Кто служил в армии, в цирке не смеётся. Сборник рассказов

Главный чеченец с облегчённым вздохом откинулся от стола, затряс правой рукой и засмеялся: – В жизни столько подписей не ставил….

Потом показался в проёме дверей, отдал на чеченском языке команду и от дороги, проходящей вдалеке, отделился автобус. Проехав на середину поля, автобус остановился и оттуда стали что-то вытаскивать.

А главарь вернулся к начкару и разъяснил дальнейшее: – Ну, всё, товарищ майор, спасибо. Сейчас выгружаетесь на поле и идёте к автобусу. Там стоят столы, покушаете, попьёте и в автобус. Он вас отвезёт в Моздок на вокзал.

Действительно, у автобуса стояли хорошо накрытые столы, где помимо чеченской мясной шурпы, стояли салаты и другие обильные закуски. Тут же, в отдельном ящике была и неплохая водка. Перекусив и слегка выпив, забрав оставшуюся закуску, офицерский караул на автобусе выехал в Моздок, а оттуда в Екатеринбург.

– Во…, будут ругаться, когда увидят заклеенную ватманом броню, – рассмеялся в конце рассказчик.

Конечно, офицеры переживали. Передали эшелон в руки вооружённых людей, хоть и были все бумаги. Но никто и ничего не сказал. Бумаги были приняты, а через несколько месяцев началась первая Чечня. И наш полк в одном из боёв подбил БТР нашего полка из того эшелона.

Фонтан

Комбат вернулся от командира полка и, усевшись на соседнюю кровать, сразу стал ставить задачу: – Боря, после обеда берёшь машину и едешь на учебный центр. Найдёшь начальника учебного центра и получаешь от него задачу. А с завтрашнего дня начнёшь её выполняешь.

Я насторожился, потому что предстоящая, непонятная задача предполагала определённые, такие же непонятные, хлопоты. А я настроился эти полтора месяца плодотворно позаниматься со взводом и подтянуть молодых бойцов до хорошего уровня. Да и в лагерях помимо интенсивных занятий можно было неплохо и отдохнуть. А тут какая-то фигня….

– Комбат, хоть что за задача?

Капитан Чистяков был не в настроение, поэтому нехотя стал цедить сквозь зубы: – Да командир…, злой как чёрт с учебного центра вернулся… Короче…, начальник центра не дал…, вернее необходимые документы, разрешающие лагеря и боевые стрельбы подпишет, только после того как наш арт. полк выделит ему взвод для строительства….

– Товарищ капитан, да какой из меня строитель? – Возопил я, – я ведь кроме окопов ничего строить не умею…

– Вот и будешь строить окоп. Только очень большой, – наконец-то улыбнулся командир батареи и добавил, – командир полка приказал тебя туда поставить.

Блин! На учебном центре я быстро нашёл начальника, которым оказался кругленький, деятельный, пышущий неуёмной энергией майором. Окинув меня быстрым взглядом, он был удовлетворён – я ему понравился.

– Товарищ прапорщик, пойдёмте со мной. Как тебя зовут? Боря! Ну и отлично. Пошли, Боря.

Через три минуты мы стояли на пустой площадке, между одноэтажным, щитовым штабом центра, такой же щитовой солдатской столовой. Вокруг площадки ещё стояло несколько пустых казарм и разные другие сооружения, типа летнего клуба и небольшого парка для техники.

– Вот тут, Боря, мы с тобой через двадцать дней должны смотреть на фонтан, – дальше пошёл бредовый рассказ про огромный в двадцать метров диаметром фонтан, глубиной около полутора метра…

– Так чтоб, когда жарко можно было купанутся… Да, посередине фонтана импровизированный остров из камней, где стоят фигуры двух лебедей – чёрного и белого…

– Что…, лебедей я тоже должен слепить? – Спросил с возмущением и готовый тут же идти в немедленный отказ.

– А ты что, можешь лепить? – В голосе чересчур энергичного майора мигом прорезалась надежда, но услышав мой протестующий ответ, надежда угасла, – ну…, значит это не твоя проблема. Вот такая у нас задача на эти двадцать дней. Я даже разрешу тебе первым купанутся…

Унывать я не стал и с присущей мне добросовестностью окунулся в работу, чем приятно удивил майора и мы быстро сблизились. Я даже с удовольствием работал, руководя строительством, а чуть ли не каждый день, после обеда, начальник центра зазывал меня к себе в кабинет и мы за неспешной беседой усугубляли водчонку, следуя принципу – мера и время.

Майор оказался открытым и приятным собеседником и уже через три дня, разоткровенничался и раскрыл подоплёку строительства фонтана. Приехал он из Союза буквально два месяца назад. Поняв, что попал в дыру, хоть и европейскую (как никак до ближайшего приличного города было тоже прилично), решил отсюда вырваться. Переговорил с кем-то из знакомых, сидящим в вышестоящим штабе, и тот ему посоветывал.

