Зверь, выходящий из земли

– Поговори с нами, – предложил «Кобейн».

– Сначала с Мартином. Где он?

– Курит.

Флинт кивнул и прикрыл дверь. Он глубоко вдохнул, оглянулся на пьяных борцов и вышел на улицу. Без куртки сразу чувствовался мороз. Мартин и девушка, игравшая на ритм-гитаре, всё ещё дымили.

– Тебя как зовут? – спросил Флинт гитаристку.

– Джина.

– Будь добра, Джина, оставь нас с Кинслэйером наедине. Нужно поговорить.

– А ты кто?

– Продюсер. Со всей командой я пообщаюсь позже.

Джина пожала плечами, прицельным «выстрелом» отправила бычок в урну и вернулась в клуб. Возникла напряжённая пауза. По глазам программиста Флинт понял, что тот узнал его. Но Кинсли молчал.

– Я знаю, ты влез в программу, отбирающую участников в «Десять жизней». Я…

Мартин бросил окурок в лицо экс-продюсера и побежал прочь. От резкой боли молниеносно сжались зубы. Уголёк попал в нижнее веко левого глаза, оставив ожог. Ярость вспыхнула в груди Флинта с новой силой. Он гневно выругался и помчался следом.

Мартин нёсся к заметённым снегом одноэтажным зданиям, предварявшим начало промышленной зоны. Фонари не горели, в той части города правила ночь. Парень не свернул к жилым районам, ведь у клуба дежурили полицейские, а мистер Розвелл сходу предъявил обвинение. Мартин наскоро оглянулся – Флинт не отставал. Но думал тот не о полиции и наказании, а о переменах в жизни и самом себе. Полтора месяца назад Флинт убегал от преследователей, которые избили его, а могли и убить. Теперь же он сам гнался за кем-то, и избить Кинслэйера – меньшее, что хотелось сделать. Никакой самокритики, алкоголь отрабатывал потраченные на него деньги. Флинт ощутил моральное удовлетворение от погони. Постоянные прятки и ожидание худшего изрядно утомили. Наконец-то он сделал реверс – из жертвы превратился в хищника. Даже самого миролюбивого и спокойного человека можно вывести из себя. А мистер Розвелл никогда не слыл миролюбивым тихоней.

Снег хрустел под ногами. Эмоции гнали Флинта вперёд, но он понимал, что не сможет долго преследовать Мартина. От морозного воздуха стало сложнее дышать, к тому же на ногах сидели увесистые ботинки. Кинслэйер же был обут в лёгкие кеды. Но именно это и подвело парня. Он мчался к серым постройкам, рассчитывая запетлять между ними в темноте. Дорогу, что вела туда, присыпало снегом, но под ним оказался лёд. И в какой-то момент нога поехала. Мартин упал. Попытался быстро подняться, но нога поехала снова. Следующую попытку прервал подоспевший Флинт. Он повалил Кинслэйера на спину и уселся сверху. Размашистые удары посыпались один за другим. Кулаки с ускорением врезались в лицо врага. Кровь окропила снег вокруг рыжеволосой головы. Флинту вспомнились бои по правилам ММА, когда спортсмен «приканчивает» соперника в партере. Вот только здесь некому прекратить избиение. Но экс-продюсер сумел остановиться сам. Он пришёл в клуб за информацией.

– Рассказывай, либо я тащу тебя к копам!

– Что рассказывать? – тягучим голосом спросил Мартин.

– Когда следующий теракт?

– Какой теракт?

Прилетела пощёчина, затем ещё одна.

– Говори!

– Я не знаю…

Флинт мощно ударил в ухо. Боль стрельнула в мозг. Кинслэйер начал брыкаться, стараясь выбраться из-под обидчика. Но тот был сильнее и тяжелее килограмм на пятнадцать.

– Говори!

– После третьего января, – крикнул Мартин и зарыдал. Слёзы бежали по окровавленному лицу. – Дату и место заранее не сообщают.

Флинт замахнулся.

– Врёшь, тварь!

– Не вру! Отпусти! Спина немеет.

– Плевать! Где сейчас те, кто расстрелял полицейских и съёмочную группу?

