Цунами тоталитарной идеологии

Буквально всех их до чего незамедлительно требовалось под самый корень разом извести, ну а тогда и наступит то совершенно немыслимо долгожданное и всеобъемлющее людское счастье.

Причем сама доступность весьма уж деятельного осуществления всех тех дешевых спекуляций высокими и светлыми мечтаниями многомиллионного людского социума была явно так во всем до конца обусловлена именно тем столь новомодным и новоявленным устремлением к свету высших ярчайших истин.

Уж тех ведь самых, что где-то разве что еще едва-едва обозначились на некоем пока еще до чего только отдаленном горизонте грядущего общественного развития и впрямь-таки всеобщего некогда благого бытия.

Истинно благодатный к ним путь должен был быть во всем исключительно так глубокомысленно медлителен и крайне неспешен, а то если, чего доброго, безудержно понестись к чему-либо подобному и впрямь сломя голову, совсем не разбирая при этом ни пути, ни дороги…

Нет, именно при данных немыслимо гибельных обстоятельствах оно и окажется всего-то ведь ближе к глубочайшей бездне более чем немыслимо необъятного общественного зла.

Да еще и в мире начисто отныне выпотрошенном, да и сколь безумно совершенно неестественно вывернутом, фактически на самую его внутреннюю изнанку.

То есть далее он предстанет пред чьими-либо либеральными очами именно еще таковым, где и в помине совсем не останется более ничего, кроме вполне явно уж оболваненного лживым светом еще так изначально двуличного сурового невежества.

Причем самое надежное приготовление ко всему тому разве что лишь грядущему, единственно что во всем отныне ласково и безмятежно смертоносно правому его правлению было более чем последовательно инспирировано именно тем еще путем вполне так однозначного создания мощнейшей бури в необъятно широком, словно море, общественном сознании.

Ее ожидали, словно манны небесной, а между тем на деле она совсем вот вовсе не более, нежели град и молнии, яростно и прискорбно уничтожающие посевы всего того лишь некогда грядущего нового.

5

Да и вообще всякая социальная мораль, как фактор, беспардонно навязываемый всему этому нашему нынешнему миру, уж однозначно так несет в себе одни лишь томные чары скорейшего достижения более чем элементарной и беспардонно до чего всеобъемлюще нелепой буквально-таки истошно вопиющей к самой себе справедливости.

А между тем и самое благородное сокрушение всего того давно устоявшегося неминуемо еще приведет к хаосу, а также обыденно и повсеместно оно столь непременно породит все условия для той крайне и впрямь невзрачной четвероногой первобытности…

Однако этого и близко никак нисколько не замечают все те, кто мыслит абстрактно верно выверенными теориями и практикует или только лишь всецело приветствует кровавый террор, более чем наглядно осуществляемый именно во имя консолидации всего того довольно пока еще весьма ведь до чего неизменно весьма противоречивого общественного организма.

Им в этом деле крайне уж во всем беспечно помогает их донельзя однобокий агностический подход ко всей вселенной, что безо всяческих сомнений, наскоро размывает ту невидимую глазу границу, где и проходит разграничение между личностью и всем остальным людским обществом в целом.

Причем на общество возлагаются абстрактные надежды, и к нему предъявляются самые бесцеремонно НАСУЩНЫЕ требования, как будто каждый из его членов также (неизвестно откуда) и приобрел себе искрящееся светлой мыслью духовное устремление по мере сил воздействовать бы на всю окружающую его жизнь путем весьма последовательного соучастия в судьбах всего мира сего.

Да еще и никак не иначе, а именно посредством пошагового развития внутри своего «я» более чем во всем бескрайне различных аспектов культуры и вполне полноценного образования.

6

Полнейшее между тем отсутствие у столь многих людей каких-либо подобных черт начисто ведь сходу приторно ласково, догматически самозабвенно более чем незамедлительно отрицается.

Ну а кроме того, кому-либо явно так кажется, что людей надо бы именно что до чего только смело еще принудить ко всему тому крайне необходимому им самоусовершенствованию, а потому и станут они вследствие всего этого значительно лучше, выше и чище…

Насилие и всеобщая строгость – это именно те факторы, что действительно смогут в глазах некоторых столь явно и наглядно переменить всю структуру далеко еще пока никак не лучших человеческих взаимоотношений…

По большей части, именно благодаря этому принципу все те столь многослойные и многозначительные моральные постулаты и впрямь до чего беспредельно суровы во всех своих весьма красноречивых демаршах их, чего там греха таить, вовсе не по-людски «непреклонных» блюстителей.

7

Причем то, что тут как раз наиболее истинно главное – так это разве что, то, что все эти бесчисленные колкие сентенции подчас даже и невольно создают глубокие проникающие ранения в душах у тех, кому попросту не было то вполне вот по-свойски вкратце более чем доходчиво разъяснено…

А именно уж, собственно, то, что все эти благочестивые мысли, а также вдобавок еще и громогласно воинственные яростные порицания, есть одно лишь сколь так безотрадное следствие своей собственной глубоко затаенной непорядочности и порочности.

