Всадники Ветра

Внимание мое привлек менестрель, появившийся на крыльце. Одетый богато, он держал себя с неизменным достоинством, значит, при дворе мужчина приходился королю его личным музыкантом.

– Прибыл герцог Фунтай! – торжественно объявил он, и только тут все начали горячо нас приветствовать. Какой-то мальчик взял Шудо за поводья, чем несколько его разозлил. Конь фыркнул и потянул его в другую сторону. Я спрыгнула с коня, и успокаивающе погладила по гладкому вороному боку.

– А где ваша леди? – недоуменно спросил меня мальчик, державший Шудо.

– Герцогиня Фунтай? Она в карете, – пожав плечами, ответила я. Может, у них не принято быть вежливыми?

– Нет-нет, я о юной герцогине, которая предстанет перед королем! – возбужденно зашептал мальчишка. Его друзья подошли к нам и согласно кивали головами, в надежде на то, что я сообщу им, где же прячется эта девушка.

Я хотела было ответить, но не успела и рта открыть, как до меня донесся звучный голос отца:

– Эверин, пойдем в замок! Тебе нужно подготовиться перед встречей с королем, – продолжил он, подойдя ко мне ближе. Казалось, никого не смущало его некоторая фамильярность. Все-таки вежливость в этих краях не принята, решила я.

Принимая руку отца, я пораженно отметила, как покраснели мальчишки и как вытянулись их лица от явного удивления. Вряд ли они ожидали увидеть леди, предназначенную для принца, верхом на резвом коне.

Я с опаской поднималась по ступеням рядом с отцом. Все приветливо улыбались и кивали, вместо ненужных и порядком надоевших слов. Практически на каждом лице я заметила отпечаток удивления. Что ж, я произвела некоторый эффект на двор короля, надеясь, что он не принесет мне плохой репутации. Стражники распахнули перед нами огромные дубовые створки, и с замиранием сердца я шагнула в замок. Внутри он оказался совсем не таким, каким я его себе представляла.

Стены здесь были все того же цвета, что и наружные, разве что чуть более яркого цвета. На них висели факелы, которые мерцали, давая дополнительный свет. Большая его часть проникала из больших открытых окон. Стекло в некоторых местах не было прозрачно – его украшали причудливые рисунки, очень сильно мне понравившееся. Полы под нашими ногами устилал свежий тростник, оттого в коридорах и комнатах замка стоял характерный приятный травянистый запах. Украшениями здесь являлись не только картины, но и гобелены, созданные искусными профессионалами. На небольших столиках я заметила миски с фруктами и слегка оплавившиеся свечи. Нас явно ожидали, поэтому все было готово.

Комната, в которую меня привели, находилась на втором этаже, недалеко от лестницы. Она была достаточно просторной, много света проникало в нее. Большая кровать стояла у западной двери, занавешенная темно-кремовым балдахином. Даже от двери я заметила, какая на ней пышная перина и с наслаждением подумала о сне, но тряхнув головой, приказала себе собраться. Вишневый комод, украшенный резьбой, стоял возле окна, как и зеркало, висевшее между двумя такими же большими окнами. Пол тут был устлан коврами, но все равно и здесь ощущался дух свежей травы. На красивом, но простом круглом столе, окруженном тремя в тон ему стульями, стояла ваза с фруктами. Правее от него стояла ширма, а возле нее я заметила большой очаг, в котором плясали языки пламени, лизавшие котелок с водой. Подойдя ближе, за ширмой я увидела большую ванную, наполненную водой. Опустив кончики пальцев, я ощутила тепло. От воды исходил легкий и приятный запах трав. Уэн поспешно начала раскладывать вещи, а я, заперев дверь, разделась и с удовольствием погрузилась в теплую воду. Служанка долила горячей воды, и мои мышцы, измученные долгой дорогой, окончательно расслабились. Я задремала.

– Миледи, – прошептала Уэн, и я с трудом разлепила глаза. Поспать не удалось. Судя по тому, что вода до сих пор оставалась горячей, прошло всего несколько минут. – Приходил паж от вашего отца. Он велел вам быть готовой через час. – Я сдержанно кивнула, напряженно размышляя, что одеть на встречу с королем.

– Матушка приказала принести платье? – поинтересовалась я.

– Да, миледи, и думаю, оно вам понравится. – Щеки служанки порозовели от удовольствия. Я с разочарованием потянулась за губкой и мыльным корнем и начала тщательно отмываться от дорожной пыли и грязи. Несмотря на прошедший дождь, она все равно осела на коже.

Я была безумно благодарна своим волосам за то, что они имели свойство быстро высыхать. Так что сидя в нижнем белье, я терпеливо ждала, пока Уэн расчешет их.

– Моя леди, может, все-таки уложить их в какую-нибудь высокую прическу? – вкрадчиво спросила девушка.

– Нет, Уэн, просто распушенные волосы. Я так хочу, думаю, это то, что нужно. – Решение было принято мной еще в пути. И еще я очень надеялась, что у матери не хватит времени, и она не заглянет в мою спальню.

– А платье?

– То, что прислала матушка, – спокойно ответила я. Впервые в своей жизни я согласилась с выбором матери в отношении одежды. Это несколько меня поразило, но я осталась довольна своим платьем.

Когда Уэн шнуровала корсет, я более внимательно в зеркале рассмотрела все детали своего туалета. Платье темно-рубинового цвета прекрасно оттеняло цвет моей кожи и волос. Не слишком пышные юбки подчеркивали бедра, а высокий корсет делал грудь высокой и полной. При этом я абсолютно не выглядела пошлой. Великолепного качества шелк мерцал при любом попадании на его поверхность света. Лиф состоял из трех сшитых вместе частей. Горизонтальные клинья по бокам, которые сходились на спине в аккуратный замок, и третья часть плотной такни посредине, делавшая меня еще стройнее, чем я была на самом деле.

Я разглядывала себя в зеркало, а в моей голове роились самые разные мысли. Одной из главных была о том, как выглядит принц. Красив ли он? Высок? Какого цвета его глаза, волосы? Стану ли я его женой? А став, полюблю ли? Множество вопросов и все без ответов, они разрывали мой внутренний мир на мелкие кусочки, которые я в тщетных попытках старалась склеить в единое целое. Мне неожиданно вспомнилась песня Онливана, так чутко тронувшая струны моей души. Что бы это могло значить? Но я постаралась перестать думать о чем-либо, что заставляло меня пугаться, потому что страх отчетливо вырисовывался в моих глазах.

– Миледи, думаю, вы готовы, – улыбаясь, сообщила Уэн. Я посмотрела на веснушчатое лицо и втайне позавидовала ее простой жизни, но тут же упрекнула себя. Отчего мне подумалось, что ей легко? Она хотела делать свечи, а прислуживает мне, хоть и с достаточной охотой.

– Ох, Уэн, – сдавленно прошептала я.

– Слишком туго? – испугалась служанка.

– Нет, нет… ты прекрасно зашнуровала платье.– Натянутая улыбка вряд ли утешила девушку, но я ничего не могла с собой поделать.

– Вы волнуетесь, моя леди? – понимающе спросила Уэн.

– Конечно. – Признание далось мне сложно. Я редко сознавалась в своих чувствах другим людям. – Если король Энтраст примет мою кандидатуру, помолвка состоится в ближайшее время, – с ужасом выдавила я из себя последние слова.

– Не надо так пугаться, моя леди, – ободряющее начала Уэн, – все может оказаться не таким ужасным, как вы себе это представляете.

– Нет. Уэн, я стараюсь себе вообще ничего не представлять. А вдруг он некрасив? – Как будто этот вопрос волновал меня больше всего на свете. Пфф, нет.

– Ну что вы, миледи, как сын короля Дейстроу может оказаться некрасивым. – Звонкий смех Уэн заставил меня немного расслабиться, но напряжение явно читалось на моем лице и в движениях. Я никак не могла изгнать его из себя.

Служанка поправляла волосы, рассыпавшееся по плечам, и что-то мурлыкала себе под нос. Где бы мне взять такую же уверенность в том, что она делает? Она бы сейчас мне вовсе не помешала, но пришлось признать, что теперь мне нужно справляться только собственными силами. И ради своего отца склонить короля к определенному выбору. Проявить все свое обаяние, показать красоту, которой я вряд ли обладаю. Обнажить некоторые истоки моей незначительной и юной мудрости.

Стук дверь заставил нервно вздрогнуть, и я недовольно поежилась. Уэн поспешила открыть дверь, но за ней оказался все тот же паж от отца, требовавший меня к герцогу. Служанка заверила его, что я вскоре выйду, а он может подождать меня за дверью, чтобы показать дорогу. Волнение с еще большей силой охватило меня, когда из-за двери я отчетливо услышала звуки спешки, сборов и уловила оттенки торжественности. Замок был полон ожиданий и сплетен. В него прибывали все новые и новые гости короля и других придворных аристократов. Дейст наполнился необъяснимой жизнью, которая пульсировала в каждом камне этого огромного и величавого замка.

