Голые среди волков

– Что это за штука – санитарная команда?

Кремер вкратце объяснил смысл ее назначения. В случае воздушного налета на лагерь их используют как санитаров в помощь эсэсовцам.

– Наверно, будем менять им штаны, когда они обделаются? – ехидно заметил один из санитаров под общий смех.

Собравшиеся с интересом выслушали Кремера, который сообщил, что их снабдят касками, противогазами, перевязочным материалом и разрешат выходить без охраны за наружную цепь постов.

– Ну и ну! – зашумели санитары. – Такого еще не бывало!

Кремер, усмехнувшись, кивнул:

– Видно, скоро конец.

– И начальнички занервничали, а? – сказал кто-то.

Кремер опять кивнул.

– Мне незачем подробно вам расписывать, сами поймете, что к чему. – Он оглядел всех и добавил: – Отобрали вас мы, а не начальство. Для них вы санитарная команда – и только. Понятно?

Он сделал паузу. Шестнадцать молодых людей смекнули, что речь идет о чем-то необычном, и, когда Кремер, понизив голос, заговорил еще более проникновенно, они сразу поняли, чего от них ждут.

– Хорошенько присматривайтесь. Вам придется бывать везде, так что обо всем, что заметите, сообщайте Эриху Кёну, он будет вашим командиром. Остальное я уже с ним обсудил.

Кён кивком подтвердил его слова.

– Послушайте! – Кремер снова оглядел санитаров.

– После этого я отведу вас к воротам, но вот еще что, товарищи…

Но тут Кремер вынужден был прерваться. В комнату вошел папа Бертхольд. Никто из присутствующих заключенных не счел необходимым вытянуться по стойке «смирно», как предписано. Бертхольд этого как будто и не ожидал. Он соскреб грязь со своих истоптанных сапог.

– У вас тут собрание, как я погляжу?

Его морщинистое лицо растянулось в ухмылке. Он прошёл в свой кабинет и снял пальто, но тут же вернулся и надел белый халат.

– И кто это? – спросил он, указывая на группу заключенных, обступивших Кремера.

– Новый отряд санитаров, штурмшарфюрер, – ответил Кремер в той же непринужденной манере.

– Санитаров? – пробормотал Бертхольд и набил трубку. – Опять что-то новенькое.

Посасывая трубку, которая плохо тянула, он приблизился к шестнадцати санитарам:

– Что ж, и Райхерт тоже в деле. Вечно он там, где что-то происходит.

Болтовня Бертхольда вызвала у Райхерта только ухмылку, а Кремер ее вовсе проигнорировал и снова обратился к шестнадцати санитарам.

В этом заключалась особенность конспирации. Бывший торговец сигарами не понимал двойного смысла в словах Кремера, зато его понимали остальные шестнадцать присутствующих.

– Комендатура возложила на вас особую задачу. Выполняйте работу хорошо, чтобы не к чему было придраться. Ясно?

Еще как ясно!

Бертхольд сосал трубку, слушал Кремера, словно тот оратор, и одобрительно кивал.

– Я несу за вас ответственность, – продолжил Кремер, – и требую строжайшего повиновения, военной дисциплины и соблюдения полной секретности. Никого в лагере не касается то, что вам поручено, ясно? Выполняйте, что я сказал…

– А что вы сказали?

– То, что мне приказал писарь, – ответил Кремер, и Бертхольд удовлетворенно причмокнул.

Райнебот встретил их надменной ухмылкой. Он вышел из своего кабинета, остановился перед командой и с явным наслаждением стал натягивать перчатки из свиной кожи. Затем гарцующей походкой прошелся вдоль шеренги. Заключенные стояли навытяжку, ни один мускул не дрогнул на их лицах.

Усмешка Райнебота стала язвительной.

– Вы, конечно, отобрали лучших? – обратился он к Кремеру.

– Самых наилучших, господин комендант, так точно! – безбоязненно ответил Кремер.

И вопрос, и ответ прозвучали двусмысленно.

– Надеюсь, вы предупредили ваших товарищей, какие удовольствия ожидают лагерь, если хоть один из них вздумает улизнуть?

– Так точно, господин комендант! Заключенные получили от меня необходимые инструкции.

– Великолепно! – с той же двусмысленной интонацией произнес Райнебот. – Кто же у них главный?

– Я! – выступил вперед Кён.

– Ага! – Райнебот засунул большой палец за борт шинели и забарабанил пальцами. – Конечно, Кён! Что бы ни случилось, без него не обходится.

– Он старший санитар лазарета, – пояснил Кремер.

– Ага! – сказал опять Райнебот. – Вот, значит, как обстоит дело! – и кивком дал понять Кремеру, что тот ему больше не нужен.

Команда зашагала назад в лазарет.

Двое сидевших в углу вещевого склада не подозревали, что уже довольно долго их подслушивал Цвайлинг.

Он явился на склад неожиданно. Пиппиг, стоявший в проходе между мешками с одеждой и внимательно следивший за тем, что происходило в углу, не заметил эсэсовца. Но Цвайлинг, взглянув на Пиппига, сразу понял, что на складе что-то творится. Он тихонько подкрался сзади к Пиппигу и тягучим голосом спросил:

– На что это вы пялите глаза?

Мгновенно обернувшись, Пиппиг в страхе уставился на разинутый рот Цвайлинга. Гауптшарфюрер мрачно усмехнулся и сказал:

– Молчать, ни звука!

– Господин гауптшар…