Моя летняя ночь

– Бабуль, – целую старушку в щеку, – ну что ты, в самом деле… при чем тут столичные, не столичные, таких везде полно.

– Вот и не трогай Анюту!

Настаивает бабушка. Что тут сказать? «Прости, бабуль, я уже»?

Черт! Есть доля правды в ее словах. Хорошая девушка. Приятная, милая, красивая. Мне бы такую в Москву. Надоело по клубам таскаться, телок перебирать. И не до этого сейчас. С Крымскими событиями я туда-сюда мотаться буду еще как минимум год.

– Я ее с собой в Москву заберу, не переживай, – обнимаю бабульку, которая от чего-то стирает слезу с морщинистого века.

– Да больно нужна ей, Москва твоя. Она тут на медсестру учится. На бюджете, сама поступила. И мне всегда помогает. То укол поставить, то с уборкой помочь, то в магазин съездить. На той неделе вот весь огород мне выполола.

– Так тем более, – смеюсь, – такую надо брать. Смотри, – загибаю палец, – хозяйственная, умная, – загибаю второй, – красивая, и с чувством юмора, – загибаю еще два. – И тебе нравится, что немаловажно.

– Свадьбу сначала сыграй, а потом вези. А то вернешь через полгода, как вон Наську, соседкину дочку, в Испанию увезли на три месяца. Теперь пузатая ходит. Испанец себе другую нашел.

Хочется спросить та ли это Настя, которую Романов оприходовал в наш пьяный приезд сюда. Но я умолкаю. Ответ и без этого витает в воздухе. Доедаю выпечку, забираю бутылку пива и вылетаю из дома, желая бабуле спокойной ночи.

На реке меня уже ждет Анюта.

Нагая и нежная, она выходит из кустов, где оставила одежду, читая все ту же «Волгу» Е.Евтушенко. Приятный мелодичный голос наполняет меня изнутри. Я никогда не испытывал ничего подобного. Это не романтичный мальчишеский настрой, который окружал меня рядом с Золотаревой. Это что-то большее, чего я не могу пока понять. Я почему-то боюсь сейчас прикоснуться к этой девушке с прозрачной кожей. Аккуратно прижимаю ее к себе, не отпуская в воду, куда она стремится попасть. Укладываю ее рядом с собой, на разложенном полотенце, зарываясь носом в золотые волосы, вдыхая их запах, стараясь запомнить его как можно лучше. Не могу ей надышаться. Брожу ладонями по мягким округлостям ее тела, не в состоянии оторвать взгляда от бирюзы ее глаз, которая, не смотря на темноту, ярко светится для меня. Она продолжает читать стихи, мягко, проникновенно, рассматривая мое лицо.

– Анька, а поехали со мной, – прошу я.

Я серьезен. Я хочу ее себе. Я готов расстаться с одиночеством. Я хочу засыпать и просыпаться, зарывшись лицом в ее волосы, как сегодня. Хочу видеть ее в своем доме. Хочу познакомить с дедом. Она понравится ему. Хочу малышку с ее глазами и волосами. Хочу возвращаться со службы и прижимать ее к себе вот так, как сейчас.

– Думаешь, – девушка опускает глаза на мою грудь, прикасаясь к волоскам теплыми пальчиками, – раз лишил меня девственности, теперь несешь за меня ответственность? Леш, – по берегу разносится ее тихий смешок, – ты мне ничего не должен.

– Я хочу тебя рядом, понимаешь?

– А когда надоем? Домой отправишь?

– Не надоешь, – я уверен в этом.

– Что я там буду делать? Я и города не знаю, и тут у меня учеба, родители.

– Это все не важно, ты переведешься в медицинский в Москву.

– Нет, Леша. Мы сейчас тут, и нам хорошо, ведь так? – киваю. – Большего не надо. Скоро ты уедешь, и мы вернемся к своим жизням. Это что-то типа курортного романа. У меня такого еще не было, – снова хихикает.

А я не могу улыбнуться. Это отказ? Что за дерьмо?

Мне уезжать через несколько дней, но я не готов расстаться с ней.

– Может, подумаешь? Я помогу с переводом.

– Давай не будем говорить больше об этом. Я останусь тут. Я люблю этот город. Мне хорошо тут. Тут мои друзья, вся моя жизнь, понимаешь?

