Чёрное пятно. Сборник хоррор-рассказов

Выходные у Риты были, но проводить их у бабушки, несмотря на вопящее внутри чувство вины и жалости, она не собиралась.

– Ну хорошо, хорошо, ты только сразу, ладно? Что-то чувствую я себя не очень… Ты осторожно, болезнь, говорят, ходит.

«Знала бы ты, что ко мне на щеку пришло», – подумала Рита, но оставила эту мысль при себе, лишь сердечно попрощавшись с бабушкой и клятвенно пообещав вскорости приехать.

Пятно, ушедшее из памяти, всплыло в голове снова, и Рита малодушно подумала: может быть, оно уже исчезло?

Ноги сами привели ее в ванную.

Руки, кажущиеся по кукольному чужими, коснулись повязки, осторожно, медленно стянули ее, миллиметр за миллиметром обнажая кожу, зараженную пятном.

Пятно не исчезло, оно изменилось, углубилось, точно разъедая щеку, за темнотой пятна на мгновение белым призраком очертились зубы, а потом его вновь заволокла непроницаемая темнота. Рита сдавленно хихикнула, подумав, что скоро можно будет в эту дыру складывать вещи, как на полочку, а после зажала рот руками, бессознательно не касаясь пальцами пятна, в стремлении подавить рвущийся наружу истеричный смех.

Пятно что, стремится сожрать всю ее? Что дальше, нос, губы, глаза?

Сюрреалистично, но она не испытывала никакой боли, ни малейшего ощущения, что что-то не так, и лишь касаясь языком щеки, чувствовала странную невесомость языка, который точно парил, не ощущая ни свежего наружного воздуха, ни преграды.

«Это какой-то бред», – подумала Рита, вытирая выступившие на глазах слезы.

«Это какой-то бред», – подумала Рита, выходя на работу на следующий день, обратив внимание на лоб своей начальницы, на котором красовалась неловко прикрепленная пластырем повязка.

«Это какой-то бред», – подумала Рита, когда мама сказала ей, что ее бабушка, Людмила Петровна, пятидесяти восьми лет отроду, не имеющая страшных хронических болячек, крепкая и удивительно бодрая – умерла прошлой ночью.

Людмила Петровна, всегда напористая, как танк с густо кудрявящейся темной шевелюрой, энергичная и пышущая эмоциями, абсолютно не вязалась со смертью.

На похоронах Рита не могла смотреть на лицо покойной, прикрытое густой непрозрачной вуалью. Рите казалось, что это огромная чернокрылая моль уселась на лицо ее бабушки.

Мерно гудел в воздухе чей-то голос.

Бабушка медленно опустилась в глубину могилы, толпа вокруг почтительно отступила.

Впервые за вечер Маргарита подняла глаза.

Почти каждый из гостей опускал взгляд, касаясь рукой свеженькой повязки.

Покрытые инеем

«Фэнтези – это побег в ослепляющее солнце и запах теплого хлеба. Сталь мечей и звон колоколов. Влажные густые леса и иссушающие пустыни. Побег в мир, полный драконьего огня и пения дриад.

Оно увлекает нас в ледяные пустоши и морские просторы, чьи чернильные глубины полны таинственных тварей. Мы путешествуем от Кэр-Паравела до Неверленда. Мы пробуем волшебные яства эльфов и пьем вино гномов, сладкое от солнца. Жарим на костре сочное мясо, прячась в лесах нимф, и пробуем кислые ягоды.

Фэнтези дарит нам вкус жизни. Той, о какой мы мечтаем, но не можем ощутить.

В каком мире мы живем, если хотим от него сбежать?»

«Покрытые инеем» несколько выбивается из ряда рассказов этого сборника хотя бы потому, что написан он в жанре фэнтези и к хоррору отношение имеет весьма опосредованное. Написан он в марте 2017 года, и изначально писался на конкурс. Сейчас я уже и не вспомню, что это был за сайт и что это был за конкурс, помню только, что не выиграла. На самом деле, в подобного рода конкурсах я никогда не выигрываю, так что это скорее забавно, чем грустно. Но этот рассказ все равно занимает важное место в моем сердце, потому что он – мое маленькое окошко в фэнтези, жанр, который я нежно люблю с самого детства, и я рада, что рассказ снова выходит в свет.

Мелисса поежилась. Меховая накидка с тёплой подкладкой не спасала от пронизывающего холода Зимней части Эльхейма. Дриада всю жизнь провела в солнечной Летней части и никогда не касалась снега, а теперь зимний мороз, словно в отместку, не давал ей пощады. Белые щеки Лиссы покрылись инеем, зеленоватые густые ресницы примерзли друг к другу.

Однако теперь весь Эльхейм промерз от темных глубин до самых розовых облаков.

Следопыт, дремавший в углу крохотной земляной пещерки, вздохнул и сунул дрожащей соратнице фляжку со жгучей огненной водой, которую носил с собой, как говорил, «для сугрева».

– Я от неё совсем завяну, – мрачно пошутила Мелисса, делая глоток. Темно-зелёные, как дно затянутого илом пруда, глаза наполнились слезами. Она закашлялась, но сделала ещё один мужественный глоток.

Маг, следивший за хилым костром, покачал головой.

– Хель бы побрала Тёмного, – пробурчал он, озабоченно глядя на дриаду. Пригнувшись, чтобы не удариться о низкий, то и дело осыпающийся, потолок, придвинулся к ней, протягивая грубые варежки. Большие, отороченные мехом и кое-где прожженные, но теплые.

– Выглядеть будешь как чучело, но зато тепло.

Маг, в отличие от напарника-Следопыта, заботу о товарищах проявлял открыто, не маскируя неохотным великодушием.

Высокий, темноволосый, смуглый – уроженец Осенней части, он более-менее привык к суровым холодам, особенно потому, что частенько отправлялся в путешествия по Зимним землям с давним другом – вышеупомянутым Следопытом.

Подобные вылазки проводили не все, только самые смелые или сумасшедшие, которых было не испугать ледяными пустынями и монстрами, обитавшими исключительно в морозных условиях.

– Ну и команда у нас, – улыбнулся Маг, поглядев на покрытого шрамами Следопыта, мрачно набивавшего трубку. Тот не преминул ворчливо вставить:

– Ещё бы. Летняя дриада, щуплый маг, побитый молью следопыт, и разыскиваемая всеми, кому не лень, охотница.

Охотница лишь усмехнулась, разделывая тушку кролика под укоризненным взглядом Лиссы, которая в принципе была против убийства чего-бы то ни было, а уж тем более милого крольчонка.