Любовь перевернет страницу

Пальцы упирались в половицы, покачивающиеся от моих спонтанных мышечных сокращений. На них лился зыбкий ночной свет.

– Ночуешь у него?

– Нет, конечно, в отеле. Здесь было так тихо, когда я заселилась, будто я – единственный их посетитель. Но как только я легла, в соседнем номере стало происходить что-то странное.

– Странное?

– Я даже подумала, что там снимают фильм для взрослых.

– Жуть какая! Что за отель ты нашла?

Мы оба рассмеялись. Тихий смех Веры пронесся по комнате, и я понял, что это именно тот звук, который я бы хотел слышать дома.

– Пора спать. Давай до моего возвращения созваниваться не будем? – сказала Вера, зевая. Голос ее снова был знакомым, мне стало тепло. Я отчетливо представил, как она сонно разлеглась на всю кровать.

– Накручиваешь волосы на палец? – спросил я.

– Откуда ты знаешь?

– А сейчас ты нахмурилась?

– Эй! Ты что, подглядываешь за мной?

Я рассеянно улыбнулся, а Вера сказала:

– Давай созваниваться не будем. Постарайся просто ни о чем не думать. Я скоро приеду.

Следующие два дня я провел как в бреду. Я не мылся и продолжал голодать. Спал в перерывах между рыданиями, но даже во сне мне снилось, как моя жена снова и снова говорила мне: «Прости, Ян…» Мы с Верой не созванивались, как и договорились, я ждал ее приезда, догадываясь о том, что меня ждет – мессенджер на планшете все еще был открыт, я поддался трусливой слабости и продолжил читать сообщения.

Они желали друг другу спокойной ночи, нежно писали о том, что скучают, отправляли друг другу трогательные картинки. Смыл этих действий смутно касался моего сознания, но всячески увиливал от напрашивающихся выводов. Я говорил себе, что двое любящих людей всегда смогут найти решение, на каком бы темном пути они однажды вдруг не оказались. «Силуэт близкого человека не затмит даже самая кромешная тьма», – словно мантру повторял я себе, переворачиваясь с боку на бок. Я верил, что двое любящих людей, проживших касаясь плечами друг друга дольше, чем они жили порознь, с самого детства, если и испытывают трудности в отношениях, то очень серьезные, очень глубокие, но трудности эти всегда преодолимы. Я верил, что двое любящих людей связаны нитью, что за годы только крепчает. Наступает момент, когда эту нить уже не оборвать – становится подобна металлическому пруту. Я верил во все это, но страх пересиливал веру. Да и само слово «вера» казалось мне тогда какой-то горькой насмешкой судьбы.

Понедельник дался мне труднее воскресенья. Раньше чем успело взойти солнце, я сполз с кровати и бесцельно прошелся по квартире. Потом снова залез под одеяло. Только к вечеру я привел себя в порядок. Все ощущалось слишком остро: капли горячо хлестали меня по опухшим щекам, я сделал похолоднее, язык заколола вода, показавшаяся ледяной.

Я с нетерпением ждал возвращения своей жены, и мне казалось, что стоит ей появиться дома – тянущиеся друг за другом минуты остановятся. Должно быть, мне хотелось, чтобы время остановилось, а еще мне хотелось, чтобы Вера своими руками дернула за болтающийся передо мной шнурок, до которого я все никак не мог дотянуться, сколько ни пытался: чтобы ушла боль, чтобы снова стало светло.

Заскрежетал проворачивающийся в замке ключ, он больно резанул меня под ребрами. Схватившись за нижнюю часть тела, я выбежал в прихожую, проскальзывая по холодному кафелю. Открылась дверь, и показалась Вера.

Она зашла в квартиру и, слегка склонив голову вправо, посмотрела на меня. Пожав плечами, сказала:

– Привет, Ян.

Я выхватил из ее рук сумку и поставил ее на пол. Вера стянула летний плащ, бросила его на вешалку и прошла на кухню. Я – за ней. Она села за обеденный стол, я – тоже.

Передо мной вспыхнуло размытое лицо женщины, когда-то назвавшей меня «милым щенком».

– Похудел, кажется? Ты вообще ел?

Я опустил голову и уставился на пальцы ног. Ну точно – щенок.

– Тебя как всегда нельзя оставить без присмотра, – продолжила Вера. – Ну что ты за человек? Как ребенок, нет, даже хуже, как какой-то… беззащитный зверек.

Ее слова маленьким молотком ударили по каждому моему позвонку. Я поерзал по полу ногами, робко поднял голову:

– Как перелет? Устала?

– Устала. На работе сегодня был завал. Они там без меня вообще, похоже, ничего сделать не могут.

Я посмотрел на Веру в упор. Вера посмотрела на меня, и в ее глазах я заметил беспокойство. Она сложила руки крест-накрест, ее губы чуть подрагивали.

– Расскажи мне, – произнес я и снова опустил голову.

До меня донесся негромкий вздох.

– Да что тут рассказывать? Я думаю, что я испытываю очень сильные чувства к Герману. Не знаю, как так вышло.

– Но ведь твоя влюбленность может пройти, если ее не поддерживать?

– Нет, Ян. Ты не понимаешь…

Я был полностью согласен с ней – я с трудом понимал, как наша с Верой история дошла до того душащего меня понедельника. Хотелось вырвать ту страницу и сжечь, не оставив ничего кроме легкого дыма, растворяющегося в нагретом моим сбивчивым дыханием воздухе.

– Так бывает. Наверное… – промямлил я, – мы ведь с тобой давно вместе. Трудности – неизбежны. Но Герман уехал, и ты можешь забыть его. Может быть, ты сможешь снова влюбиться в меня.

– Нет, – простонала Вера в ответ, – мы ведь вместе работаем, мы общаемся каждый день. Пойми.

– Но мы ведь мы тоже общаемся каждый день. И ведь мы – семья. Мы можем разобраться во всем? Можем дать друг другу еще один шанс, вернуть нас…

– Нет, Ян, не можем.

Я скользнул взглядом вверх и увидел, как блестят щеки Веры. От этого внутри все сжалось, и я и не заметил, как сам начал плакать.

– Мы же не сдадимся вот так? Мы же – семья. Мы однажды так сильно полюбили друг друга, сможем еще раз. Я сделаю, что хочешь…

– Сейчас я хочу только взять билет и улететь к нему.

Плечи мои потянулись к полу. Я прикусил верхнюю губу.

– Но ведь вы знакомы всего полгода?

– Знаю. Но мы стали очень близки. Мне кажется, мы с ним очень похожи, у нас общие цели, общие интересы…

– Но с тобой мы тоже очень похожи!

– Знаю, я знаю, – Вера через стол потянулась ладонями к моему лицу. Я

почувствовал отдаленное тепло, как от костра, который лишь бегло касается кожи, когда холодный порывистый ветер наклоняет пламя в твою сторону.

Поднявшись, она подошла ко мне и опустилась на колени: