Оценить:
 Рейтинг: 0

Проклятье ведьмы

Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
3 из 8
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Осторожнее.

Краснея, Альда высвободилась из его рук и заговорила, лишь бы нарушить неловкое молчание:

– Вы… ты… ты вот рисуешь, а я петь умею. Говорят, неплохо.

– Спой мне, – попросил он.

Альда не заставила себя упрашивать. Пока она пела, художник взял её за руку и приложил её ладонь к своему сердцу, словно она могла исцелить его, и Альда с удивлением подумала, что ей это приятно.

– Твоё пение – как светлый дар, – сказал художник, когда она умолкла, и если бы его слова были пустой похвалой, Альда порывисто отняла бы руку. Но художник говорил искренне, и Альда шагнула ближе, вглядываясь в его лицо. Сейчас оно показалось ей красивым.

– Ты сам – светлый, – убеждённо прошептала она.

А потом было ещё несколько встреч. Альда не смогла бы их толком описать. Всё, что она помнила, – это солнце, бесконечное горячее солнце, и в его свете она, кажется, узнала счастье.

Однажды вечером Альда очнулась от сладкой дрёмы, подумала о встревоженной тётке, и без того донимавшей расспросами. Возвращаться в деревню не хотелось. Альда пригладила волосы, стряхнула травинки с платья, покосилась на художника и наконец произнесла вслух:

– Нарисуй нас.

Почему-то он нахмурился и промолчал.

– Нарисуешь? – Альда завязала пояс и перевела взгляд на художника – он как будто огорчился, и ей захотелось взять его лицо в свои ладони и успокоить.

– Что-то не так?

– То, что мы… – Он запнулся, не зная, как объяснить. – Может, ты пойдёшь со мной?

Альда представила себе, как они вместе путешествуют – он рисует, а она поёт, – и улыбнулась. Да, это была бы прекрасная жизнь.

Но ей нужно было сначала подумать. Поговорить с отцом. Альда колебалась.

– Ты не хотел бы жить в городе? Там мастерские, гильдия живописцев, – начала она, но художник остановил её резким взмахом руки:

– Нет.

Он был свободным и ни на что не хотел променять свою свободу, поняла Альда. А сможет ли она отринуть страхи и пойти вместе с ним?

В сумерках он вдруг показался призраком – того гляди исчезнет и растворится, и Альда невольно схватила его за руку. Та была настоящей, живой, но пальцы слегка дрожали. Он ждал ответа.

– Я…

Весь лес замер, почудилось Альде.

– Я не знаю, – честно призналась она, выпустив руку художника, и на миг испугалась – его глаза потемнели и лицо стало жёстким. Альда попыталась объяснить, что не может решиться сразу, но художник, не слушая, повернулся и исчез среди деревьев. Она полушутя-полусердито крикнула ему вслед:

– Там Заклятый Лес!

Ответа не прозвучало. Альда зябко поёжилась и зашагала по тропинке в деревню.

Неделю спустя Альда возвращалась в город. Всё, что у неё осталось от художника, – выцветшая на солнце лента, которой он перевязывал длинные чёрные волосы, деревянная дощечка и кусок угля. Альда собрала их в узелок и спрятала в дорожном сундучке.

Несколько дней прошли как в тумане. Вот обрывок разговора тётки с соседкой: деревенские издали видели человека, который шагнул в Заклятый Лес да там и пропал. Вот сама Альда бежала, выкрикивая имя художника, на место их постоянных встреч – и была уверена, что он придёт и посмеётся над этими выдумками. Вот она набрела на поляну, где они увиделись в первый раз, – и попятилась. Трава и цветы были выжжены неведомым огнём, и страх, какого Альда раньше не знала, овладел ею. Страх, не позволивший ей броситься в Заклятый Лес самой.

Глупые сказки, повторяла она себе, успокоившись и возвратясь в тёткин захудалый домишко. Художник никуда не делся, он ещё покажется. Альда приходила в лес и ждала, но солнце не грело её, как прежде, потому что художник не вернулся.

Он продолжил своё путешествие без неё – вот оно, объяснение! Вместе с ним пришла горечь, и Альда, не желая оставаться здесь, собрала вещи. Что-то подталкивало её пойти в соседнюю деревню – вдруг художник сказал, где его искать, и оставил письмо. Но гордость и мысли о сплетниках не давали Альде так поступить. А потом она вспоминала о Заклятом Лесе и не могла понять, чему готова поверить больше: тому, что художник просто исчез, или тому, что их разлучило злое колдовство.

Только на пути в город, когда повозка, запряжённая лошадьми, пересчитывала все камни на дороге, Альда позволила себе заплакать – но ей не стало легче. К счастью, сопровождавшая её тётка ничего не заметила, без умолку говоря о том, с каким удовольствием поглядит город, но скоро вернётся, чтобы не пропустить торжественную службу в храме Светлоликого.

Сегодня

Альда не была уверена, что не заплачет и теперь, рассказывая эту историю. Она позволила своему художнику исчезнуть в Заклятом Лесу, не побежала следом, чтобы найти его, помочь, спасти. Одна только мысль крутилась в голове: а если художник ещё жив? Если они с Линой встретятся там, в Лесу, несмотря на злое колдовство? Альда закончила свой рассказ, а Зейне молчал и хмурился, и тишина становилась всё тягостнее.

– Так ты говоришь, у тебя от него осталось что-то? – спросил наконец Зейне, и Альда очнулась – она как будто погрузилась в воспоминания прошлого и забыла обо всём.

– Да.

– Быстро неси это сюда. – Тон Верховного жреца не допускал возражений. Альда ответила на слова Зейне одним лишь кивком и ринулась в тёткин дом.

Вот он, узелок, который Альда хранила много лет и привезла с собой. Она подхватила его и понеслась обратно, не слушая тёткиных причитаний. Разложила все предметы на грубо вытесанном столе в каморке.

– Деревянная дощечка для рисования, уголёк и… лента для волос. – Альда грустно улыбнулась. – У него были непослушные волосы.

Она помнила, как запускала в них пальцы.

Зейне посмотрел и тихо произнёс:

– То, что принадлежало ему, обернётся волшебством против него же.

И откуда-то из-за пазухи вынул тонкую, длиной с палец золотистую палочку, сделанную из неизвестного металла. Под недоумевающим взглядом Альды пояснил:

– Единственная магия, доступная жрецам Светлоликого. В каждом храме есть особая святыня, и таков наш жезл. Как гласят древние свитки, им Светлоликий уничтожал демонов. Но не всякому жезл покоряется. – Зейне вздохнул.

Альду тревожило другое.

– Что вы сейчас сказали? – сдавленно спросила она, и перед глазами её встала знакомая поляна, сожжённая дотла. Художник рисовал её. Вот этим углём.

– То, что принадлежало… ему? – переспросила Альда, и в глазах Зейне всколыхнулось столько сочувствия и грусти, что всё стало ясно.

– Хранитель Заклятого Леса рисует, Альда. И имя он тебе назвал… ненастоящее. Закрой глаза, а я направлю твою руку. – Он вложил жезл в её подрагивающие пальцы. – Посмотрим, покорится ли он тебе.

Альда закрыла глаза и снова увидела художника и его лучистую улыбку. Неправда. Зейне ошибся. Всё, что с ней было – солнце, счастье, тепло, – не могло оказаться обманом. Она найдёт художника и Лину, и они будут счастливы втроём.

Альда свободной рукой вытерла слёзы и услышала, как Зейне выдохнул изумлённо и радостно:

– Да! А теперь посмотри.

Три предмета, оставшихся от художника, стали… радужными шариками, которые парили в воздухе. Альда раскрыла рот и уставилась на них, не в силах связать два слова.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
3 из 8