Кто же украл Куинджи?

На следующий день она приехала на съёмку шоу «Пусть говорят». К сожалению, немного припоздала, да ещё долго парковалась в их внутреннем дворике, так что, всё пошло скомкано и сумбурно. Она сразу попала в цепкие руки, спешащей девушки администратора, которая вначале отдала её, строгой женщине, подписывать какие-то бумаги, где было написано, что она на всё согласна и делает это добровольно. Девушка настолько серьёзно подавала ей бумаги на подпись и обращала её внимание на юридические термины, что Светлана стала опасаться за свою безопасность, и спросила не застраховать ли ей свою жизнь заодно. После этого её усадили к гримёрше, которая с причитанием «каждый раз одно и тоже», начала колдовать над ней, но рассказать, что же «каждый раз одно и тоже» не успела, так как вернулась девушка редактор и с возгласом: – «Дима уже в студии, и нам срочно нужен эксперт» прямо в простыне потащила Светлану куда-то в темноту. Там перед огромным проёмом яркого света, их силой остановил, какой-то технический человек и начал цеплять к ней приборчики с проводами, микрофонами и наушниками. Причём делал это с трудом, потому что с одной стороны ему мешала девушка администратор, которая продолжала тянуть её к свету в том виде как есть, в простыне и с проводами. А с другой стороны её удерживала гримёрша, которая ухитрялась одновременно с этим что-то докрашивать на её лице.

Потом все разом расступились и вытолкнули её на ярко освещённое пространство с напутствием – садитесь на диванчик.

Несколько секунд у неё ушло, на то, чтобы осмотреться, сориентироваться в пространстве, сообразить куда идти и осторожно, на глазах большой массовки бабок на заднем плане, пройти на своё место. Только она села, и хотела узнать у соседки – что дальше, как шоу началось. Скучный ведущий, вдруг, волшебным образом воссиял, стал энергичным и привлекательным, как будто камеры направленные на него со всех сторон начали заряжать его невидимой энергией, и объявил, о чем будет этот выпуск с названием «Кража века». Он рассказал миру (именно миру, по ту сторону экранов), что им (съёмочной группе) удалось побывать в квартире того, кто украл картину. Что мы увидим эту квартиру, и что самое главное, к нам на передачу придёт жена преступника, которая ответит на все наши вопросы.

«Ого, жена даже придёт» – Светлана с интересом следила за всем что происходит, нисколько не волнуясь о том, что и ей тут отведена какая-то роль. – «Ну, спросят про версии, спросят про цену – ну расскажу. А вот о чём будут говорить все остальные (кроме неё на четырёх диванчиках сидело ещё человек десять) – большой вопрос. Хотя посмотреть на жену похитителя картины будет любопытно. Интересно, как они смогли её уговорить? А вернее, сколько денег нужно было ей предложить, чтобы вытащить её сюда?»

Пока она размышляла об этом, на большом экране стали показывать квартиру в Одинцово, где жил похититель. Сначала показали обычную пятиэтажную хрущёвку, потом однокомнатную квартиру с ремонтом в ней. В кадре появилась гражданская (как оказалось) жена вора, и спокойно, как будто так и нужно, стала рассказывать: что квартира принадлежит им, что купили они её на честно заработанные деньги, что сами своими силами делают в ней ремонт, и она теперь не уверена, как закончит его, если мужа посадят.

Светлана смотрела репортаж, и отмечала важные детали:

– Удивительное самообладание женщины в кадре: говорит спокойно, не смущается камеры, и главное не смущается всему происходящему.

– Они с мужем приехали в 2013-м году в Москву из Крыма. – «Ого, а вот он и возможный украинский след».

– Зарабатывали здесь тем, что убирали дома на Рублёвке. – «Как они, интересно, сумели проникнуть туда, кто-то помог? Просто так в дома очень богатых людей не попадёшь».

– Сумели заработать деньги на дешёвую квартиру, в которой одновременно живут, и сами делают ремонт,– «То есть экономят на строителях».

– Недавно родился ребёнок. – «Значит, жена уже не работает».