Да, я понимаю. Я не смог бы переехать из Москвы в любое другое место. Командировки даются мне нелегко, ведь приходится долгое время обходиться без привычных вещей и людей. Но что-то внутри отзывается болью на ее слова. Я не имею права заставить ее бросить свою жизнь ради того, чтобы я мог наслаждаться ей каждый день.

– Поднимайся, – Анюта вскакивает с полотенца и тащит меня за руку вверх, – ты обещал тренировку на выносливость. Я укрощу эту реку!

После купания я снова остаюсь у нее. Я не могу заставить себя уйти. Рассматриваю лежащее рядом тело, поглаживая его. Свет в комнате выключен, лишь несколько лунных лучей, попадающих в окно, освещают нас. Но я запоминаю каждую частичку этой девушки, от веснушек и родинок до смешных пухлых пальчиков на ногах. Треугольник светлых отросших волосков на лобке и немного вывернутый пупок. Острые худые коленки и трехсантиметровый шрам на одном из бедер. Четко очерченные скулы и неровный загар, улегшийся по контуру купальника. Острые соски на небольшой груди и аккуратные розовые губки.

Я провожу с ней еще неделю. Мы прячемся на реке от ее родителей. Я поджидаю ее в кустах возле ее дома, как малолетка, ожидая, когда она выберется из окна своей комнаты и максимально аккуратно скатится по шиферу крыши прямо в мои руки. Мы ездим в магазин по три раза на дню, случайно забывая что-нибудь купить. Она приходит помогать по дому бабе Марине, которая спокойно спит днем, пока мы, стараясь не шуметь, занимаемся друг другом на втором этаже. И когда я прощаюсь с бабушкой и дедушкой, уезжая, она ждет меня на том углу, где отказалась заниматься сексом в машине. Теперь она согласна. Но в машине Саня, и я говорю ему, что мне срочно нужно отлить и прячусь в кустах со своей русалкой. Романов младший все понимает и загадочно улыбаясь, уходит в другую сторону, откуда через секунду доносится аромат табака. Но я не стану гнать на него за курение, потому что сам накосячил не меньше.

Я оставил эту девушку, как выразилась бабуля «поматросив» неделю.

И первые несколько часов пути назад я молчу, выжимая из тачки всю скорость, на которую она способна. Саня включает музыку на полную катушку, откидываясь на мягком сиденье, и рассматривает моментально проносящиеся картинки за окном.

Она в моей голове. Она рядом со мной. От меня еще пахнет летней ночью, запахом, оставленным на мне ею. И, возможно, я не стану мыться так долго, как смогу. Я не беру звенящий телефон, не хочу ни с кем говорить. Останавливаюсь только по просьбе моего спутника, он проголодался. Ему нужно в туалет. Он хочет искупаться. Я не хочу ничего… только прозрачное тело моей русалки рядом.

Как же я вляпался!

***

Мужчина моей мечты уехал. И это не просто случайно встреченный мной человек. Это парень, которым я грезила с восьми лет. С того самого момента, когда увидела его распевающим песни на крыше в поселке, окутанном летней ночью. Он выделялся из компании своих друзей мелодичным голосом и нежными чертами. Он словно сошел со страниц детских сказок. Настоящий принц со светлыми коричневыми волосами, яркими пухлыми губами и прекрасными глазами, отдающими золотом. Мальчишки навели в поселке переполох, возмутив общественность. Взрослые кричали, а я смеялась так громко, что мама увела меня на чердак и запретила выходить. Но мое детское сердце было уже покорено этим мальчиком, его голосом и смехом. Следующую неделю я наполняла бутылку водой и ходила, таская ее под мышкой, парадируя пьяную походку ребят. Распевала фразы, которые мне удалось запомнить, и пыталась залезть на крышу, за что была наказана отсутствием мороженого на всю неделю.

А когда подросла, вспомнила, что мальчик с золотыми глазами читал с крыши стихотворение. Теперь «Волга» Е.Евтушенко – мое любимое стихотворение. Я вызубрила его наизусть в одиннадцать лет и почти каждый день повторяла перед сном, воспроизводя в памяти образ читавшего его мальчишки.

