Сова Мещерская

Девочка еще раз осмотрела куст. Обнаружила пять сизых ягод, сорвала их и сунула в карман, на потом. Потому что, во-первых, неизвестно, когда ей еще удастся раздобыть здесь хоть что-нибудь съестное, а во-вторых, она помнила, что ягоды вызывают сильную жажду. Спускаться же вновь к волшебному колодцу она все-таки опасалась – кто знает, как там отнесутся к таким ее частым посещениям. Раз дали напиться, так и не наглей, не бегай поминутно. К тому же от воды и голод, слава Богу, немного притупился.

Еще ее немного беспокоил постоянный шум в ушах. С тех пор как она пообедала сизыми ягодами, он все не проходил. Это немного напоминало радиоэфир, когда разные дальние голоса накладываются друг на друга, создавая некий звуковой фон, а каждого в отдельности и не разобрать.

Саша потрясла головой, потом легонько похлопала себя по ушам. Не помогло.

«Наверное, все-таки солнечный удар… Или это от голода? Ладно, само пройдет – не будет же так вечно, – подумала девочка. – Надо как-то выбираться отсюда. Вспомнить, как шла. Эх, знала бы, что так обернется – хоть ориентиры какие-нибудь бы замечала…»

Сетуя на свою прежнюю беспечность, она теперь внимательно осматривалась кругом, пытаясь «запомнить» лес. Да что толку! И взрослые теряются в диком лесу и орут. Ещё как! А она и не взрослая даже… Но кричать и звать на помощь ей не хотелось. Она уже попробовала, хватит.

Вспомнились собственные вопли почему-то со стыдом. И чего орала? Ну, не тайга же… Найдут. И Антон знает, где она. Только не надо далеко уходить. Интересно всё же, куда этот балда пропал… Думать, что он сбежал нарочно, Саше никак не хотелось. Что она ему сделала? Вроде дружили… Наверное, сам заблудился. Вот будет смешно, если они встретятся, обойдя остров! Он же относительно небольшой – километра два в диаметре, Антон говорил. Только вот не уйдешь никуда – трясина вокруг непролазная… Пойди-ка отыщи ту лазейку, через которую они сюда попали!

А может, парень отыскал земляничную поляну, про которую говорил, и теперь сидит тихо – собирает землянику, пока она тоже туда не добралась?

«Ну, знаете, это уже свинство!» – возмутилась в душе Саша, когда такая мысль пришла ей в голову. Сам же позвал – она не напрашивалась!

«Нужно поискать эту поляну, вот что!» – сказала она себе и решительно двинулась вглубь острова с намерением добраться до противоположного его «берега».

А страх пропал. Совсем. Это Саша отметила про себя. И это было хорошо. Теперь девочка старалась примечать местность и направление. Солнце светило ей в спину, нагревало затылок. И мысли были деловые и конструктивные: «Сейчас, наверное, часа два… или больше? