Теория выбора и случайностей. Часть 3. «Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть!»

Обменявшись приветствиями и пообнимавшись, друзья сели за стол. Ангела не стала терять времени зря и перешла к делу:

– Ну, Макс, что случилось? К чему эта встреча?

– На самом деле, ничего не случилось, – чуть пожал плечом Мефистофель. – Я просто хотел увидеться с тобой: соскучился.

Ведьма застыла на несколько секунд, а потом медленно выпрямилась и, поглядев другу в глаза, отчётливо осведомилась:

– То есть ты вытащил меня из дома и заставил топать сюда, чтобы просто увидеться, хотя мы виделись с тобой на прошлой неделе? Ты так быстро успел по мне соскучиться?

– Вообще-то это я по тебе соскучился, – встрял в разговор Рудаков, видя, что назревает ссора. – Я давно тебя не видел и захотел встретиться. Так что отчасти вина на мне. Но раньше встречи с друзьями ты вроде не находила такими уж утомительными. Интересно было бы узнать: от какого такого важного дела мы оторвали тебя?

Лика откинулась на спинку стула и, вздохнув, призналась:

– Ни от какого, если честно. Просто я…

– Что? – полюбопытствовал Максимилиан.

– Ничего, – отмахнулась девушка, не желая признаваться в том, что дома часами сидит на кровати и смотрит на фотографию Волка. – Простите меня. Кстати, Влад, ты ездил куда-то? Ты загорел немного как будто.

– Может быть, – слегка улыбнулся вампир. – Я с Викой в Иркутск ездил. На Байкал она хотела посмотреть. Вчера мы вернулись.

Блондинка воодушевилась и стала спрашивать мужчину про отдых. Он с готовностью отвечал на все её вопросы. Старший сын Дьявола в это время не сводил глаз с подруги, что она чувствовала. Этот его пристальный взгляд отчего-то заставлял её беспокоиться.

Когда поток вопросов начал иссякать, Ахмедов открыл рот, чтобы что-то сказать, но наткнулся на взгляд лучшего друга и промолчал. Анжелика этот обмен взглядами заметила и внутренне напряглась.

Владимир ответил на последний вопрос собеседницы и, как-то странно улыбнувшись, на этот раз сам задал ей вопрос:

– Как ты поживаешь, подруга?

– Нормально, – как можно бодрее сказала Нестерова, хотя улыбка у неё всё-таки вышла кривая.

– Хм-м… – протянул Влад, обратив на неё неожиданно прохладный взгляд. – Это так странно всё, – неуверенно заговорил он. – Волка убили меньше трёх месяцев назад, а ты… достаточно хорошо выглядишь, Ангела. Правда: ты отлично выглядишь. Прими моё восхищение.

Девушка замерла, на пару секунд лишившись дара речи. Она по-настоящему растерялась.

– Прости? – прищурившись, тихо произнесла она.

– Ну… Даже не знаю, как и сказать… Я всегда думал, что у вас с Волком – большая любовь. Однако ещё три месяца не миновали со дня его смерти, а ты уже такая вся красивая, бодрая – если не сказать «равнодушная». К друзьям общим, конечно, ты больше не ходишь, но, возможно, тебе неплохо и среди элиты, к которой ты относишься? Наверное, и огорчаться из-за смерти Волка тебе не стоит: в конце концов, твой отец и остальное окружение вряд ли бы сочли его удачной партией. Поэтому ты его и не знакомила, да?

Ангела потрясённо смотрела на Рудакова. Ей вдруг стало так обидно, что плакать захотелось. Обидны были слова, да и не ожидала она услышать подобное именно от Влада, которого всегда считала очень умным мужчиной и при этом близким другом. Возникло ощущение, что её ударили со всей силы.

Ведьма поморгала немного, чтобы прийти в себя, и сказала убитым голосом:

– Пожалуй, я пойду…

Она встала со стула, собираясь уйти, но Макс поднялся со своего диванчика и, сильно её схватив, дёрнул к себе на диван. Блондинка стала вырываться.

– Пошёл к чёрту! – выкрикнула она, пытаясь встать.

– Подруга… – начал было Ахмедов, стискивая её сильнее и не давая встать.