А теперь, когда я побывала в его ласковых руках, слышала его голос, читающий любимый стих мне на ушко, разнося тепло по моему телу, я не могу думать ни о ком другом. В моей голове всегда был этот мальчик. Я не могла встречаться с парнями, потому что все они другие, не такие, как он. Он – моя детская мечта, ставшая реальностью.

Только я поступила с ним ужасно. Да и с собой тоже.

Это грустно. Но я обещала себе не плакать. Еще два месяца назад, когда мне сделали первую операцию по удалению трубы, я решила, что слезы меня ни к чему не приведут. Тем более, что силы мне понадобятся, ведь предстоит вторая операция. Второй трубы я тоже лишусь, но будет это через год. Гидросальпинск – это не шутки. Улучшений нет. Так что не ходить мне полноценным человеком.

После первой операции дома стояла гробовая тишина. Еще бы! Вторая операция лишит меня возможности забеременеть самостоятельно. Врач посоветовала забеременеть до операции. А как я могу забеременеть, если у меня даже парня нет? И никогда уже не будет. Кому нужна молодая женщина, не способная зачать? Погулять кому-то сгожусь. А семью со мной заводить никто не станет. Не могу же я ошарашить мужа после свадьбы новостью о том, что забеременеть смогу только от процедуры искусственного оплодотворения? Это нечестно по отношению к мужчине, который решит связать свою жизнь со мной. ЭКО не дает стопроцентной гарантии беременности. Может потребоваться вторая и третья процедуры. Бюджет не каждой семьи потянет такие затраты.

Решение забеременеть до второй операции, было принято мной сразу после разговора с Татьяной Аркадьевной, моим врачом. Я присматривала варианты среди однокурсников, ведь других парней в моем окружении нет. Я не собиралась просить помощи у отца моего ребенка. Мне просто нужна была жизнеспособная сперма, чтобы оплодотворить мои яйцеклетки. Один раз дело даже почти дошло до секса. Почти. На одной из курсовых посиделок я закрылась с парнем в комнате его квартиры. Он поцеловал меня пару раз, освободил член от штанов и пристраивался к моему влагалищу. Стало слишком противно и я, скинув с себя ничего не понимающего Рому, выбежала из комнаты, и из квартиры. Вопрос о беременности стоял остро, потому как одной меня для зачатия маловато.

Когда на Каме из кустов вышел Леша, идея пришла в голову моментально. Это то, что мне нужно. Я узнала его сразу, не смотря на то, что за двенадцать лет парень сильно изменился, превратившись из подростка в красивого мужчину, каждый сантиметр которого покрыт мышцами.

Я повела себя, как малолетняя дурочка, говоря глупости и практически предложив себя ему. Но все это не важно, ведь я провела с ним самую великолепную неделю в своей жизни, о которой теперь буду вспоминать в тяжелые моменты. Но самое важное, это две полоски, ярко выделяющиеся на тесте. И это уже третий тест для определения беременности. Ошибки быть не может! У меня будет ребенок! Мой! Зачатый естественным путем! И более того, надеюсь, у него будут золотистые глаза, как у любимого человека, с которым он был зачат.

Мое решение может показаться глупым. Но остаться в двадцать лет без ребенка слишком безрадужная перспектива. Пусть я стану матерью-одиночкой в двадцать. И пусть у этого малыша не будет полноценной семьи. Я буду любить его, как люблю его отца. А когда малыш вырастет, я объясню ему все.

Осталось объяснить ситуацию родителям. Это очень сложно и страшно, так что я решаю оставить тяжелый разговор на потом, когда буду уверена в том, что малыш внутри меня точно есть.

И вот сейчас, узнав результаты всех анализов, сбегаю с лестницы районной женской консультации, размахивая сумочкой и улыбаясь открытым ртом. Я счастлива так, как никогда не была. Ребенку быть.

Моему! Маленькому! Счастью! Быть!

Спасибо золотоглазому красавчику с голосом, достойным лучших хитов Джона Леннона за то, что так опрометчиво забыл о презервативе.

Покупаю тортик и еду к Оксанке, которой только что сообщила новость по телефону. Она уже ставит чайник. Дома меня все равно никто не ждет – родители с сестрой на даче.

– Дура ты, Соколова.

Подруга встречает меня безрадостно.