– Значит так, Алексей Иванович, через месяц к тебе по плану на учебный центр должен приехать Главнокомандующий Группы Советских войск в Германии. Если ты там прогнёшься, то я сумею тебя оттуда двинуть в одно хорошее место. Всё как ты хочешь – уютный немецкий городишко, рядом с крупным городом, да и должность тоже будет уютная и не пыльная. И ты при месте, и я тобой не забыт. А теперь даю тебе наводку – Командующий любит лебедей. Белых и Чёрных. Особенно плавающих. Ты человек с фантазией. Вот и думай – Как всё это обыграть. Если сумеешь – мы с тобой «на коне».

– Вот и родилась у меня эта идея, – Алексей Иванович смачно захрустел огурцом и плеснул водки по стаканам. – Решил построить фонтан. Им удивить Командующего. Говорят, когда он последний раз тут был, очень недовольный оказался – Скучно, говорит, у вас тут. А я раз и фонтан. А в фонтане лебеди плавают. Ты, Боря, фонтан строишь. Я лебедями занимаюсь…. Сержантик тут у меня есть – он мне слепит лебедей на острове.

Как бы были у меня определённые сомнения насчёт сроков в двадцать дней. Но, к великому моему удивлению, через двадцать дней, под отеческим и ревнивым взглядом Алексея Ивановича, я плыл пофыркивая по готовому фонтану.

Правда, уже в кабинете, где мы выпили за успешный пуск фонтана, довольство быстро сменилось озабоченностью на лице майора: – Блядь! Боря, лебедей в Германии полно. Белых. Чёрного не могу найти. А Командующий через три дня приедет. Где взять? Всех своих уже озаботил…

Через три дня приехал Командующий, осмотрел учебный центр, а через неделю, Алексей Иванович, убыл обратно в Союз к старому месту службы. Прогнулся майор, но не в ту сторону.

Когда Командующий увидел приличный фонтан, он был приятно удивлён. Ещё больше восхитился, увидев плавающую пару лебедей. Белого и чёрного. А восхитившись, решил их покормить. Пока адъютант бегал в солдатскую столовою за хлебом, Алексей Иванович, прямо млел от похвалы генерала армии и тихо блеял, рассказывая о великой любви к этим большим и изящным птицам.

– Гули, гули, гули…., – ласково и призывно позвал к себе лебедей главнокомандующий, протягивая в руке хлеб. И лебеди безбоязненно поплыли к доброму дяде-генералу и, умиленно улыбающейся за его спиной свите. Активно проплыв пару метров, птицы как будто наткнулись на невидимую стену, бесполезно закрутились на месте, но ни на миллиметр не продвигались вперёд. Бурлила вода, птицы пытались приблизиться, но всё равно крутились на месте.

– Что за чертовщина? – Главнокомандующий с недоумением оглянулся на свиту и адъютант, послушно обежав по периметру фонтана, вгляделся в воду и браво доложил.

– Товарищ генерал армии, они привязаны к танковому траку.

– Не понял! – Генерал гневливо повернулся к майору, – Это что за издевательство над птицами. Отвязать.

И Алексей Иванович лично ринулся в воду. И может быть на этом всё бы и закончилось для майора. Ну, по хмурился бы командующий или посмеялся над излишней инициативой. А майор виновато бы заявил – Боялся, что улетят… Отругал бы или пожурил. Но когда освобождённые птицы подплыли к дающей руке – начальствующий рёв был грозен и беспощаден. Чёрный лебедь был не чёрным. Он был белым и накануне покрашен чёрной нитрокраской.

А меня не волнует…..

– А меня не волнует, товарищ капитан, как вы это выполните, – командир полка сделал многозначительную паузу и веско продолжил, – но утром, в 9 часов, я смотрю детскую площадку в городке на вашей территории…. В комплекте… А потом…, – дальше подполковник Кривулькин несколькими яркими мазками, с видимым удовольствием, каламбурно обрисовал, что будет если площадки не будет….

В принципе, на этой оптимистической и многообещающей ноте полковое совещание и закончилось. Командир полка вышел через боковую дверь из тактического класса, а следом на выход потянулись командиры подразделений. Кто шёл озабоченный нарезанными задачами, которые как всегда получали на ночь. Тем более на эту, так как завтра Командующий округа посещал городок с проверкой. А кто избежал сегодня этой участи, весело подтрунивали над капитаном Князевым, у которого была особенная задача. Ему за ночь надо было построить, возвести неведомо как, детскую площадку перед жилым домом на закреплённой территории и завтра её будут показывать комиссии округа. А у Князева даже гнутого гвоздя не было.

Ну…, гвозди конечно были. Командир третьей батареи считался нормальным и хозяйственным командиром. Но вот материала – ни дощечки. Да и времени тоже. Но все были уверены – Князь выкрутится. И площадка будет и ещё посмеётся над командиром.

Так оно и получилось. В 9:00 капитан Князев представлял командиру полка на закреплённой территории детскую площадку.

