Домби и сын

Зат?мъ, останавливаясь среди этихъ восклицанiй и вытягиваясь во всю длину, майоръ, ударяя себя въ грудь, торжественно провозгласилъ:

– Домби, я завидую вашимъ чувствамъ!

И съ этимъ онъ исчезъ.

– Вы, конечно, нашли въ этомъ джентльмен? большую отраду, – сказалъ м-ръ Каркеръ, оскаливая зубы.

– Да, вы правы.

– У него безъ всякаго сомн?нiя зд?сь, какъ и везд?, обширный кругъ знакомства, – продолжалъ м-ръ Каркеръ. – Изъ того, что онъ сказалъ, я догадываюсь, вы пос?щаете общество. A знаете ли, м-ръ Домби? Я чрезвычайно радъ, что вы, наконецъ, заводите знакомства.

Ужасная улыбка, сопровождаемая обнаруженiемъ зубовъ и десенъ, свид?тельствовала о чрезвычайной радости главнаго приказчика. М-ръ Домби, въ ознаменованiе душевнаго наслажденiя, брякнулъ часовой ц?почкой и слегка кивнулъ головой.

– Вы сотворены для общества, – продолжалъ Каркеръ. – По своему характеру и блистательному положенiю, вы бол?е, ч?мъ всякiй другой, способны къ использованiю вс?хъ условiй общественной жизни, и я всегда удивлялся, отчего съ такимъ упорствомъ и такъ долго вы отталкивали отъ себя представителей большого св?та.

– На это, Каркеръ, были свои причины. Какъ челов?къ одинокiй, я мало-по-малу отвыкъ отъ всякихъ связей. Но и y васъ, Каркеръ, если не ошибаюсь, отличныя способности жить въ св?т?. Вы понимаете и ц?ните людей съ перваго взгляда: отчего же вы не пос?щаете общества?

– Я? О, это совс?мъ другое д?ло! Можетъ быть, точно я знаю толкъ въ людяхъ; но въ сравненiи съ вами, м-ръ Домби, я не бол?е, какъ жалкiй пигмей.

М-ръ Домби откашлялся, поправилъ галстукъ и н?сколько минуть въ молчанiи смотр?лъ на своего преданнаго друга и в?рнаго раба.

– Каркеръ, – сказалъ наконецъ м-ръ Домби съ н?которымъ трудомъ, какъ будто въ его горл? завязла неболыиая кость, – я буду им?ть удовольствiе представить васъ моимъ… то есть, майоровымъ друзьямъ. Чрезвычайно прiятное общество.

– Очень вамъ благодаренъ, м-ръ Домби. Над?юсь, въ этомъ обществ? есть дамы?

– Об? дамы. Я ограничилъ свои визиты ихъ домомъ. Другихъ знакомыхъ y меня зд?сь н?ть.

– Он? сестры? – спросилъ Каркеръ.

– Мать и дочь, – отв?чалъ м-ръ Домби.

М-ръ Домби опустилъ глаза и снова началъ поправлять галстукъ. Улыбающееся лицо м-ра Каркара въ одно мгновенiе и безъ всякаго естественнаго перехода съежилось и скорчилось такимъ образомъ, какъ будто онъ всю жизнь не питалъ ничего, кром? глубочайшаго презр?нiя къ своему властелину. Но когда м-ръ Домби опять поднялъ глаза, главный приказчикъ началъ улыбаться съ необыкновениой н?жностью, какъ будто счастье всей его жизни заключилось въ бес?д? съ великимъ челов?комъ.

– Вы очень любезны, – сказалъ Каркеръ. – Мн? весьма прiятно будетъ познакомиться съ вашими дамами. A кстати – вы заговорили о дочеряхъ: я вид?лъ недавно миссъ Домби. Я нарочно за?зжалъ на дачу, гд? она гоститъ, и справлялся не будетъ ли къ вамъ какихъ порученiй. Но вм?сто всего миссъ Домби посылаетъ вамъ… свою н?жную любовь.

Къ довершенiю сходство съ волкомъ, м-ръ Каркеръ, сказавъ эти слова, высунулъ изъ пустой пасти длинный, красный, горячiй языкъ.

– Какъ д?ла въ контор?? – спросилъ м-ръ Домби посл? кратковременнаго молчанiя.

– Ничего особеннаго, – отв?чалъ Каркеръ. – Торговля въ посл?днее время шла не такъ хорошо, какъ обыкновенно, ну, да это вздоръ: вы, разум?ется, не обратите на это вниманiя. О "Сын? и Насл?дник?" никакихъ в?стей. Въ Лойд?[15 - Такъ называется главная въ Лондон? страховая контора для кораблей и вообще для имущества купцовъ. Иначе называютъ ее "кофейнымъ домомъ Лойда' (Lloid's Coffee House). Прим. перев.] считаютъ его погибшимъ. Потеря для васъ пустая: корабль застрахованъ отъ киля до мачтовыхъ верхушекъ.

– Каркеръ, – сказалъ м-ръ Домби, усаживаясь подл? приказчика, – вы знаете, я никогда не любилъ Вальтера Гэя…

– И я также, – перебилъ приказчикъ.

– При всемъ то. мъ я бы желалъ, – продолжалъ м-ръ Домби, – чтобы молодой челов?къ не былъ назначенъ въ Барбадосъ. Его не сл?довало отправлять на корабль.

– Вольно-жъ вамъ было не сказать объ этомъ въ свое время! Какъ теперь помочь д?лу? Впрочемъ, знаете ли что, м-ръ Домби? Все къ лучшему, р?шительно все. Это мое постоянное мн?нiе, и я еще ни разу въ немъ не раскаивался. A говорилъ ли я вамъ, что между мной и миссъ Домби существуетъ н?который родъ дов?рiя?

– Н?тъ, – сказалъ м-ръ Домби суровымъ тономъ.

– Такъ послушайте же, сэръ, что я вамъ скажу. Гд? бы ни былъ Валыеръ Гэй, куда бы ни умчала его судьба, ему быть лучше за тридевять земель въ тридесятомъ царств?, ч?мъ дома, въ лондонской контор?. Сов?тую и вамъ такъ думать. Миссъ Домби молода, дов?рчива и совс?мъ не такъ горда, какъ вы бы этого хот?ли. Если есть въ ней недостатокъ… ну, да все это вздоръ. Угодно вамъ пров?рить эти бумаги? счеты сведены вс?.

Но вм?сто пересмотра бумагъ и пов?рки итоговъ, м-ръ Домби облокотился на ручки креселъ и обратилъ внимательный взглядъ на своего приказчика. Каркеръ сь притворнымъ вниманiемъ принялся разсматривать цифры, не см?я прервать нити размышленiй своего начальника. Онъ не скрывалъ своего притворства, которое, само собою разум?ется, было сл?дствiемъ тонкой деликатности, щадившей н?жныя чувства огорченнаго отца. М-ръ Домби вполн? понималъ такую деликатность и очень хорошо зналъ, что дов?рчивый Каркеръ готовъ, пожалуй, высказать многiя очень любопытныя и, в?роятно, важныя подробности, если его спросятъ; но спрашивать значило бы унизить свое достоинство, и м-ръ Домби не спрашивалъ. Впрочемъ такiя сцены повторялись весьма часто между деликатнымъ приказчикомъ и гордымъ негоцiантомъ. Мало-по-малу м-ръ Домби вышелъ изъ задумчивости и обратилъ вниманiе на д?ловыя бумаги, но взглядъ его по временамъ снова устремлялся на приказчика, и прежнее раздумье брало верхъ надъ конторскими д?лами. Въ эти промежутки Каркеръ опять становился въ прежнюю позу, озадачивая на этотъ разъ, бол?е ч?мъ когда-либо, своею разборчивою деликатностью. Разсчитанный маневръ достигъ вождел?нной ц?ли, по крайней м?р? въ томъ отношенiи, что въ грудь м-ра Домби заронилась искра ненависти къ б?дной Флоренс?, которая до этой поры была только нелюбима гордымъ отцомъ. Между т?мъ майоръ Багстокъ, идолъ престар?лыхъ красавицъ Лемингтона, сопровождаемый туземцемъ, навьюченнымъ своей обыкновенной поклажей, величаво выступалъ по т?нистой сторон? улицы въ направленiи къ резиденцiи м-съ Скьютонъ. Ровно въ полдень онъ удостоился лицезр?нiя Клеопатры, возлежавшей обычнымъ порядкомъ на своей роскошной соф?. Передъ ией съ подносомъ въ рукахъ стоялъ долговязый Витерсъ. Египетская царица кушала кофе. Комната была тщательно закрыта со вс?хъ сторонъ.

– Кто тамъ? – вскричала м-съ Скьютонъ, услышавъ шумъ приближающихся шаговъ. – Ступайте вонъ. Я не принимаю.

– За что, м-съ, Джозефъ Багстогъ подвергается вашей опал??

– Это вы, майоръ? Можете войти. Я передумала.

Майоръ подошелъ къ соф? и прижалъ къ губамъ очаровательную руку Клеопатры.

– Садитесь, майоръ, только подальше. Не подходите ко мн?: я ужасно слаба сегодня, и нервы мои до крайности разстроены, a отъ васъ пахнетъ знойными лучами тропическаго солнца.

– Да, м-съ, было время, когда солнце пекло и палило Багстока, но жгучiе лучи подъ тропиками не портили его растительной силы. Онъ процв?талъ, м-съ, и процв?талъ какъ лучшiй цв?токъ въ вестъ-индской оранжере?. Его и звали не иначе какъ цв?ткомъ. Никто въ т? дни не говорилъ о Багсток?; но всякiй, отъ офицера до посл?дняго солдата, указалъ бы вамъ на "цв?токъ нашего полка". Время, труды, заботы остановили ростъ цв?тка, но все же онъ остался въ разряд? растенiй в?чно зеленыхъ и не утратилъ своей св?жести.

Зд?сь майоръ, несмотря на запрещенiе, придвинулъ стулъ къ египетской цариц? и подъ покровомъ окружающаго мрака замоталъ головой съ такимъ неистовствомъ, какъ будто чувствовалъ первые припадки паралича.

– A гд? м-съ Грэйнджеръ? – спросила Клеопатра пажа.

Витерсъ полагалъ, что она въ своей комнат?.

– Очень хорошо, – сказала м-съ Скьютонъ. – Убирайтесь отсюда и заприте дверь. Я никого не принимаю.

Когда Витерсъ исчезъ, м-съ Скьютонъ слегка повернула голову, устремила томный взоръ на майора и осв?домилась о здоровьи его друга.

– Къ чему разспрашивать о немъ, м-съ? – возразилъ майоръ съ лукавымъ видомъ. – Домби здоровъ, какъ только можетъ быть здоровъ челов?къ въ его отчаянномъ положенiи. Вы должны понимать, м-съ, мой другъ простр?ленъ, насквозь простр?ленъ, какъ б?дная птичка, и ужъ не намъ съ вами поставить его на ноги.

Клеопатра бросила на майора быстрый и проницательный взглядъ, противор?чившiй какъ нельзя бол?е жеманному расп?ванiю, сопровождавтему ея разговоръ.

– Майоръ Багстокъ, я мало знаю св?тъ съ его мелкими, пустыми приличiями, но это не м?шаетъ мн?… о св?тъ, св?тъ! куда д?валъ ты натуру, высокую, благородную натуру со вс?ми ея прелестями! Какимъ образомъ заглушилъ ты музыку сердца, поэзiю души? Гд? найти въ теб? эти искреннiя излiянiя, сопровождаемыя небесными восторгами! О я не раскаиваюсь, что не знаю св?та, но это не м?шаетъ мн? понимать васъ, майоръ Багстокъ. Вы затронули теперь самую чувствительную струну моего б?днаго сердца. Ваши намеки относятся къ милой моей дочери. Такъ ли, майоръ Багстокъ? Говорите прям?е.

– Прямота была отличительною чертою въ пород? Багстоковъ. Это – ихъ всегдашнiй недостатокъ. Хорошо, миледи. Я буду говорить безъ обиняковъ.

– Увы! глубоко паденiе челов?ческой натуры! – воскликнула Клеопатра, д?лая грацiозное движенiе своимъ в?еромъ, – но есть еще священныя чувствованiя, доступныя для смертныхъ, и теперь, майоръ, вы коснулись этихъ чувствованiй.

Майоръ, въ знакъ согласiя, приставилъ руку къ губамъ и послалъ Клеопатр? воздушный поц?луй.

– Я слаба, майоръ, и чувствую, что недостаетъ во мн? той энергiи, какою на моемъ м?ст? должна вооружиться чадолюбивая мать, – продолжала м-съ Скьютонъ, приставляя къ губамъ кружевной конецъ своего носового платка, – но великодушныя сердца войдутъ въ мое положенiе и легко поймутъ источникъ этой слабости. Вы, майоръ, злой челов?къ и безъ пощады терзаете б?дную мать; но будьте ув?рены, я не отступлю отъ своихъ обязанностей.

Подъ покровомъ окружающаго мрака майоръ пыхт?лъ, отдувался, моргалъ своими раковыми глазами и, наконецъ, почувствовавъ истерическiй припадокъ кашля, началъ прохаживаться по комнат?. Египетская царица, не обращая вниманiя на прод?лки своего обожателя, продолжала такимъ образомъ:

– Вотъ уже прошло н?сколько нед?ль, какъ м-ръ Домби вм?ст? съ вами, любезный майоръ, началъ удостоивать насъ своими визитами. Я признаюсь… позвольте мн? быть откровенной, майоръ, я дитя природы, и всегда увлекаюсь первыми впечатл?нiями. Мое сердце открыто для вс?хъ, и каждый можетъ просл?дить въ немъ мал?йшiе изгибы н?жнаго чувства. Это мой недостатокъ, и я знаю его вполн?. Заклятый врагъ не могъ бы узнать его лучше, но я не раскаиваюсь. Пусть тягот?етъ на мн? это обвиненiе людей безъ сердца и безъ всякой симпатiи къ б?днымъ созданiямъ, увлеченнымъ побужденiями натуры.

М-съ Скьютонъ поправила косынку, придавила пружины на своемъ проволочномъ горл? и продолжала съ большою любезностыо:

– Признаюсь, любезный майоръ, я и милая Эди?ь съ самаго начала были очень обрадованы визитами м-ра Домби. Уже по одному имени вашего друга онъ им?лъ право на нашу благосклонность. Вскор? я зам?тила, или по крайней м?р? такъ мн? показалось, что y вашего благороднаго друга чувствительиое сердце…