Void Requm. Ниер-Винд

Его не отвлек внезапно налетевший, искусственный запах голубых роз, расцветших прямо на едва заметной тропе. Он лишь провернул в руках оружие и пошел полукругом, отмечая еще одно щупальце.

Из какой эпохи не был бы этот амфозорб, он представлял собою реликт прошлого, оставшийся в нескольких единичных экземплярах. До невозможности красивых, и смертоносных.

Куст чересчур напыжился, Эйс замер с отведенными за спину клинками и тут же отскочил – в его прежнее место вертикально врезалось сразу два отростка. Шипение. Корневище бывшего минуту назад растения вырвалось из-под земли и раскрыло ужасно темную пасть. Парень закружился с оружием, отсек слишком наглые корни и нырнул перекатом под удар щупальца. В пространстве заплясали волны из зелени, и вот уже цветы приобрели формы глаз, настырно вылезающих из орбит. Они захлестнули его с двух сторон, смели с дороги в заросли высокой травы и прибили сверху. Парень выдохнул до хрипа, но тут же схватил выпущенный из руки клинок, саданул вслепую. Скрежет о кость, вокруг груди увилось пару крупных корней, рядом расцвело.

Нет… Меч из правой вылетел, потерялся в пшенице. Нет… Он перехватил левый обеими и со всей силы перерубил гнилые деревяшки. От роз разило смертью. Его сбросило на траву, тело рухнуло на колени.

«Не сдавайся!» По спине огрело никак бревном, кубарем швырнув вперед, ближе к твари. Эйс сгруппировался и слишком уж поздно поставил защиту… Сомкнулось у него на поясе, погрузив все, что выше, в полнейший мрак и безысходность. Сознание наполнила пустота, окунула с головой в безымянный поток, рвущийся прочь из сего мира, прочь из дивных садов с неестественным ветром и негреющим солнцем. В ледяное безразличие смерти…

А потом зазвучал треск лопающегося стекла, и тело с разгона вышвырнуло прямиком на острые осколки в холодном коридоре. Зрение водило хоровод, каждая клетка тела оживала по-своему, приводя в движение остальные, до тех пор, пока реальность не приняла его обратно.

Темный и страшный коридор с галереей из живых картин. Фиолетовое свечение. У стены послышалось:

– Ты ни хрена не внимаешь моим советам. Еще пару смертей, и ты неделю будешь пускать слюни у себя в комнате.

Эйс отдышался, приподнялся на колени и бросил взгляд назад. Туда, где разбитая грань жидкого зеркала снова по кусочкам собиралась в единую гладь, с застывшим внутри реликтом. Прямо перед ним показались невысокие сапожки и полы плаща:

– Забавляешься? – холодно спросила Элизабет. – Эти зеркала – не шутки. Они могут убить, могут не выпустить из своих объятий. И с каждым твоим поражением, они будут становиться все сильнее.

– Тогда почему я не умираю? – поднял на нее взгляд Эйсон.

Девушка развела руками:

– Потому что ты не веришь в смерть. А я не даю ему удержать тебя настолько, чтобы поверил. Клянусь, Эйс, в следующий раз я не буду разбивать это чертово зеркало, только чтобы бой перестал быть для тебя забавой. Нет… Нет, ты ведь и вправду умрешь. А как показать по-другому, я не знаю.

– Лиз… – парень поднялся. – Что я не так делаю? Я стараюсь изо всех сил, оно слишком мощное. Я не успеваю. Я сто раз зарисовывал его на бумаге с разных сторон, пытался отмечать слабые места, мои наброски впору занести в отдельный справочник, но…

– Потому что это не дрянная драка с глупым человеком! – перебила девушка. – Это чудовище, оно непредсказуемо, с ним не получится заучить ситуации, что ты настырно продолжаешь делать, вопреки моим словам! Ты не ведешь отряд на штурм крепости, это не стратегия. Тебе нужна тактика! Встретишься в бою с доселе неизвестным – тоже будешь рисовать и выдумывать подход? Ускоряй восприятие, – шикнула она. – Не души новые рефлексы. Пустотник дал тебе возможности, Рейя укрепила связи, я научила этим пользоваться. Так почему же ты не пользуешься, черт возьми? Замедли время в своих глазах, взвесь движения. Когда же ты поймешь, что мало просто махать клинком?

Девушка прикрыла глаза рукой и отошла к подоконнику. Лицо странно скривилось, и Эйс бы непременно подумал, что от досады, если бы не видел это выражение ранее и неоднократно. Она с минуту глядела на собственное отражение в заледеневшем окне, под слабым свечением живых зеркал блестела ее заколка. Потом Элизабет ослабленно вздохнула. Эйс потянулся за спину. Нет клинков… Это была лишь защитная проекция, созданная сознанием в ответ на опасность чуждой обстановки.

– Я попробую еще раз…

– Нет, – прервала она. – Это окончательно выбьет тебе мозги.

– Я хочу исправить ошибки, – растерянно буркнул он.

– Ничего ты уже не исправишь. Пока не научишься думать иначе.

***

По двору гулял холод, переваливая снежные облачка с места на место. Пустая крепость могла имитировать голоса завыванием ветра, скрипеть, заменять своим гулом укоры немой совести. Парень вышел из-под острой крыши входа в главный корпус, и не спеша двинулся по неопрятному и столь же пустынному дворику. Рядом покачивались алые треугольные флажки, из конюшни доносилось приглушенное ржание и похрапывание, где-то за стенами ругался Дескол… Все до жути знакомо и теперь уже до боли привычно. Но к Ниер-Винд нельзя было привыкнуть, он менялся с каждым днем, на каждом рассвете и закате. Из него убывали странные люди, и не менее странные – возвращались из вылазок. Хранимые секреты не предавались огласке, а он никогда не задавал вопросы знакомым. Знал, не ответят. Каждое утро за окном были разные горы, плавающие образы, творимые аномальными температурами и несуществующими кусками пространства. Каждый вечер свистели разные птицы, выли разные… нет, Эйс был готов поклясться, что это не животные. Золотые огоньки на темном своде туманных скал зажигались случайно, и кружили, медленно ползали вокруг утесов – адепты-ауриты щупали местность на наличие непустых жизней.