Брак вслепую

Лорд Ирвин совсем недавно сменил интерьер дома, обновив его на французский лад. Старинная громоздкая мебель из дуба была напрочь изгнана в подвал, а на смену ей пришла сияющая и изящная из красного дерева. Сейчас его дом считался одним из респектабельных в Ившеме, все старались попасть к его хозяину на прием.

Внезапно лорд Ирвин остановился возле дочери и холодно заключил:

– Выходит, Гортензия-Беатрис, ты пыталась скрыть от меня эту полосу своей жизни. Но почему? Говори, дорогая моя!

Юная леди молчала, пиля взглядом полированный письменный стол, заваленный бумагами.

Тогда отец продолжил:

– Если бы не священник, я так и не узнал бы о твоем бесчестье. Отчего ты сразу же не рассказала мне об этом, Гортензия-Беатрис? Отвечай немедленно!

– У меня просто не хватило духу сказать вам про все, что случилось со мной в тот ярмарочный день. – В серебристо-серых глазах дочери заиграла алмазная россыпь.

Увидев слезы Гортензии-Беатрис, лорд Ирвин немного смягчился:

– Ну полно, дорогая моя! Перестань плакать! Лучше скажи мне: твоя мать в курсе всего этого?

– Да, папа. – Гортензия-Беатрис вытерла рукой слезы. – Я сразу же обо всем ей рассказала.

– Ну и что же она?

– Мама побоялась сообщить вам о моем насильственном венчании в церкви, – пояснила девушка, потупив взор. – Но ей было так плохо после моего рассказа, что я боялась потерять мать.

– Ты имеешь в виду, что здоровье у матери пошатнулось?

– Вот именно, – кивнула Гортензия-Беатрис. – Не будьте к ней строги. Мама ни в чем не виновата.

– Нет, дочь моя! – неожиданно вспылил лорд Ирвин. – Твоя мать никогда не отличалась ни умом, ни храбростью. Вы обе должны были немедленно поставить меня в известность о таком вопиющем случае, темное пятно которого прежде всего ложится на нас, твоих родителей. И твоя мать должна была бы это знать. Разве она не говорила тебе, какие бывают последствия брачной ночи?

– Разумеется, мама посвятила меня в таинства супружеской жизни, – быстро отозвалась юная леди. – Поэтому мне кое-что известно, хотя результат той ночи уже налицо.

– Что?! – гневно вскричал лорд Ирвин, покрываясь багровыми пятнами. – Что ты сказала, Гортензия-Беатрис?!

– Да, папа, – дочь впервые посмотрела отцу в глаза. – Вы правильно меня поняли. Я жду от маркиза ребенка.

– Проклятие! – Лорд Ирвин внезапно забегал по роскошному кабинету. – Это в корне меняет дело. Немедленно собирай свои вещи! Мы поедем к маркизу на этой неделе.

– Ах, папа, я не хочу видеть этого насильника! – с отчаянием в голосе вскричала дочь.

– К сожалению, это неизбежно, – мягко проговорил он. – Ведь не я выбрал тебе мужа, а судьба так распорядилась, от которой не убежишь. Поэтому хочешь ты того или нет, но тебе придется ехать к мужу. А теперь побыстрее пришли ко мне свою мать.

Гортензия-Беатрис молча покинула кабинет и за дверью столкнулась с матерью. Стало ясно, что та давно уже стояла у порога, подслушивая ее разговор с отцом.

Видя бледность на лице дочери, леди Элен обняла ее за плечи:

– Все будет в порядке, дорогая моя.

– Вряд ли, – упавшим голосом ответила Гортензия-Беатрис. – Папа намерен отвезти меня к маркизу. Впрочем, он зовет вас к себе.

– Я знаю, – тихо отозвалась леди Элен, вдруг побледнев как смерть. – Думаю, его решение правильное, ведь у тебя нет иного выхода.

В следующее мгновение она уже входила в кабинет мужа, дрожа от страха. Гортензии-Беатрис стало даже жаль свою матушку. Ясное дело, сейчас посыплются на леди Элен все упреки, не сказанные ей. Отец сорвет свою злобу на ее матери, которая меньше всех виновата в этой истории. Наверное, ей надо вернуться. Но, зная властный характер отца, юная леди решила не вмешиваться в беседу родителей.

Гортензия-Беатрис сидела в своей комнате, уставившись взглядом в окно. Но она даже не замечала утренних лучей, казалось улыбавшихся ей в закрытые портьерами окна. В этот миг ее одолевали мрачные мысли.

Да, она резко изменилась с того самого дня, когда нелепо угодила под венец. Всегда веселая и шаловливая, она теперь была тише воды ниже травы. По дому больше не раздавался ее веселый смех, беготня по комнатам с очередной выдумкой буквально прекратилась, и возни на чердаке в поиске находок для лучшего выполнения своей авантюрной затеи совершенно не слышалось.

Гортензия-Беатрис горько усмехнулась. Такая резкая перемена, естественно, не могла не обратить на себя внимание прислуги. Все с удивлением шептались в разных уголках, спрашивая друг друга, что стало с юной леди. Только ее отец, всегда занятый делами, похоже, не видел ее состояния. Скорее всего, он так и не узнал бы ничего, если бы к ним не явился священник. Но тем страшнее был бы для него удар, когда он обнаружил бы ее растущий живот. Все-таки последствия той ночи невозможно было бы скрыть.