– У мужа есть долг 240 000 руб. и он висит на сайте судебных приставов, долг образовался из-за неуплаты налогов фирмой, которой владел муж. – «Ого. У похитителя была своя фирма (сфера деятельности не ясна), именно за ней висит долг».

– Во время показа семейной хроники, показали видео на котором муж забирает жену из роддома. На нём он встречает её и ребёнка на нескольких огромных автомобилях. Один из них огромный Кадилак Эскалейд, а второй пятисотый Меседес – «Ни хрена себе. Жена утверждает, что это их машины, не арендованные. Как это?»

– В декабре 2018 года, то есть месяц назад, мужа арестовывали за хранение наркотиков, и он до сих пор под следствием. – «Ни хрена себе. Он, находясь под следствием, организовал и осуществил ограбление Третьяковской галереи?»

Чем больше Светлана видела, тем больше вопросов у неё возникало. Каждый факт показанный в ролике о жизни семьи похитителя, либо противоречил остальному, либо вызвал вопрос – как это может быть? История и без того казавшаяся запутанной, на глазах становилась просто абсурдной.

Наконец вступительный ролик закончился, и в студию вывели первых докладчиков, свидетелей кражи. Ими оказались: молодой человек, в каких-то джинсиках и белой футболке, и черноволосая красотка с отличной фигурой, и шикарным декольте. На молодого человека Светлане было наплевать, а вот красотка, оказавшаяся художницей копиисткой, конечно привлекла её внимание. Она вошла с картиной в руках и ей был задан первый вопрос:

– Катерина, что вы принесли нам?

– Это моя картина, – и она показала ведущему вариант Ночи на Днепре.

– Вы тоже сняли картину со стены выставки в тот день? – Театрально заломил он руки, выражая испуг и удивление одновременно.

– Нет, это моя копия.

– Слава богу… А то мы уж подумали…

– Что я украла?

– Нууу… – наигранно смущённо развёл руками ведущий.

– Я художник копиист, картины Куинджи востребованы и я делаю много их копий, поэтому на выставке я была, почти каждый день, чтобы изучить живопись, цвет, свет, и воздух полотен Куинджи в живую. Делать копии с экрана монитора можно, но все нюансы и оттенки понять с монитора нельзя, для этого нужно видеть картины живьём.

– Понятно. И вы видели момент кражи Чуприковым (фамилия похитителя) картины?

– Да, видела.

– И как это было? Почему по вашему никто не остановил его?

– Потому что все подумали, что он сотрудник музея. Он вёл себя очень спокойно, подошёл, снял и ушёл.

Люди, сидящие на диванах, стали выкрикивать какие-то замечания и вопросы:

– Может быть это место было самым укромным и поэтому никто не вмешался?

– Нет, не самым. Более того, как раз напротив него сидела смотрительница зала.

– То есть? – возбудились окружающие, – она была в зале и всё видела?

В этот момент, на большом экране показали фотографию, на которой было видно, что стул смотрительницы расположен точно напротив украденной картины, буквально метрах в трёх.

– Это ваша фотография?

– Да это моё фото.

– Смотрительница была на месте, в момент кражи? Её никто не отвлёк?

– Да сидела на месте.

– Почему же она не помешала?

– Этого я не знаю, но видимо, спокойное поведение вора, и её ввело в заблуждение.

– А сигнализация? Почему не сработала сигнализация? Её не было?

– Была.

– Почему не сработала?

– Не знаю.

– То есть вы видели, как похититель снял картину и куда-то с ней пошёл? А где он вытащил картину из рамы?

– Я не следила за ним…

Разговор шёл своим чередом, а Светлана продолжала отмечать поразительные странности, как то:

1. Похититель снял картину на глазах у смотрительницы зала, – «но она не подняла тревогу, почему?»

2. Со слов художницы сигнализация была, но не сработала, – «почему не сработала, и откуда художница знает, что она была?»

3. Похититель с картиной в руках, миновал три поста наблюдателей внутри залов, и полицейских на выходе из музея, – «как это возможно, и почему они не остановили его?»

На все эти вопросы ответов в студии не было, потому что темп шоу, не давал возможности ни осмыслить их, ни задать. Слово дали уже второму свидетелю, тому, что вышел вместе с художницей, но он только невнятно повторил, тоже самое.