Машины морали, машины любви

– Значит, ошибка в чём-то другом, – сказал Виктор.

– Совершенно верно, – добавила Мо.

– И в чём? – спросила менеджер.

Собрание молчало.

– До сих пор мы двигались очень успешно. Если испытания провалятся на этом этапе, то нам всем придётся искать новую работу. Никому не нужна служба онлайн знакомств, которая имеет такую же эффективность, как и у основных игроков на рынке, – Рейчел обошла комнату кругом. – Нет, парни, не то, что я хочу вас напугать.

– Мне кажется, – перебил Виктор, – нам просто нужен новый взгляд на проблему.

– Я тоже так думаю, – сказала Мо.

Рейчел улыбнулась улыбкой со вкусом гвоздики.

– Отличная идея, – сказала она с заметной долей иронии, – но как же мы найдём этот новый взгляд?

– А вот Майкл сегодня собирался устроить вечер Каркассона с зефирками, – вспомнил Виктор.

– Да, да, Вик! – подтвердила Мо. – Хороший способ найти новую точку зрения.

Менеджер улыбнулась:

– А что думает Майкл?

Майкл сидел недвижно.

– Майкл? – повторила Рейчел, – Майкл! Ты здесь?

Рене вздрогнул и вышел из оцепенения, будто эти слова предназначались ему. Он нашёл спину Майкла, который неподвижно сидел прямо перед ним.

– Честно говоря, у меня изменились планы, – подал голос Майкл.

Все собравшиеся вопросительно посмотрели на Майкла.

– Вчера я познакомился с парнем.

В комнате образовалось оживление:

– Парни – это временное, хорошие вечера – вечное, – послышался весёлый голос Нэнси.

– Майкл, – сказал Виктор, – на тебя совсем не похоже. Променять Каркассон на мужчину?

Майкл пожал плечами в знак того, что не видит никакой проблемы.

Глава 2. Тонкости телепортации

Высасывал ли аскетичный минимализм уют из квартиры или придавал прямоугольному пространству ощущение свободы – сказать сложно. Гостиная и рабочий кабинет – такой была современная формула удобного жилья. Равномерно распределённые пуфики на колёсиках, складной стол в полу, умеющий превращаться из стола в журнальный столик или вовсе исчезать из комнаты – главный атрибут гостеприимства. Пара искусственных бонсаев, которые не требовали ухода, – по углам комнаты, органический текстурированный пол с фракталами вместо ковров – формула домашней эстетики.

Единственным элементом индивидуальности жилища мог бы стать лишь хозяин, но и он не отличался решительно ничем, если только за индивидуальность нельзя было бы принять отсутствие стиля, отросшие волосы и щетину.

Гость прошёлся по периметру комнаты, хаотично растолкал пуфики, и, окончив круг, уселся. На затылок прыгнул солнечный зайчик, намекая на ясный день. Гость поднял вопрошающий взгляд на хозяина.

– Может быть, кофе? – предложил хозяин в знак гостеприимства.

– Стакан воды, пожалуйста, – улыбнулся гость в то время, как короткостриженные пепельные волосы пропустили луч света. Блик от чужого окна вздрогнул и исчез.

Хозяин нажал на кнопку, распахнувшую бар в стене, и налил воды. Он аккуратно передал стакан гостю из рук в руки, обращая внимание на его высокие квадратные скулы. Эти скулы создавали образ короля жутких тёмных веков. Властный, внушающий трепет и страх.

– Майкл, – представился хозяин.

– Ал, – вежливо ответил гость.

Майкл попытался двинуть пуфик на прежнее место, но Ал попросил его сесть. Они оказались друг напротив друга.

В доме не было ни книг, ни фигурной посуды, ни иной мебели, которая бы могла вместить в себя мишуру. Даже освещение не занимало место. Точечные источники света были рассыпаны, словно звёзды по фигурному потолку, и включались специальным движением рук.

Большой экран в правой стене отображал человека. Это была картина на которой одинокий странник с длинными волосами сидел среди камней. Тяжёлая голова накренилась вниз, а ладони сложились в свод храма. Предрассветные сумерки вились у ног словно змеи, пытаясь сковать волю и думы, но мысли странника убегали далеко за пределы экрана. Майкл переместил взгляд с изображения на гостя. Что между ними общего?

Говорить было не о чем, но о чём-то нужно было говорить. Майкл выжидал, когда гость сделает первый шаг, но тот в абсолютной тишине лишь осматривал профиль. Майкл не выдержал:

– Вы местный? – обычно такой вопрос задают тогда, когда хотят определиться в длительности знакомства.

– Утром только из Торонто.

К несчастью гостя, Майкл знал напамять расписание всех авиарейсов из Торонто в Вену, Мюнхен или Цюрих, и даже другие варианты прибытия в аэропорт неподалёку от Кёльна с пересадкой. Он хорошо помнил, что раньше двух часов дня прилететь в город было невозможно. Это знание досталось ему от прошлых отношений с человеком, с которым он виделся чаще в аэропорту, чем по жизни.

– Этого не может быть, – вежливо подметил Майкл.

Гость повернул голову к изображению странника среди камней и ответил:

– Почему же не может?

– Потому что самолёт ещё даже не приземлился, – с нотками напряжения сказал Майкл. – А телепортацию ещё не изобрели.

– И не изобретут, – сказал Ал, – телепортация невозможна, – он снова обратил свой взор на хозяина квартиры, и Майкл прищурился, пытаясь понять смысл.

– С чего это вдруг? – спросил он.

Гость снова взглянул на картину со странником среди камней, улыбнулся и ответил:

– Там, где есть разум, телепортация невозможна.

Майкл напряг все свои извилины, чтобы вспомнить хоть какие-то факты, способные хотя бы отдалённо объяснить услышанное. Он смотрел на гостя с недоверием и с искренним интересом. Желание поспорить почти вырывалось из его уст, но он смерил визитёра взглядом и вежливо обратился:

– Разве между этим есть какая-то связь?

Гость хитро зыркнул, подвинул пуфик так, чтобы его колени коснулись коленей Майкла. Майкл сжался.