Мунфлауэр

Это оказалась миссис Лин. Выглядела она вполне хорошо. Слегка растрепана и пахла не очень, но для оборотня, которого со дня на день сотрясет полнолуние – это наименее худший вид, что я могла представить.

– Доброй ночи, миссис Лин, – поздоровалась я.

Кое-как передвигая ноги, она все же дошла до кассы.

– Здравствуй, дорогая!

Заметив ее расширенные зрачки, я все же спросила.

– С Вами все в порядке?

– Да, – тихо ответила она. – А вы как с мамой? – дрогнувшим голосом поинтересовалась бабуля.

– В порядке, – хоть и голос мой слегка задрожал.

– Я только сегодня услышала эту ужасную новость. Мне рассказала мадам Камю, – а потом, выдержав несколько секунд, добавила, – мне так жаль, золотце. Примите мои соболезнования.

Она так говорила, будто папа уже умер! Даже пусть не смеют об этом думать, не то, чтоб пускать всякие слухи!

– Папа жив! – от того, что я повысила голос, миссис Лин аж встрепенулась. – Он жив, понятно!

– Да, да, дочка, – и медленно начала давать заднюю, – Джейк должно быть жив.

И кивнув сочувственно на прощание, вышла.

Настроение упало в ноль. Бабочки в животе норовились выпорхнуть из своей «клетки» и в знак моего возмущения тоже поддаться всплеску ярости. На глазах набирались слезы, когда ко мне вышла Лолита.

– Я и не знала, что Джейк твой отец.

– И что? Тоже посочувствуешь мне, будто он уже год как мертв? – огрызнулась я.

– Даже не собиралась, – рассматривая свои ноготки, ответила суккуб.

– Он жив, ясно! – скорее для себя, чем для нее прикрикнула я.

Девушка ничего не ответила.

В порыве бешенства я бросилась в спальню и начала рыться в книгах.

– Что ты ищешь? – поинтересовалась Лолита.

Вытирая пару слезинок, предательски выступившие из глаз, ответила:

– Должно быть что-то. Какое-нибудь заклинание чтобы выяснить, где он, – я лихорадочно пролистывала все книги, которые попадались мне под руки, даже толком не вчитываясь в названия.

И тут холодные ладони суккуба опустились мне плечо. Я посмотрела в упор на одно из исчадий ада и так и замерла.

– Мун, я знаю Джейка. Я ему задолжала кое-какую услугу.

А я все продолжала молча смотреть на нее. В какой-то момент в голове мелькнула мысль, но я не успела ее задержать. А сейчас судорожно пытаюсь ее вспомнить. И связана она напрямую с суккубом.

– Если я могу чем помочь? – предложила мне девушка.

И вот меня осенило!

– Да. Вообще-то можешь, – и прям гора с плеч.

В знак недопонимания Лолита слегка склонила голову.

– У нас есть остатки твоей энергии.

Она кивнула. А я начала ходить взад и вперед по комнате, рассуждая вслух.

– Твоя энергия – часть черной магии, которую я могу использовать, – и уже обращаясь к суккубу. – Я знаю, что это противозаконно в нашем мире, но это шанс узнать об отце хоть что-то.

– Ты хочешь применить черную магию? – уточнила Лолита.

– Да, – решительно выдохнула я.

– Я, конечно, не против, учитывая, что ты прям-таки частично погрузишься в мой мир, но ты уверена, что для тебя это безопасно?

– Я не знаю. Но уверена, что не останусь без ответов, – с той секунды, как меня пронзила эта мысль, я так и приободрилась, прям как умирающий телефон при контакте с зарядкой. – Так ты поможешь мне?

– Хорошо, – после короткой заминки ответила Лолита.

И вот буквально через четверть часа, мы стояли посередине комнаты, погруженной в горящие восковые свечи. Вокруг нас расположились руны, знаки. В котелке я варила зелье.

Я понятия не имею, откуда во мне были эти знания, учитывая, что в данный момент я совершенно не пользовалась литературой, да и какой мне в принципе пользоваться, учитывая, что здесь собрана лишь библиотека темных и белых. Но уверенное произношение слов и выражений поражали меня в эту минуту не хуже, чем ступор Лолиты.

Положив последний ингредиент – ягоды красной рябины, взяла нож и разрезала свою ладонь.

И вот кровь окрашивает варево в бардовый цвет, который превращает воздух вокруг нас в терракотовые облака. Я открываю флакон с остатками энергии суккуба и произношу: «Джейк».

И падаю. Падаю в обморок.

Темно и холодно. Я не могу пошевелиться.

Через адскую головную боль понимаю, что я под землей.

– Уходи, Мун, – слышу я голос папы. Он проникает во всю мою грудь, заполоняет всю меня.

И тут я понимаю, что я в теле отца. А слова, которые произнес он, я услышала в голове.

Меня пронзает ужаснейшая боль, в сотни раз больнее той, что я испытываю во время трансформации.

Просыпаюсь я на коленях у Лолиты. Ее нежные руки гладят меня по волосам, вытирают лицо.

– Как ты? – тихо спрашивает она меня.