– Я сказала: «Пошёл к чёрту!»! Вы оба – катитесь к чёртовой матери! Отпусти меня, чёрт бы тебя побрал!..

Лика говорила это всё зло, но по её лицу при этом текли слёзы. Она не смогла их сдержать: настолько были обидны обвинения, которые ей предъявили. Но девушка всё-таки упорно вырывалась, изворачивалась, пытаясь чем-нибудь ударить брюнета. Когда она так один раз попыталась лягнуть вампира, то задела стол, и тот задребезжал. Шуму они с мужчиной производили немало, её силы питала ярость. Она почти ничего не видела и не слышала от этой ярости, да слёз, бегущих в три ручья из глаз. Именно поэтому Анжелика не видела, как Владимир рукой придержал стол, чтобы тот не перевернулся, и не слышала, как он тихо сказал другу:

– Твоя очередь, Макс. Я и так тебе помог…

Мефистофель твёрдо схватил Нестерову за плечи и заговорил, глядя ей в глаза:

– Он умер три месяца назад! Он не вернётся! Его нет! Ты собственными глазами видела, как он умер!..

– Иди ты ко всем чертям! – заорала девушка.

– Помнишь, как это было? Помнишь, как он умирал? Как в глаза тебе смотрел? Как улыбался? Помнишь?..

Ангела помнила это очень хорошо. Ей казалось, что с тех пор не прошло и дня. Она помнила каждое слово, каждый взгляд, каждую улыбку, каждый вздох. Помнила, как больно Волку было…

Ведьма против воли окунулась в воспоминания и тихо зарыдала. Рыдала тихо, но судорожно, взахлёб, от всей души. Она всё ещё слабо выворачивалась из рук Максимилиана, который прижал её к себе, гладил по голове и ласково приговаривал:

– Поплачь, Ангела. Поплачь. Не держи всё в себе. Не измывайся над собой. Позволь тебе хоть немного помочь…

Скоро Лика уже просто плакала, прижимаясь к Ахмедову, не желая выбираться из объятий. Краем уха она слышала, как кто-то из персонала кафе подходил и спрашивал, всё ли у них нормально. И слышала, как Влад ответил, что всё нормально, и принёс извинения за тот шум, что они наделали.

Успокоилась полностью девушка не слишком скоро. Когда же это случилось, сын Дьявола не выпустил её из рук совсем – лишь дал немного отстраниться. Потерянно моргая, она переводила взгляд с одного сочувствующего лица на другое.

– Просто настала пора прекратить притворяться айсбергом из Северного Ледовитого океана, – пояснил свою выходку Рудаков. – Ты – не айсберг, подруга. И прости, что я наговорил тебе всё это: я побоялся, что иначе тебя не встряхнуть. Всё, что я сказал…

– Прозвучало очень убедительно, – заметила охрипшим голосом Анжелика.

Владимир чуть улыбнулся и признался:

– Я долго продумывал, чтобы звучало убедительно. Я хотел тебя обидеть. То есть… не в том смысле! На самом деле, я не хотел сделать тебе больно. Прости меня.

– Да не за что, выходит, – криво улыбнулась блондинка.

Светловолосый вампир подался вперёд и двумя пальцами приподнял её подбородок, заставив посмотреть в глаза, после чего заговорил:

– Мы не слишком часто общались с тобой, и, возможно, я самоуверен, но считаю, что достаточно хорошо тебя знаю. Поэтому я бы никогда не сказал тебе подобной чуши серьёзно. И, к сожалению, выглядишь ты усталой, грустной, подавленной и похудевшей излишне.

Ангела рассмеялась и вампиры вместе с ней. Какое-то время они только переглядывались, ничего не говоря. Макс всё ещё поглаживал ведьму по голове, по-прежнему приобнимая.

– К чему вы это устроили? – спросила Лика.

Мефистофель тяжко вздохнул.

– Ещё в апреле Он рассказал мне про то, как ты не плакала после смерти матери. И сказал потом как будто в пространство, что тебе нельзя давать проделывать такое ещё раз. Я тогда не понял, что это была просьба, и даже забыл об этих его словах. А вот совсем недавно вспомнил и поделился с Владом, потому что не был уверен, что правильно понял Его.

– У Макса редки приступы склероза, но этот был самый неудачный, – проговорил вполголоса Влад.