Кривулькин молча, с непроницаемым лицом, лишь посверкивая маленькими и злыми глазками, обошёл небольшую территорию, где живописно были разбросаны стандартные атрибуты советского детства, годиков так на 4-6. Удовлетворённо хмыкнул, ещё раз окидывая типовую детскую беседку, деревянный автомобильчик, карикатурно похожий на первые автомобили советского времени, песочница с неизменным грибком посередине, качели с верёвками, качели-качалки и даже компактную металлическую карусельку на четыре маленьких человечка. Потом снова посмотрел на пустую песочницу и вопросительно оглянулся на командира батареи.

– Сейчас и песок будет, товарищ подполковник, – Князев недовольно нахмурился и глянул на часы и заверил командира, – через десять минут песок будет.

Ну…, немножко ошибся. Песок появился через три минуты из-за угла дома в виде цепочки солдат третьей батареи, трудолюбиво тащивших пятнадцать мешков с песком и тут же при командире полка, заполнив песочницу. Конечно, не обошлось без небольшого конфуза, так как из мешков, вместе с сухим песком, посыпались окурки и сверкнула мимолётно-стеклянной искрой водочная бутылка. Но суровый взгляд Князева и окурки вместе с бутылкой тут же исчезли.

Скупо похвалив командира батареи, Кривулькин удалился для проверки других мест, куда вполне возможно придёт Командующий со своими клерками.

И вроде бы всё было готово и все слабости Командующего известны, и сценарий проверки, и маршрут движения…. Но все были всё равно оттраханы… Вернее командный состав полка, как представляющий свои места и территории.

Первая неприятность случилась в казарме первого дивизиона. У любого военного человека, тем более у командира, были свои «тараканы в голове». И чем выше пост, тем эти тараканы становились более причудливыми и вычурными, а о самих ситуациях потом с воодушевлением и с некой гордостью за своего командира рассказывали другим.

Так Командующий округом питал большую нелюбовь к гвоздям, торчавшим отовсюду. Непонятно – Почему? То ли в далёком детстве больно сел задницей на гвоздь, то ли будучи зелёным лейтенантом вдрызг порвал шикарные галифе, то ли…. Ну…, короче, не любил он эти гвозди. И, зная об этом бзике, командиры и начальники всех рангов, перед посещением Командующего сами лично проверяли стены казарм, табуретки, мебель и всё то, откуда могли нагло торчать данные скобяные изделия. Так и сейчас стены казармы были гладкие и являли начальственному взгляду только чёрные выключатели, белые и ненужные розетки. И армейские табуретки тоже стояли ровными рядами, всем своим видом показывая, что они как в древности сделаны и слеплены без единой железной детали, то бишь гвоздя и держались исключительно только благодаря многочисленным слоям краски.

Командующий хмурился, не находя привычной причины для начала показательного разноса, но крепился, понимая, что разнос просто необходим и причина всё равно найдётся. А то как-то не совсем хорошо получается – Командующий был и никого не поимел. Как будто и не работал совсем. Непорядок… Но порядок был везде, куда не ложился начальственный взгляд. Что толкнуло Командующего проверить первую попавшуюся солдатскую тумбочку!? Тумбочка, как тумбочка. И все были уверены, что там порядок и комплект. Но когда генерал-полковник распахнул дверцу, то чуть не задохнулся от радости. Вот он… И не просто гвоздь, а гвоздище, сто пятидесяти миллиметровый, которым петля тонкой дверцы тумбочки была насмерть и нагло приколочена, и сам гвоздь нахально, грубо и вызывающе загнут под непонятным углом.

– Аааааа…., аааа…., аааа…., – эти радостные «ааааа…»… Вот чем можно удивить военного человека, тем более прослужившего много лет. По-моему вся армия всегда прикручивала перед смотрами мыльницы с мылом в тумбочках. Приклеивали зубные пасты и зубные щётки. Делали и другое. Может сугубо гражданскому люду это и покажется ущербным и тупым, но это было для нас банальным и никто не чувствовал себя тупым солдафоном.

Но тем не менее, именно горячие слова о тупости и бездарности прозвучали не из уст гражданского, а Командующего, который в молодые лейтенантские годы, сам проделывал ещё и не такие штучки. Но Командующий оказался в своей начальственной стихии и летел на всех парах по накатанной колее. Наконец-то он почувствовал себя на своём месте и проверка началась по-настоящему.

За этот гвоздь был жестоко отруган командир полка, потом командир дивизиона майор Безсмельницын, вытянувшийся в струнку. Потом…, потом… Все расселись по УАЗикам и «Волгам» и поехали в парк, хотя можно было зайти и через тыльную калитку.

Здесь произошёл другой армейский анекдот и сексуально пострадал уже зампотех полка и всё последующее негодование вылилось опять на командира. Перед Контрольно-Техническим Пунктом давно уже был наведён порядок и никто не ожидал приезда Командующего именно с этой стороны. Дежурный по парку с дневальными находился на своём месте и балдели в последние минуты покоя, а несколько солдат, наводившие порядок перед главными воротами и переездом через ж\д пути, сидели на аккуратном брёвнышке под забором и беззаботно курили. И вот в этот момент здесь и проявился зампотех подполковник Лискер Александр Петрович. Был он уже в возрасте и в свои сорок четыре года выглядел гораздо старше, почти стариком, отчего у него была в полку кликуха – Ляксандр Петрович.