Юная леди тяжело вздохнула. Сейчас ее отец вбил себе в голову, что должен немедленно отвезти ее к мужу, пока еще незаметна беременность. По правде говоря, этот маркиз, варварски овладевший ею, вызывал у нее не самые лучшие чувства. Кроме смертельного ужаса, она больше ничего не чувствовала к нему. Гортензия-Беатрис сильно боялась его. И если бы от нее зависело, то она никогда не согласилась бы видеть этого мерзавца, не говоря уже о совместной с ним жизни. Однако она должна подчиниться воле отца, поскольку не хочет огорчать его.

Гортензия-Беатрис любила своего отца, всегда с нежностью и пониманием относившегося к ней. Поэтому она не хотела, чтобы скандал, который мог разразиться из-за нее, навредил бы ему в пэрстве. Поразмыслив, юная леди пришла к заключению, что ей следует с достоинством покориться своей судьбе. Раз удел быть женой сумасбродного маркиза неизбежен, то она должна извлечь из этого брака максимум выгоды для себя.

Конечно, был и другой выход, но весьма сомнительный. Она могла укрыться у своих двух старших сестер, живущих в Шотландии и Ирландии, сочинив для них легенду о скоропостижной смерти своего мужа или что-то в этом роде. А к Мэри в Йоркшир, муж которой осенью собирается переехать в Лондон, она и сама не поедет. Впрочем, зачем ей компрометировать своих сестер? Как ни крути, везде, где бы она ни появилась с животом и без мужа, вспыхнет обязательно жуткий скандал, которого она желала бы избежать. Она вовсе не стремится бросить вызов светскому обществу, и потому ей лучше безропотно смириться с неизбежным.

Приняв такое решение, Гортензия-Беатрис наконец успокоилась. Она растянулась на постели, положив голову на взбитые подушки, и стала ждать прихода матери, которой долго не было. Должно быть, разговор в кабинете еще не закончился. Судя по всему, отец читает мораль матери, как нужно было воспитывать последнюю дочь, а не потыкать ее капризам. Юная леди, вставшая чуть свет, устало закрыла глаза и тотчас провалилась в тревожный сон.

В этот момент леди Элен в полном смятении духа слушала супруга, обвинявшего ее в недостатке воспитания дочери. Будь она хоть немного образованней и имей каплю ума, с их дочерью уж точно ничего не случилось бы. Возможно, она тогда нашла бы чем занять свою дочь, а не позволяла бы ей без дела шататься по городу в платье крестьянки. Вот каков результат ее безответственности, пилил он ее.

Выплеснув на жену всю желчь, лорд Ирвин выдохся и посмотрел на супругу, как судья на осужденного.

– Итак, дорогая Элен, как вы будете исправлять положение?

Женщине стало ясно, что лорд Ирвин в этом деле умывает руки, свалив на нее всю ответственность. Пока она собиралась с духом, чтобы противостоять ему, и искала слова, чтобы защитить свою дочь, хозяин семейства сверлил ее взглядом.

К его удивлению, перед ним до сих пор стояла привлекательная женщина, чьи серебристо-серые глаза, точь-в-точь глаза Гортензии-Беатрис, испуганно взирали на него. По правде говоря, он и женился-то на ней из-за ее смазливого личика, а вовсе не из-за богатого приданого. К сожалению, он раньше не знал, что скрывается за этой милой мордашкой. Ах, если бы вернуть те молодые годы, то, может быть, его судьба сложилась бы иначе.

Лорд Ирвин тяжело вздохнул и, не отрывая от жены взгляда, холодно осведомился:

– Что же вы, Элен, так и будете целый день набираться храбрости, чтобы ответить мне?

– Обещаю вам, что моя дочь ничем больше не огорчит своего отца, – наконец проговорила женщина.

– Что это значит, дорогая Элен? – лорд Томас Ирвин сдвинул густые брови. – Прошу вас выразиться яснее.

– Гортензия-Беатрис поедет с вами к своему мужу.

– Уже более конкретно, – усмехнулся ее супруг. – А вы уверены в этом, милая моя?

– Да, Томас, как и в том, что меня зовут Элен.

– Недурно, дорогая моя, – пробормотал мужчина, с усмешкой поглядывая на жену.

Где она набралась этих слов? Уж не в тех ли книжицах, за которыми он в последнее время ее заставал? Неужели она решила пополнить свое образование? Несомненно, совсем сдурела на старости лет. Вместо того чтобы заниматься домом и своим ребенком, она почитывает бульварные романы. Но, вспомнив свои постоянные упреки в невежестве, он закусил губу. Черт побери, видимо, не стоило женщину средних лет сбивать с пути истинного.

– Что вы еще хотите от меня, дорогой супруг? – донеслось до него.

Лорд Ирвин мгновенно помрачнел. Конечно, он не был готов к такой эмансипации своей жены, ведь он привык ее видеть почти безмолвной.