Ну а от всех тех, кто действительно искренне светел и душевно чист, никаких порицаний у кого-либо за спиной вовсе так никогда и близко вот не услышишь.

Раз подобный человек буквально все моральные претензии, сурово обращенные супротив кого бы то ни было, на едином дыхании сходу на самого себя сразу так переводит, а потому, как только он начинает говорить о чем-либо в каком-либо человеке совершенно вовсе не беспорочном…

То уж совершенно незамедлительно все слова у него в груди попросту разом застревать начинают, и все это из-за тех прямо к горлу прихлынувших чувств, а если он ко всему прочему еще и пожилой человек, то и за сердце он запросто рукой ухватиться действительно может…

А главное – ничего, кроме «Да чтоб я…» он вряд ли что из самого себя на едином дыхании и вправду так выдавить почти вот бессильно сумеет.

Зато сколь многие большие моралисты (всегда за некий явно чужой счет) соловьиные трели самозабвенно подчас издают, распиная при этом на кресте всеобщего общественного порицания чьи-то с одного разве что виду чудовищные недостатки.

8

И именно в этаком сурово обличительном духе и вешают же лапшу на уши всяческим легковерным, а кроме того и совсем ведь не в меру вспыльчивым, людям.

Достойные представители цивилизованного общества никогда уж вовсе не станут всего этого делать с тем восторженно упоенным и, кстати, абсолютно самодовольным видом, с каковым буквально так всегда и произносятся слова, несущие в себе сущую гнусь, кем-то столь сурово обращенные в указующий и карающий перст…

И вот когда нечто подобное более чем безапелляционно заявляется о чем-либо и впрямь столь необъятно исторически большом, то тогда и жди конца света… всей той сегодняшней цивилизованной культуры, да и, кстати, самого что ни на есть обыденного житейского разума.

9

Человек – он вообще уж, собственно, пока всем умом своим выше животного уровня толком никак еще не поднялся, зато в амбициях своих он столь непременно жаждет стать доподлинным крестным отцом всего того пока вполне ведь самостоятельно вокруг него существующего (в его-то глазах) до чего крайне и впрямь неказистого мироздания.

И хотя иногда в чьем-либо безразмерно лучезарном сознании и возникают порой все те с живым мясом вывороченные изо всей той непримиримо скотской суровой обыденности столь всесторонне восторженные воззрения…

Однако до чего нередко они разве что лишь являют собой сущее нигилистическое отрицание всего того давно во все стороны исхоженного и никак уж никогда ни в чем нисколько так совсем не прежнего исторического опыта.

10

Да к тому же и появляются все эти призраки более чем наглядно уж идейно лучшего бытия на свет Божий именно изо всех тех бесподобно талантливо надуманных образов всевозможных украшателей жизни… более чем бессовестно подъедающихся на столь благодатной ниве всевозможной и всяческой художественной литературы.

Причем далеко не все ее знаменитые авторы – непорочно великие люди, все свои силы кладущие на алтарь литературы, дабы создать для всех нас всевозможные духовные блага.

Творцы достойной прочтения художественной литературы в своей невероятно разноликой сущности вовсе не однородны, и их житейский характер был до чего только непосредственно связан именно с тем веком и средой, в которой они столь непосредственно некогда, собственно, жили.

И, кстати, вот еще что: большие писатели никак уж вовсе совсем не глядят столь праздно на жизнь через большие и нелепые розовые очки…

И то вне всяких сомнений совсем не обязательно, чтобы это именно они и создавали для какого-либо более чем конкретного индивидуума тот самый донельзя ирреальный облик всего того совершенно так помимо всяческих наших ощущений миллиарды лет просуществовавшего мироздания.

Ну а то вовсе-то никак не в меру суетливо восторженное видение всей той исключительно же повседневно нас окружающей действительности подчас явно затмевает до чего непроглядную картину обыденно и беспросветно мещанского мирского существования.

Причем для создания подобного эффекта, наверное, еще окажется и того, в принципе, более чем вполне предостаточно…

Ясное дело, что хватит и того, чтобы всякий тот, кто всецело будет более чем безнадежно так ориентирован именно на ту внешне и впрямь завораживающую западноевропейскую культуру, до чего только пристально вот смотрел на любые художественные книги разве что лишь ее близорукими и кривоокими глазами…

Уж слишком ярки и вычурны многие из созданных ей образов, а главное – все эти довольно-то наспех нелепо обрисованные книжные существа имеют подчас столь надежно для них самим автором произведения заранее вот крепко-накрепко закрепленные свойства души и характера!

Они, к тому же, как правило, всецело отдалены от всяческой нашей неистово вездесущей и до чего немыслимо изощренно корыстной действительности.

11

Причем, конечно, всегда ведь есть явная опасность довольно-таки хлипких логических обобщений, однако то вовсе не главная беда.