Живой алмаз Шаданакара

Но вернемся к будущему. Роды продолжались уже более восьми часов. Боль, которую чувствовала Зарема зашкаливала. Все введенные обезболивающие приглушали ее на несколько минут, но она возвращалась каждый раз с умноженной силой. Вспотевшие врач и акушерка не знали что и делать. Сестра держала Зарему за руку и протирала лицо ледяными салфетками, от страха тораторив обо всем, что придет в голову. В короткие минуты отдыха, женщина проваливалась в короткое полуобморочное забытье, а как только боль возвращалась, превращалась в хриплый крик и липкое от пота безумие. Тогда рядом были лишь глаза отца ребенка, ее Тимура. Они вспыхивали короткими всполохами в мутном сумбурном тумане, как бы наблюдая за происходящим. И вот, когда при очередном болевом порыве стало совсем невыносимо и она провалилась в полное беспамятство, Тимур появился рядом. Так близко, живой и невредимый.

– Терпи, осталось совсем чуть – чуть, скоро все закончится.

Он протянул к ней руки и она увидела там крошечную малышку, с огромными вишнями глазами, как у папы. Рядом находилась еще одна дрожащая непонятная тень, то ли карлик, то ли старец…

– Возвращайся – услышала она резкий крик.

И будущая мать вернулась, вернулась превозмогая боль последней затяжной схватки. Словно огненным ножом полоснули вдоль всего живота … – и все, боль прошла, как будто и не было никогда, осталась лишь невыносимая слабость. Происходящее было одновременно и явным и нереальным. Громкий детский плач звучал отраженным эхом то ли в этой, то ли в другой комнате. С ней что – то делали, переносили, перекладывали, но все это тоже было далеко.

– Сон – не успела Зарема подумать о нем, как тут же провалилась в его чарующие покровы. Мир растворился совсем, осталась только она и родные, любимые глаза рядом.

А вокруг продолжалась жизнь. Мир дышал, смеялся, любил, шагал размеренно установленной поступью. Шел первый выходной недельного круга. Верграды всех регионов Земли были заполнены до отказа…

Кэрол

Первых своих минут, а может часов, а может дней пребывания в новой реальности Кер не помнила совсем. Ощутив себя, наконец, вполне живой, среди множества склонившихся к ней лиц Каролина явно различила одно. Это была бабушка, ее родная, любимая бабуля. Внешне она изменилась до неузнаваемости, но что – то неуловимо – знакомое проглядывало сквозь дыхание вечной молодости. Ее глаза, ее слова, ее сила, перепутать было нельзя. Бабушка, вернее то прекрасное существо, которым она сейчас была, обняла Каролину, словно облако и беззвучно произнесла:

– Здравствуй, моя хорошая, я так по тебе скучала! Но твое время не пришло! Рано, рано…

Кэр от растерянности, переплетенной с восторгом новых ощущений, не могла промолвить ни слова. Ее физическое тело заменило эфирное. Невидимое и неощутимое в земном мире, здесь оно стало абсолютно реальным. Прежние органы чувств работали прекрасно, с их помощью она могла видеть, слышать, осязать иную, как – бы утонченную действительность. Но наряду с прежними, что – то совсем другое, внутренне – глубокое и одновременно простирающееся до бесконечности, наполнило ее сущность. Настоящее духовное видение раскрылось и осозналось сразу. Многое не надо было объяснять. Она моментально поняла, что это тот новый мир, в который вступает душа после того как покинула земной. Он был отдаленно знаком, как обрывочное воспоминание из давно прошедшего времени.

Над головой сияло зеленое небо, прозрачное, невесомое, и такое высокое. Природа в общих чертах напоминала земную, но являлась словно ее эфирным отражением – воздушным, парящим, но в то же время живым. Были здесь реки и моря, несущиеся в виде клубящихся туманов. Были бесконечные разноцветные поля, как вселенские ковры, набитые поющими цветами. Был ветер – умный, видимый, озорной. Было солнце, переливающееся радужными бликами. А когда оно садилось, день также как в Энрофе сменял ночь, потому что вращение Земли вокруг Солнца процесс неизменный, прослеживающийся почти во всех мирах Шаданакара. Ночь там являлась не менее чарующей. Живое космическое небо – океан – могучее, бесконечное, единое! Ты ощущал себя его счастью, ты видел, различал в серебряно – жемчужных туманностях дыхание миров. Кэрол вспомнила, как звучит имя этого слоя – Олирна. Жизнь здесь совершенно не омрачалась насущными земными заботами о еде, тепле и защите. Питье давали бившие повсюду родники – источники, причем они обладали удивительно разными вкусами. Едой служила благодатная роса, выступавшая везде на растительности, и утром, и в полдень, и вечером. Врагов же не было совсем.

Олирна – первый из просветленных миров, ведущих душу вверх к бесконечному Божественному началу. Сущности, отягощенные грехом, подчиняясь истинному закону, просто физически (если так можно выразиться) не могли вступить в этот мир. В зависимости от груза свершенного, им приходилось искупать вину либо в мирах чистилищах, либо в страшных мирах возмездия. Олирна же являлась одним из слоев, где смерти не было совсем. Поднявшиеся туда души, прошедшие через смертные муки Энрофа, покидали ее с помощью неожиданной трансформы, преображающей окончательно человеческий дух и тело. Здесь тебя встречали твои родные и близкие, те кто ушел раньше. А самым большим огорчением было осознание потери от расставания с теми, кто остался на Земле. Бабушка объяснила, что нужно сделать для того чтобы увидеть их. И Кэр потратила практически весь первый день, усердно занимаясь, напрягая все силы внутреннего видения, что – бы научиться различать далекие любимые силуэты. При виде их расплывчатых фигур, бесконечное тепло разлилось в сердце женщины. Кэр физически увидела, как оно полилось через миры и пространства, туда к самым дорогим сердцам.

Олирна, так же как и все остальные миры восходящего ряда был создан для просветления истинного внутреннего человеческого Я. То что мы называем духовным зрением, духовным слухом и глубинной памятью, то к раскрытию чего стремятся в Энрофе ( физическом земном мире) величайшие мудрецы, а достигают раскрытия лишь единицы, здесь, в Олирне раскрывается постепенно у каждого. Благодатная чистая душа пролетала этот слой очень быстро и поднималась дальше по великой лестнице восхождения.

Раскинувшаяся пред взором Кэрол, чудесная Олирна, также как и Энроф подразделялась на зоны основных земных метакультур. Они , в свою очередь, обладали определенными местностями, характерными для времяпрепровождении отдельных типов личностей. Например, те кто на Земле был слишком замкнут в личном, чьи кармические узлы развязаны, но душа слишком узка и тесна, направлялись в просторные холмистые степи. Там, среди прозрачных тихих холмов, под великолепным изумрудным небом, никто не препятствовал восполнить этот ущерб. Сущность открыто принимала в себя голоса и лучи космоса, раздвигая границы своего расширяющегося Я. В других – высоких горных долинах, трудились над собой те, кто смог уверовать, достоверно почувствовать потустороннее только в посмертии. Они созерцают оттуда горные вершины в ореоле великой духовной славы. Могущественные духи, господствующие там, льют в созерцающих, струи своих сил. И способности души, парализованной неверием, раскрываются в процессе лицезрения многослойности вселенной, ее торжествующей красоты.

Общение с другими эфирными сущностями не содержало никакой мути, горечи, мелких забот или непонимания. Это было почти идеальное общение, при помощи речи, но больше в молчании, которое на Земле бывало знакомо глубоко любящим друг друга людям. Во всей лучезарной, невесомой, но так напоминающей земную природе, не хватало только одного – животного многообразия: пения и щебета птиц, жужжания насекомых, мелькания рыб, милого знакомого вида домашних и иных питомцев. Их не было совсем. Все знали, что с некоторыми из них, уже просветленными встретиться можно будет потом, при поднятии в высшие слои.

Кроме общения с другими жителями и наслаждения природой, время также уходило на работу над своим телом: предстояло подготовить его к трансформе, ибо путь из Олирны в следующие высшие миры лежал не через смерть, но через преображение. Стихи Евангелия, повествующие о вознесении Иисуса Христа, намекают на нечто схожее. Воскресение из мертвых изменило природу Его физического тела, и при вознесении из Олирны, оно преобразилось вторично, вместе с эфирным. Всем остальным предстояло преображение лишь эфирного тела, преображение, подобное тому, которое некогда видели апостолы своим духовным зрением. Как же еще могли выразить евангелисты переход Спасителя из Олирны туда, кроме как вознесением на небо! И именно там, в Олирне жители разных метакультур начинают не только понимать, но и физически ощущать, какой странной для них, но бездонной правдой полон христианский миф. И образ великого предателя, дотоле принимавшийся ими, как легенда, становится реальностью.

Здесь, среди клубящихся морей, в глубоком уединении, на пустынном острове находится теперь он. Свыше шестнадцати веков длился его путь сквозь миры воздаяния. Низвергнутый грузом кармы, неповторимой по своей тяжести, ни раньше, ни позже, не видавший у себя ни одного человека, он был поднят оттуда Тем, кого предал на Земле. Поднимаемый силами Света вверх и вверх по ступеням чистилищ, искупивший свое предательство, достиг, наконец, Олирны. Еще не общаясь с ее обитателями, он подготавливается на острове к дальнейшему восхождению. Этот остров суров, внутри только скалы – острые, острые. Они стоят темной стеной, наклоненной невидимой силой в одну сторону. Самого Иуду не видит никто, только по ночам зарево его молитв оранжево – золотистым облаком, как от огонька свечи, распространяется ореолом над диким нелюдимым местом. В грядущем ему предстоит принять из рук Преданного великую миссию – родиться вновь на Земле, и исполнив ее, бросить Князю Тьмы такой ошеломляющий вызов, оправиться от которого окончательно тот уже не сможет.

Каролина вспомнила, конечно, об алмазе. О той короткой чудесной встрече с ним в Энрофе, которой наградила ее земная жизнь. И о бесконечно – долгом, истинном служении единому прообразу его в Великом Синклите Мира.

На следующий день ее пребывания в Олирне, к Кэр спустились два прекраснейших существа с нестерпимо горящими белыми перламутровыми крыльями. Они объяснили совершенно изумленной женщине, что она еще жива. Ее физическое тело осталось невидимым в Энрофе и ждет свою хозяйку для продолжения земной миссии. Но прежде чем вернуться, Каролине и остальным ее друзьям, попавшим в резонансный круг алмаза, придется подняться через миры своих метакультур в благословенную единую Аримою и Синклит Мира. Только там, объединившись вокруг живого камня, и слившись с ним, они смогут оказаться вновь на Земле. Дорога наверх не займет много времени, но пройти ее необходимо вместе с трансформами, другого пути просто не существует. Закон един – ибо он закон. Им будут помогать, направлять и охранять. Святой камень, как и его благодатный образ в Энрофе – бесценен, и миссия Кэрол, во чтобы то ни стало, должна быть завершена. На рассвете придется отправиться в дорогу. Больше они ничего ни сообщили, да и Кэр молчала, не говоря ни слова. Слишком многое навалилось так быстро, так сразу. «Какая миссия, какой мир, где она сейчас и где будет завтра? Все слилось, все смешалось! Где – то там, в далеком Энрофе ее дети, а здесь так хорошо, так уютно!»

Как всегда спасла бабушка. Она провела с Кэрол остаток ночи до рассвета, целовала руки, гладила, обнимала, пела песни и описывала разные места Олирны, где проходят свое посмертие жители других народов и религиозных срезов. О сказочных Олирнах Индии, Греции и Непала. О яркой цветной Олирне Европейских народов, окруженной чарующими морями и живыми реками. О далекой, фантастической Олирне Монсальвата, укрытой со всех сторон ласковым эфиром океана. О чудодейственных солнечных дождях в Олирне Африканского континента и многих многих других удивительных красотах этого сказочного мира. Бабушка рассказала, что спустилась в Олирну специально для встречи со своим земным отцом, прадедом Кэр. Его земная жизнь была омрачена одним тяжелейшим срывом. Он все еще проходит очищение в верхнем кругу чистилищ, но вот– вот будет готов к трансформе. Она очень любит его и ждет, чтобы сопроводить в высший путь. А Каролина здесь оказалась случайно, хотя любая случайность ничто более, чем срочная необходимость. Рано или поздно все станет на свои места и Кэр откроется невидимый сейчас рисунок Великого замысла.

Ранним утром, на рассвете, освещенная яркими солнечными лучами, Каролина поднялась на широкую пологую гору с белоснежным гладким постаментом на вершине. Внизу, несмотря на раннее время, стояло очень много людей. Последним что осталось в памяти – были любимые, добрые глаза бабули, и ее голос внутри себя:

– В Добрый путь, родная! Я найду тебя!

Объяснить или понять какими именно усилиями была достигнута происходящая трансформа, Кэрол не могла. Началось с того, что ряды счастливых друзей, пришедших проводить ее, стали потихоньку удаляться, делаться туманнее, пока совершенно не расплылись вдали. Несомая невидимым мощным потоком, женщина стала приподниматься над ними все быстрее и быстрее. У горизонта, перед ее глазами возник полупрозрачный, сложенный из хризолита горный кряж. Неожиданно горы начали излучать удивительное свечение. Трепещущие радуги перекинулись, скрещиваясь по небосклону, в зените проступили дивные светила разных цветов и размеров. Прекрасное солнце не могло затмить их. Аквамариновая зелень неба вспыхнула, невиданной красоты, переливающимися, радужными огнями. Чувства захватывающей красоты, ни с чем несравнимого восторга, заполняли до краев. Женщина опустила взгляд, чтобы увидеть изменения внизу, и поняла что вошла уже в другой слой, так как ландшафт изменился совершенно.

Громкий голос в голове предуведомил о том, что ее пребывание здесь будет недолгим, но все это время данный мир, название которому Файр, будет охвачен ликованием по ней, его достигшей. Это великий праздник, уготованный каждой восходящей душе, не только человеческой, но и душам других просветленных монад Шаданакара, включая высших животных.

Файр

Файр – рубеж пути – высший слой радости для тех кто его достиг. После Файра еще могут совершаться воплощения в Энрофе, но только для решения определенных задач.

Кэрол видела множество существ в их двойне просветленных образах. Они явились сюда из более высоких слоев, движимые чувством сорадования. Им это чувство было свойственно в гораздо большей мере и силе. Кэр совсем не могла дать характеристику тому состоянию, которое охватило ее, когда сонмы просветленных, ликующих от ее вознесения, стали искренне приветствовать, обнимать, поздравлять и радоваться вместе с ней. Ни радостное смущение, ни потрясение, а скорее блаженное волнение, охватило ее трепещущую душу. Оно вырвалось наружу беззвучными слезами, заполнив собою без остатка. А вокруг взрывались тысячи и тысячи космических салютов, россыпи невиданных вселенских огней танцевали, образуя торжественное музыкальное звучание. Фейерверки радужными фонтанами разрывались одновременно и в переливающемся миллиардами брызг, небе и внутри самой Кэр. Она кружилась, летала в завораживающем танце музыки и света, окруженная тысячами таких же как она, бесконечно счастливых друзей. Самые грандиозные иллюминации Земли, всего лишь жалкое подобие этого незабываемого вселенского шоу – не более чем несколько фонариков, в сравнении с созвездием Ориона.

Минут и форм перехода в следующий слой. Каролина не помнила совсем. Потрясающее переживание Файра вызвало глубокое изнеможение и как бы размягчение всех тканей души. Все чем можно описать бесконечно блаженное состояние, в котором она оказалась – это лучезарный покой. Уже привычный голос в голове произнес:

– Нертис… Страна Нертис – наслаждайся!

Сияние нового слоя было неописуемо нежным, мягким, живым, будто любимые руки матери качают тебя в счастливой дремоте. Тебя одинокого, уставшего от долгого пути, вернувшегося, наконец, в родное лоно, встречает, обволакивает разлитая повсюду женская материнская сущность. Она везде – в воздухе, в ветре, в свете, в голосе и прикосновениях тех, кто помогает, ухаживает за тобой. Также как в Файре, они спускаются из других миров, но не для праздника, а для благодати твоей, для творчества, ласки, любви и счастья. Нертис – мир мать, воспитывающий и преображающий ласково, незаметно. Нертис – страна великого отдыха, где неощутимо для дремлющих в прозрачном спокойствии, происходят изменения самого эфирного тела. Оно становится легче, послушнее, насыщеннее духом. Именно таким, каким будет пребывать в затомисах – небесных странах метакультур.

Каждый, кто знал Каролину в земном Энрофе, увидев ее сейчас, был бы потрясен до глубины души произошедшим прекрасным преображением. Вечная молодость лица и тела, которая уже присутствовала в Олирне стала какой – то другой. Более легкой, светлой, волшебной. Распустившиеся полностью на висках, запястьях и возле шашечки ступней цветы излучали сверкающий бриллиантовый свет. Это раскрылись новые органы телесного, духовного видения и слуха. Привычные органы чувств остались на месте, только посередине лба засиял голубыми огнями – искрами прекрасный алмаз – орган не просто духовного, а планетарного зрения. Орган глубинной памяти, помещавшийся в мозгу, оставался невидим. Так же невидима была и перемена, совершавшаяся во внутренних органах тела, ибо все приспособленное ранее к задачам питания и размножения было упразднено или в корне изменено, для выполнения новых задач. Питание сделалось похожим на акт дыхания, и пополнение жизненных сил совершалось за счет усвоения светлого излучения стихиалий, и прежде всего разлитой повсюду солнечной силы. Размножения же – как его понимают в Энрофе, то есть в нашем мире, ни в одном из миров восходящего ряда не было. Там есть совсем другое, но об этом, мой дорогой читатель, ты узнаешь попозже.

По истечении определенного времени Каролина начала явно ощущать радостное нарастание сил, будто раскрытие таинственных и долгожданных крыльев. Да, да крыльев, но совсем не таких как у ангелов или других пречистых существ Шаданакара. Ничего нового к телу не присоединилось и не выросло. Просто глубоко внутри эфирного тела раскрылась новая реальная способность беспрепятственного движения во всех направлениях многомерного пространства. Сначала это была только возможность, неподвижность еще некоторое время сковывало висящее в воздухе тело. Но мечта, ставшая перспективой, очень быстро обернулась желанной действительностью. Зацелованная ласковыми прикосновениями Каролина, с какой – то детской щемящей радостью ринулась в свой первый полет. Нежные незримые руки все еще не бросали, поддерживали ее, словно на огромных воздушных качелях раскачивали и раскачивали от одного до другого края пространства, и вдруг отпустили совсем. Она как пушинка, невесомая и счастливая, полетела в бесконечную высь.

Вкус счастья чувствовался повсюду – внутри и снаружи. Ощущался телом и душой, такой непринужденный, веселый, детский. Каждое движение порождало предвкушение еще большего счастья, в которое ты вот вот должен войти. И вместе с прозвучавшим в голове голосом, Кэрол поняла, что находится уже в другом слое, название которому Готимна – завершающий мир сакуалы Просветления. Мир цветов судьбы. Цветы были огромными и очень красивыми. Величественные размеры не лишали их удивительной нежности. Между ними открывались бездонные выси и дали десяти цветов, насыщенных светящимся перламутром. Могучие цветы Готимны, составляющие целые леса, качались в чарующих ритмах. Их колыхание, подобное тишайшей музыке, не утомляющей, мирной, едва напоминающее шум земных лесов, было полно неисчерпаемого смысла, безусловной любви и участия к каждому из находящихся там. С легкостью и спокойствием, недопустимым ни для какого существа на Земле, все двигались как – бы плывя в любом из четырех направлениях пространства, между напевающими цветами, чуть останавливаясь и беседуя с ними, без языка, только мыслями, прекрасно понимая друг друга. Сюда же, на небесно – синие поляны, возле огромных, тихо мерцающих золотых лепестков, спускались из затомисов те, кто пришел помочь и подготовить к следующему этапу пути.

Ночью же, когда с неба уходило солнце, цветы продолжали сиять переливающимся огнем изнутри. Накопленный за день свет, в контрасте с темнотой, делал палитру настолько радужно красивой, что передать это словами очень тяжело. Представьте себе огромные, живые, как бы хрустальные цветы, подсвеченные разноцветными огнями. Ты видишь как свет тысячами гирлянд бежит по капиллярам и жилкам, видишь как поднимается от стебля к бутонам, как испаряется наружу, и прокружив вместе с другими такими же огоньками невообразимый ветреный танец, вновь возвращается к началу.

Садом высоких судеб называют Готимну, оттого что здесь предопределялась надолго судьба души! Пред каждым взошедшим в этот слой стояло распутье. Выбранного пути нельзя уже было изменить очень долгое время, ни в одном из многих миров здесь предопределенных. Каролине сказали, что ей выбирать не придется, так как ее путь в Энрофе не закончен. А для того чтобы избрать новое, необходимо завершить уже начатое. Но она видела, как свою дорогу избирали находящиеся рядом. Чистые, свободные от кармы души могли выбрать либо дальнейший подъем в прекрасные затомисы своих метакультур, и далее сквозь средние и высшие слои Шаданакара в Единый Синклит Мира, а затем все выше, и выше, и выше. Либо еще одно, а может быть и несколько перевоплощений в Энрофе, но уже ни как следствие неразвязанной кармы, а как средство к осуществлению определенных целей. Только им порученных и свободно принимаемых ими. Такая вот своеобразная, добровольно выбранная миссия. Тяжесть ответственности того, кто ее принял, возрастает во много раз, так как миссия связана не всегда только с судьбой ее носителя, но и с судьбой очень многих душ, прижизненной и посмертной, иногда же с судьбой целых народов и всего человечества. Того, кто предаст свою миссию добровольно или в следствии слабости, ждет возмездие и искупление в самых глубоких и страшных слоях. Это совсем не значит, что для прошедших сквозь сакуалу Просветления невозможны более не Земле падения, измены, этические срывы. Невозможен только срыв слепой, основанный на незнании о Бытии Бога. Дремлющее в глубине души, под лучами Нертиса и Готимны, может пробудиться во мраке ночей Энрофа, и повлечь носителя миссии в сторону или вниз. Провиденциальные же силы помогут поднять его из любого провала, чтобы миссия была осуществлена.

То недолгое время, которое Кэрол провела в Саде Высоких Судеб было насыщено сказочным доверием и теплотой. Чудесные цветы уносили в даль по реке воспоминаний. Многие жизни, взлеты и падения, путешествия и воплощения сплетались в прекрасное жемчужное ожерелье вечного странствия. Становились понятны причины, следствия, итог. Оковы неведения и путы незнания спадали с утонченной, наполненной правдой души. Кэр узнала многое: когда и кем она была, кого любила, кому служила, какие пути выбирала. Ей рассказали о миссии, которую она избрала в одно из далеких посещений Готимны. Все ее дальнейшие воплощения – и служение в высших мирах и спуски в Энроф, были связаны только с нею.

Воспоминания о далекой истиной родине душ человеческих, описанные великими цветами, наполнили глубинную память Кэрол далекими прекрасными образами. Свет рассеянный повсюду, свет снаружи, свет внутри – мир в котором наши души, среди всех себя нашли.

Среди многочисленных слоев Шаданакара есть многомерный мир, где пребывают человеческие монады – неделимые и бессмертные духовные единицы, высшие Я людей. Творимые Богом, и только Богом, а некоторые, немногие, таинственно рожденные им, они входят в Шаданакар, облекаясь налетом тончайшей материи. Ее правильнее было бы назвать энергией – субстанцией пронизывающей весь Шаданакар. Каждый индивидуальный дух, вступая в нашу брамфатуру, неизбежно ею облекается. Название этому пречистому миру-колыбели – Ирольн. Творческий труд, ведущий к просветлению Вселенной – задача каждой монады, кроме демонических, среди же людей демонических монад нет. Человеческие монады осуществляют этот труд в низших мирах, подлежащих их благодатному творчеству. Создают себе материальное облачение, и с его помощью воздействуют на среду соответствующих слоев. Прежде всего монада создает шельт – из материальности пятимерных пространств, затем астральное тело – из материальности четырехмерных. Оба эти облачения часто объединяются в нашем представлении под словом «душа». Шельт – материальное вместилище монады со всеми ее божественными свойствами. Не сама монада, остающаяся в пятимерном Ирольне, а именно шельт является тем Я, которое начинает свое странствие по низшим слоям. Шельт творится самою монадою. В творении астрального тела принимает участие великая стихиаль – Мать Земля в своем Божественном проявлении. Она принимает участие в творении астральных тел всех существ Шаданакара – людей, ангелов, животных, стихиалей, демонов, и даже Великих Иерархий, когда последние спускаются в те слои, где астральное тело необходимо. Это тело – высший инструмент шельта. В нем сосредоточены способности духовного зрения, слуха, обоняния, глубинной памяти, способности полета, способность ощущения космических панорам и перспектив, а также способность общения с ангелами, стихиалиями, жителями Синклитов и так далее. Затем Мать Земля, оплодотворяемая Духом Солнца, создает для воплощающейся монады тело эфирное, без него невозможна никакая жизнь в мирах трех, четырех измерений. И когда шельт со всеми своими облачениями, включая эфирное, покидает в Энрофе самый внешний, кратковременный, последний из своих сосудов – тело физическое, на Земле остается только труп. Физическое тело создается для людей ангельскими иерархиями, они творят саму материю. Великой стихиалью человечества является Лаолит – та, которая вояет из трехмерной материальности цепь рода. Воздействие самой монады дает данному звену рода свою индивидуальность. Так завершается процесс спуска, и начинается процесс восхождения.

Физическое тело может приниматься монадой один или много раз. Эфирное создается заново только в том случае, если носитель, подпав закону возмездия, принужден был совершать путь по кругам ужасных страдалищ. А в восходящем пути эфирное тело сопутствует носителю по всем мирам просветления, вплоть до Затомисов – обителей просветленного человечества. Состоит оно из жизненной субстанции, не универсальной, но разлитой по всем трех – четырехмерным мирам. Памятуя о древнейшем откровении человечества, ее справедливо было бы назвать Аругвильной – праной. Астральное тело сопутствует носителю выше, включая сакуалу «Высокого Долженствования», а еще выше остается только шельт, просветленный до конца, и слившийся с монадой в единство. Тогда монада покидает Ирольн, и облегченная предельно истонченным шельтом, вступает на лестницу Наивысших слоев Шаданакара.

Там, в родном, лучезарном Ирольне ждет Каролину ее возлюбленный, свет сердца ее и души. Его облик предстал перед взором так реально, что тело затрепетало, задрожало от волнения, хотя земного в нем ничего не осталось. Он выполнил поставленные задачи и закончил свое восхождение давно. Он ждет свою любимую терпеливо и безропотно, чтобы дальнейший подъем пройти рука об руку. Ту любовь. которая была между ними нельзя сравнить ни с чем, она была, есть и будет всегда. Они встречались на земле не раз, впрочем, как и в других мирах. Прожили вместе несколько длинных и прекрасных жизней, но здесь в Готимне их пути разошлись. Арлей (так звучит его имя) выбрал труднейшую цель, но для ее достижения, он должен был продолжить восхождение. А Кэр предстояло долгое истинное служение в Синклите Мира со спусками ниже, в Энроф. Услышала Каролина и свое вечное имя, одновременно далекое и близкое, как горизонт – Тиам. Но это было еще не все, цветы рассказали ей еще одну далекую, но важную историю, произраставшую из одной ее земной жизни. Это была также история любви!

Человеческая душа проходит через множество различных влюбленностей, для того чтобы научиться различать, верить, ценить, находить то бесценное божественное чувство среди остальной, растворяющейся во времени маяты. В миры просветления и дальше вверх, проникает только такая любовь, которая еще на Земле, в Энрофе сумела поверх искренней, бурлящей страсти, облечься покровами верной духовной и безусловной Божественной любви. Только такая триединая, всеохватывающая любовь становится всесильной и будет всегда рядом с избранными. В далекой земной жизни Кэр сумела еще раз полюбить своего спутника – полюбить всецело, как мужа, как брата, как ребенка, как отца. И ее полюбили также, а может быть даже с гораздо большей силой. Этим человеком был Георг. После посмертия, он не смог принять верховной озаряющей правды. Одна только мысль о том, что там где – то его любимую, ждет кто – то еще, наполняла душу такой неимоверной тяжестью, что он, захваченный в плен, в одном из жестоких боев с демонами, рухнул вниз без сожаления.

На следующий день, когда горящее солнце стояло высоко в зените, простившись с прекрасной Готимной, Кэрол в окружении сонма ангельских крыльев, продолжила свое путешествие к далекой Аримойе. Ее состояние было похоже на сон и явь, быль и небыль одновременно. В памяти всплыли прочитанные когда – то в Энрофе строчки. Речь шла о вступлении Будды в состояние абхиджны.

«Широкое прозрение в сферы не имеющие названий, в бесчисленные системы миров и солнц, двигающихся с поразительной правильностью, миллиарды за миллиардами, где каждое светило является самостоятельным целым и в то же время частью целого. Одним из серебристых островов на сапфировом море, вздымающемся в бесконечном стремлении к переменам. Он видел Владык Света, которые держат миры невидимыми узами, а сами покорно движутся вокруг более могущественных светил, переходя от звезды к звезде и бросая непрестанное сияние жизни, из вечно меняющихся центров до самых последних пределов пространства. Все это он видел в ясных образах, все циклы и эпициклы, весь ряд кальп и мегакальп (мировых периодов) – до предела времен, которого ни один человек не может охватить разумом. Сакуалу (систему миров) за сакуалой проницал он в глубину и высоту, и прозревал за пределами всех сфер, всех форм, всех светил, всякого источника движения. То незыблемое и безмолвное действующее Великое, согласно которому тьма должна развиваться в свет, смерть – в жизнь, пустота – в полноту, бесформенность – в форму, добро – в нечто лучшее, лучшее в совершеннейшее. Это невысказываемое Великое – сильнее самих Богов. Оно неизменно, невыразимо, первоверховно. Это власть созидающая, разрушающая и воссоздающая, направляющая все и вся к добру, красоте и истине».

Каролина, вместе со звучавшими внутри словами, видела прекрасную лестницу дивных, один сквозь другой просвечивающих миров. Лестница поднималась из бездонной бездны в святую бесконечность. Она узнавала чудесные затомисы, миры-страны, как бы вершины различных метакультур, сакуалы ангелов и других светлых сущностей, верховные миры «Высокого Долженствования». Как бы россыпи бесчисленных звезд, но то не звезды, а брамфатуры – системы просвечивающих друг сквозь друга концентрических сфер. Когда взгляд останавливался на одной из них, она делалась огромной и явственной, точно приблизившись, раскрывалась прекрасным бутоном перед глазами и медленно отплывала вдаль что – бы уступить место другой.

Очнулась Каролина уже в одном из затомисов – Небесной Святой России. Этот мир, так же как и остальные затомисы. был связан с географией трехмерного Энрофа, приблизительно совпадая с очертаниями земной России. Некоторым городам на Земле соответствовали великие сосредоточения в поднебесном мире. Между ними находились области просветленной прекрасной природы. Крупнейшее из сосредоточений – Небесный Кремль, надстоящий над Москвой. Золотым светом и белизной блещут его святилища. А над заоблачным Петербургом, высится грандиозное белое изваяние мчащегося всадника. Это не чье – либо личное изображение, а эмблема выражающая направленность метаисторического пути. Меньшие сосредоточения рассеяны по всему затомису, среди них и метакультурные вершины других наций, составляющих вместе с русской единый сверхнарод

Демиург Яросвет проявляется в небе и воздухе этого мира так, если бы прозрачный океан могущества проходил от одного небосклона до другого и заливал бы своей силой все вокруг, словно майский ливень. Его могущество сосредотачивается в храмах Демиурга, образ его очерчивается, голос его становится внятным – и возникает общение между ним и просветленным народом. Общение, которое придает им силу и высшую мудрость. Демиург – тот кто творит во славу Божию, из любви к миру и его первоотцу. Он абсолютно благ и всемогущ. Вместе с ним так же проявляются другая схожая с демиургом иерархия – Великие духи Народоводители отдельных наций. Среди них есть и более древние, чем Яросвет, и совсем юные. Моря светящихся эфиров – это души стихиалий, сияющих красками непредставимых земному человеку цветов. Они омывают там сооружения, которые отдаленно можно было бы уподобить громадам лазурных и бело – перламутровых гор. Новые пришельцы в Небесной России, как и в других затомисах, являются в особых святилищах, имея при этом облик не младенцев, а уже детей. Состояние вновь прибывших схоже именно с состоянием детства. Нет ни зачатия, ни рождения. Не родители, а восприемники подготавливают условия, необходимые для просветленной души, восходящей сюда из Готимны. В обликах некоторых, и взрослых и детей, можно было бы угадать черты, знакомые со времен их жизни в Энрофе. Но теперь эти черты светозарны, ослепительны, они светятся духовной славой, истончены и облегчены. Та любовь между мужчиной и женщиной, которая достойна именоваться великой, продолжается и здесь. Освобожденная от всего отягощавшего, возросшая и углубившаяся, она цветет вечной розой, принося лишь счастье. Существует и телесная близость, но от задач продолжения рода, она совершенно откреплена и вообще не имеет ничего общего с телесной близостью в Энрофе.

Способности собственного существа развиваются многосторонне и разнообразно. Все необходимое для жизни там, создается самим телом. Посторонняя материя используется только для творения пространственных искусств. Всюду блистают здесь души церквей, существовавших на Земле, и тех, которые должны были быть построены. Есть святилища для общения с ангелами, с Синклитом Мира, с Верховными Иерархиями. Несколько великих храмов предназначены для встречи с Иисусом Христом. Он временами сходит сюда, принимая зримый, человекоподобный облик. Другие – для встреч с Царицей Небесной Богоматерью. Здесь же находится прекрасный храм – обитель изумительного женского духа, которая приняла астральную и эфирную плоть от брака Российского Демиурга с Идеальной Соборной душою России. Пречистая Звентана – богиня, свет, благодать и божественная красота.

Временами во всех затомисах рождаются великие человекодухи – те, кто закончил свой путь в Шаданакаре, достигнув до его наивысших миров, и теперь сотворит Планетарному Логосу. Ради помощи нижестоящим, они покидают Элиту Шаданакара, и сходят путем воплощения сюда, в затомисы. Синклиты предуведомлены об этом, и ждут их с радостью и ликованием. Среди остальных, их пути в затомисах похожи на пути гениев в Энрофе. Те же, кто был гениями и вестниками на Земле, продолжают после искупления и просветления свое творчество здесь. Тысячи известных всему миру и миллиарды остальных, имена которых ничего не скажут общей памяти, вместе, в сотворчестве воздвигают великий духовный храм Божественного пути.

Каролина гуляла по дивным городам и селениям, проносилась молнией по легким воздушным полям, чарующим садам, купалась в эфирных реках, заворожено смотрела, как весело и задорно играют их дети. Как нежные пары, излучающие взаимное счастье, медленно пролетают мимо. И слова русской церкви, когда провожают новопреставленных в невозвратный путь, дабы Господь успокоил их в месте светлом, месте злачном, месте покойном, идее же несть ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная, раскрыли для нее свой огромный смысл.