Мария

– Я не знаю, зачем я пришел, – признался Генрих.

Готтфрид внимательно посмотрел ему в глаза.

– Это дурной знак, – вздохнул он. – Я знал твоего отца, и твоего дядю. Ты другой. Но ты видел черного всадника и… не знаешь, зачем пришел ко мне. Это нехорошо. Я не знаю, почему.

– Но вы же…

– Да, – перебил Готтфрид. – Это все, что я могу тебе сказать. Повторяю, придет время, ты все поймешь. Ступай.

– Я не смогу найти дорогу, – рассеяно проговорил Генрих.

– Сможешь! Ты рыцарь, барон Траубе. Ступай. Ты должен уйти сейчас же.

– Но почему?

– Тебе не понять. Пока не понять. Дорога в ад открыта для всех, но я не хочу там оказаться. У тебя мой меч, он тебе поможет.

– Я ничего не понимаю…

– Иди же! – строго произнес Готтфрид.

Генрих поднялся и медленно направился к двери.

– Генрих! – окликнул его лесной воин.

Генрих обернулся.

– Да, – повторил Готтфрид.

Генрих развернулся обратно, открыл дверь и ступил во тьму. Захлопнув ее, он в одно мгновение очутился возле старого дуба. У него перехватило дыхание, ноги подкосились и он рухнул на землю.

Было светло. Девочка убегала домой. Генрих осмотрел свою одежду и не заметил на ней ни малейшего изъяна.

– Господи, да что со мной происходит? – пролепетал он.

– 12 –

Генрих медленно поднялся на колени и принялся читать молитву. Закончив, он поднялся и направился в сторону дома. Вдруг он остановился, перевел взгляд на висевший на поясе меч. Медленно, с опаской он вынул его из ножен. Это был меч Готтфрида, лесного воина.

Нет, домой идти не хотелось. Мысли копошились в его голове так, что в глазах начало рябить от беспрерывного напряжения. Только сейчас он вспомнил, что его лошадь осталась в замке герцога. «Как же я смог так быстро сюда добраться? И сейчас точно заметят, что меня не было. А как объяснить, что я исчез, оставив лошадь. Боже! Как я могу попасть в замок сейчас? Это же так далеко! Господи, что это все?»

Проходя через одну из деревень, он оказался на ярмарке. Народу было много, и все простолюдины. Из-за ярмарочной суеты, на него не обращали внимания. «Какой же нынче час, – подумал Генрих, – раз ярмарка в самом разгаре?» Он медленно проходил между рядов, как вдруг его что-то толкнуло в грудь. Генрих остановился и перевел дыхание. Толчок был изнутри него самого. Он неожиданно ощутил страх, мгновенно сменившийся легкостью и теплотой. У него помутилось в глазах. Он начал оглядываться по сторонам – не заметил ли кто-нибудь что-то необычное в нем. Вокруг все было по-прежнему, и на него по-прежнему не обращали внимания. Генрих продолжал оглядываться, как вдруг его взгляд остановился на прекрасных черных глазах девушки, проходившей мимо. Генрих замер. Девушка заметила его взгляд и едва улыбнулась. Генриха пробрала дрожь. Какой взгляд! Какая… фигура! Плащ, опущенный до пят, не мог скрыть ее прелести. Какое лицо! «Боже, как она прекрасна! – подумал Генрих, – неужели это крестьянка?» Девушка удалялась, скрываясь в толпе, он видел уже только копну волнистых русых волос, спускавшихся на ее хрупкие плечи. Она пропала. Генрих тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от видения, и тут же ринулся на ее поиски. Ярмарка была не настолько велика, чтобы он мог ее потерять.

Его блуждание среди толпы, в конце концов, привлекло к нему внимание, и некоторые люди стали перешептываться на предмет того, что здесь делает барон Траубе. И вдруг он столкнулся с незнакомкой лицом к лицу. Он чуть не сбил ее с ног.

– Простите, я не хотел, – поспешил извиниться Генрих.

– Чего вы не хотели? – милым голоском отозвалась девушка.

– Напугать вас, – ответил Генрих.

– Вы меня не напугали, – сказала девушка. – Или барон Генрих Траубе так страшен, что при столкновении с ним все должны разбегаться в ужасе?

– Вы меня знаете? – удивился Генрих.

– Вас тут все знают. Узнали уже. Я подслушала.

– Но вы… – начал Генрих.

– Я не местная, – опередила его незнакомка.

– И вы не из крестьян, – продолжал Генрих. – Что вы тут делаете?

– Вы задаете так много вопросов, а мы даже не знакомы, – заметила девушка.

– Для меня было бы честью…

– Мы привлекаем внимание. Вы куда-то направлялись?

– Да, в город. Мне нужно ко двору герцога. – Генрих ощутил неловкость. – Я оставил там свою лошадь.

– Как такое могло произойти? – искренно удивилась девушка.

– Лучше не спрашивайте, – отмахнулся Генрих.

– Могу вас подвести, – предложила незнакомка. – У меня карета?

– У вас…

– Идемте.

Кучер причмокнул, и кони потащили небольшую старенькую карету, которую Генрих точно уже видел ни раз, в сторону города.

– Вы так и не назвали себя, – заметил Генрих.

– Агнесса, – ответила девушка, сверкнув своими прекрасными угольными глазами, от блеска которых Генриха без конца пробирала упоительная дрожь. – Графиня Зальм, я племянница графа Штольберга.

– Вы та самая дочь графа Зальм, добравшаяся в одиночку через полземли до нашего графа? – Генрих не смог скрыть удивления.

– Вы чем-то напуганы? – изумилась девушка.

– Я восхищен, графиня!

– Прошу вас, зовите меня Агнесса.

– Вы вызвали восхищение у всех, я полагаю! – Генрих испытывал восторг. – Расскажите, как вам удалось добраться до нас в полном одиночестве?

– В одиночестве я оказалась ни так далеко от вас, – сказала Агнесса, – мой кучер сгинул, когда мы заночевали на постоялом дворе. Я прождала его до вечера, расспрашивая всех в округе, но так ничего и не выяснила. Мне ничего не оставалось, как самой взяться за вожжи. А прислуга разбежалась еще… честно говоря, не хочется мне вспоминать весь этот ужас.