это за место? – окинув взглядом прохожих, спросил Барт.

– Думаю, мы где-то на востоке, возможно, неподалёку от Индии… – щурясь на солнце, произнёс испанец. – Ракша. Странное название. Никогда прежде не слышал об этом городе, – снимая шлем, добавил он.

– Давно ты здесь? – облокотившись на опору навеса, спросил пират.

– Четвёртый день, – погладив бородку, ответил испанец. – И мы здесь не одни такие. По крайней мере, поговаривают о странных незнакомцах, что устроили резню у трактира. Один по описанию не иначе как тамплиер, – ухмыльнулся Веласкес.

– Это вздор! – обтирая лицо, хрипло произнёс Барт. – Тамплиеров давно уже нет.

– Куда идут эти безумцы? – обратив внимание на столпотворение горожан в конце улицы, спросил Веласкес.

– Почём мне знать?! – угрюмо вскинув бровь и обернувшись, ответил пират. – Хм, их там собиралась целая свора, – почёсывая волосатую грудь, заметил он.

– Предлагаю прогуляться и посмотреть, – предложил Веласкес.

–Идея что надо. Может, в толпе сопру кошелёк. А то я уже жрать хочу, как чёртов кракен, – обтирая руки об рубаху, хрипло добавил пират.

Поднявшись по улице и слившись с шумной толпой, пират и конкистадор стали продвигаться к городской площади. В центре, неподалёку от театрального помоста, собирались люди. Протиснувшись сквозь толпу, Барт и Веласкес увидели вдали две колоритные фигуры, что, по всей видимости, и были причиной создавшейся давки. Толпу собрали темнокожий мускулистый мужчина и лысый парень, похожий на монаха, в коротких штанах и причудливом жёлтом халате с трепещущими на ветру широкими рукавами. На запястьях великана звонко бряцали металлические кандалы с перерубленной цепью. Оголённый торс гиганта был покрыт длинными и широкими шрамами. Многие из этих заживших борозд когда-то были глубокими ранами. Взгляд темнокожего пристально и недоверчиво скользил по толпе и мгновенно реагировал на каждый смех, крик или аплодисменты. Лысый же, напротив, был расслаблен и добродушен, и, по всей видимости, именно он и привлекал внимание публики.

Прислушавшись, Веласкес понял, что мужчина ведёт обыкновенную проповедь… Удивительно, но его негромкие, непринуждённые рассказы вызывали у публики неподдельный интерес.

Всякие упоминания о религии в городе были под запретом, а распространение знаний преследовалось и нещадно каралось по закону. На территории империи был провозглашён атеизм, хотя народ в большинстве был несогласен с политикой власти. Оттого устроенное этими двоими представление создало в обществе острый резонанс. Внимать подобному беспрецедентному преступлению закон никак не запрещал, и люди охотно просвещались.

Слухи о вопиющем злодеянии мгновенно донеслись до коменданта, и на площадь потянулись солдаты. Расталкивая горожан в стороны, орудуя деревянными палками, стражники ринулись к зачинщикам собрания.

– А ведь эти ребята определённо «наши», – склонившись над ухом Барта, сказал Веласкес.

– Похоже на то, – почёсывая спутанную бороду, ответил пират. – И, по всей видимости, им сейчас отшибут их безмозглые головешки, – глядя на стражников, добавил он.

Тем временем солдаты прорвали кольцо толпы, обступившей проповедника и его темнокожего товарища, и, набросившись на них, стали осыпать градом ударов. Однако монах и гремящий кандалами гигант неожиданно дали такой отпор стражникам, что толпа ухнула. Темнокожий великан необычайно ловко для своей громоздкой комплекции уходил от ударов и со свистом стегал солдат короткой, но тяжёлой цепью. Стражники, сражённые ударами темнокожего, навзничь падали на мостовую под визг обезумевшей толпы.

Монах тоже не остался в стороне, его широкие рукава хлопали, словно крылья птицы, движения были отточены, а удары точны и молниеносны. Проповедник так же, как и его спутник, с лёгкостью уходил от ударов, жёстко отвечая нападавшим длинной крепкой палкой, туго обмотанной тонкой верёвкой.

– Разрази меня гром! Что вытворяют эти черти?! – хлопнув Веласкеса по плечу, вскрикнул Барт.

Толпа, вдохновлённая зрелищем, заметалась и загудела. В ненавистных стражников полетели палки и камни. Сердце конкистадора вдруг полыхнуло нестерпимым желанием вмешаться, помочь этим незнакомцам, столь героически бьющимся с целым взводом вооружённых солдат. Поправив шлем, он бросил на Барта решительный взгляд. Однако пират не разделил пылкость испанца.

– Не глупи, Хуан! – покачивая головой, сказал пират. – Посмотри туда! – добавил он, указав на выходы с площади, откуда строем бежали десятки вооружённых латников.

– Дьявол! – с досадой выругался Веласкес.

– Этим двум конец! – спокойно подытожил Барт. – Один уже ранен, – указывая на хромающего темнокожего великана, добавил он. – Нужно выбираться отсюда!

Испанец тяжело выдохнул, заёрзал, лязгая латами, и, опустив голову, разжал кулаки.

Тем временем появившееся подкрепление уже разгоняло толпу. Люди с криками бросились бежать с площади.

Десятки вооружённых солдат, преследующие монаха и его темнокожего товарища, прижали беглецов к веренице домов. Это был тупик. Гигант угрожающе рычал, монах молча смотрел на обступающих их стражников.

Это последнее, что увидел Веласкес, прежде чем скрыться в охваченной паникой толпе. Сейчас ему было стыдно, однако Хуан пытался оправдать себя. Ведь несчастные не были ему друзьями. Однако что-то внутри него кричало и больно жгло, будто они были связаны чем-то большим, чем несчастие появиться в этом проклятом месте.

Глава 3

Вырвавшись из основного потока людей, Веласкес и Бартоломью свернули в один из переулков. Укрывшись в нише, где в торговый день стоял торговец, а сегодня царила пустота и прохлада, беглецы, тяжело дыша, прижались к стене под навесом.

– Гром и молния! Вот это переполох! – хрипло произнёс Барт.

– Стража хватает всех без разбора! – выглянув из укрытия, заметил Веласкес.

– Хаос и паника… Это не всегда плохо, – сказал Барт, подбрасывая в воздух увесистый кошель.

– О! Санта Мария! Ты и впрямь это провернул? И как же земля носит таких проходимцев?! – цыкнув языком, покачал головой испанец.

– Я ни черта не расслышал за урчанием твоего голодного брюха, – пряча кошель за пазуху, прохрипел Барт. – Кажется, ты сказал, что готов выменять свои доспехи на тарелку супа?

– Ах ты грязный пират, – снимая шлем, засмеялся Веласкес. – Так и быть, я не донесу на тебя стражникам, но тебе это обойдётся недёшево, думаю, куропатки и вино сумеют заставить меня молчать!

– Знал бы, что тебя можно этим заткнуть, накормил бы раньше, – подтягивая штаны, прохрипел Барт. – А вот те двое с площади сегодня поужинают плетьми и раскалённым железом, – хмуро взглянув на свои истёртые башмаки, добавил он.