– Миледи Эверин? – Уэн нетерпеливо посмотрела на меня.

– Да, да, – сквозь пелену задумчивости я ответила. Неуверенной и шаткой походкой дошла до двери, но как только мои похолодевшие от волнения пальцы коснулись деревянной поверхности ручки, я собрала все свои силы и внутренние резервы.

Паж с минуту стоял, глядя на меня с открытым ртом, полный поражения и восхищения. Я с удовольствием отметила, что простота и эффектность наряда производят должное впечатление. Мальчишка опомнился и торопливо повел меня к покоям герцога Фунтай. Поднимаясь по лестничному пролету, я отметила, что зажжены свечи самого лучшего качества, и по коридорам ходит запах благовоний из южных государств. Каждая вещь в замке к нашему приезду была отполирована до блеска. Ни одной пылинки не удалось отыскать моему пытливому взгляду, даже на старых гобеленах и в темных углах. Паж привел меня к покоям отца и, учтиво постучав, сообщил о моем приходе.

Дверь почти мгновенно распахнулась, и я, неуклюже приподняв юбки, перешагнула через порог. Комната герцога встретила меня приятным запахом чая на ромашке и чем-то неуловимо привычным. Отец завязывал шелковый платок на шее, серьезно посмотрев на меня, тяжело вздохнул.

Слуг в комнате не было. Его давняя привычка – одевался и ухаживал за собой герцог самостоятельно. Может, дело в его простолюдинке-жене? Сказали бы многие, но правда таилась в его сильном характере.

– Секевра Эверин, – как-то невыразительно произнес мужчина. У меня возникло чувство, будто отец постарел за тот час, что мы с ним не виделись.

– Что такое, папа? – опустив все титулы, дав выход некоторой фамильярности, спросила я.

Он подошел ко мне, и, чуть-чуть наклонившись, поцеловал в лоб. Поцелуй этот оказался сродни благословлению от родителя. Меня пробила нервная дрожь, и с лица ушли все краски.

– Что ты, Эв! Почему ты так побледнела? – воскликнул отец. Он хотел обнять меня, но шикарное платье остановило его в таких намерениях.

– Ты так… так… – я замялась. У меня не хватало духа сказать то, что перемешалось в голове. Словно он уже отправлял меня на помолвку, а не на смотрины невесты к королю.

– Эверин! Ты не так меня поняла! – В его голосе послышалась горечь. Тягучим сиропом она стекала по каждому звуку, произнесенному отцом. – Я вовсе не считаю, что король уже решил женить своего сына на себе! – Я облегченно вздохнула и слабо улыбнулась отцу, но его еще больше помрачневшее лицо заставило насторожиться. Напряжение повисло между нами, как острый клинок без рукояти. – Но среди слуг замка ходят такие слухи.

Я забыла, как нужно дышать, и упала бы, если бы отец не подхватил меня. Мои надежды рухнули. Никогда мне не стать «отвергнутой». О Боги…

– Эверин! – в очередной раз произнес отец, но теперь уже с оттенком укоризны. Я с трудом посмотрела в его зеленые, цвета юной листвы, глаза. – Почему ты так реагируешь? Неужели ты мечтаешь о том, чтобы дом короля счел тебя непригодной невестой?

Мое молчание стало более красноречивым ответом, нежели бы произнесенная неуклюжая ложь. Отец с легким упреком оттолкнул меня.

– Я хотел тобой гордиться! А теперь жалею, что Дикси не принесла этого чувства! – Суровые слова ранили в самое сердце. Я с потрясением вновь взглянула на него. В лице отца не было и капли жалости или сочувствия. Он говорил с пылом и откровенностью.

– Вы будете мной гордиться, герцог Фунтай! Даже если это будет стоить счастья вашей нелюбимой дочери! – жесткий тон помог мне скрыть боль, что диким взрывом разнеслась по моему сознанию.

Герцог переменился в лице, наконец, и до него дошел смысл сказанных им и мною слов. Рот открылся в безуспешной попытке что-либо сказать, но властным движением, которого я не замечала за собой никогда прежде, я заставила мужчину прекратить свои попытки.

– Вы дали мне понять ту цену, которую даете за меня. И цена эта стоит лишь руки принца.