– Не знаю! – всхлипывая, ответил Мартин. – Кто мне скажет-то?!

– Ты выкрал списки клиентов «Longa Vivo»?

– Нет!

– Ничего не знаешь?! Ни в чём не участвовал, да?! А взрыв клиники? Ты помог взломать систему безопасности?

Кулак Флинта грозно нависал над головой парня. Любой следующий удар по свежим ссадинам будет в разы больнее. Кинслэйер молчал. Но глаза его ответили «Да».

– Ублюдок…

Взгляд Флинта помутнел. Сейчас он видел перед собой не плачущего юнца, совершившего проступок, а убийцу, который в составе банды взорвал двух человек и едва не лишил жизни его самого. Кулак разжался. Рука опустилась. Но тут же вместе с другой рукой вцепилась в шею Кинслэйера. Большие пальцы давили под кадык, препятствуя дыханию программиста. Остальные пережимали артерии и вены. Мартин пытался хоть как-то ослабить давление, но всё тщетно. Силы не равны, а Флинт сейчас забыл о жалости. Давить! Давить и не отпускать! Убить врага собственными руками. Это не трусливый выстрел издалека, а настоящая мужская расправа. Первобытная. Животная. Только так и надо поступать с врагом. Давить, чувствуя пульсацию вен, и видеть, как в твоих руках угасает его жалкая жизнь. Убийца должен умирать медленно, чтобы перед уходом в иной мир он успел усвоить важный урок. Чтобы в новой инкарнации его удерживал от преступлений если не мораль, то страх снова задохнуться в сильных руках возмездия.

Взгляд Кинслэйера тоже помутнел. Парень начал терять сознание. Вскоре руки перестали оказывать сопротивление, локти опустились, ладони легли на ключицы. Давить! Давить! Скоро всё свершится. Вот он, поворотный момент всей сорокалетней истории! Убить и стать настоящим вершителем судеб. Грандиозные шоу создают великие продюсеры. Надежду на долгую жизнь дарят полубоги. Чтобы стать истинным богом, жизни нужно ещё и отнимать. До превращения осталось совсем немного. Ещё чуть-чуть.

«Ты способен творить историю мира! Ты в одиночку одолеешь любого врага! Любую корпорацию! Любую империю! Ты – не просто человек! Ты – Флинт Розвелл! Ты – Б…»

Флинт отпустил шею Мартина и резко поднялся. Он даже завёл руки за спину, испугавшись своей одержимости. Злость, жажда мести и мечта о спокойствии, заправленные алкоголем, дьявольским образом подавили светлые стороны души, как слабость используя огромных размеров эго.

Мартин Кинсли лежал без движения. Едва усмирив эмоции, Флинт бросился приводить парня в чувство.

– Очнись! – он протёр снегом разбитое и уже опухшее лицо. Кинслэйер дышал, на морозном воздухе изо рта вырывался пар. – Очнись! – затряс его за плечи.

Мартин застонал. Устало, протестующе. Глаза открылись. Вновь увидав над собой Флинта, программист попытался отстраниться. Тот ему не мешал. Кинслэйер кое-как поднялся, отряхнулся и замер, ожидая действий от человека напротив. Флинт тоже какое-то время стоял в смятении. Потом его осенило. Он вдруг понял, ради чего в действительности всё это затеял. Но Кинслэйер не должен ни о чём догадаться.

– Вали отсюда.

Флинт наклонился и взял ещё снега, смывая с рук чужую кровь.

– Куда?

– Куда хочешь.

– А ты к копам побежишь? – с упрёком спросил парень.

– Да кому ты нужен?! Вы ничего мне сделать не можете. Скажи, тебе хоть платят?

– Да я…

– Нет! – оборвал экс-продюсер. – Заткнись! Плевать на твою мотивацию. Но если теракт случится раньше третьего января, ты знаешь, кто тебя убьёт.

Флинт бросил окровавленный снежок за серое одноэтажное здание и пошёл в сторону жилых кварталов, на ходу вызывая такси. Возвращаться за курткой он не собирался. Мартин несколько секунд растерянно смотрел ему вслед, затем потёр замёрзшие уши и поспешил обратно в клуб…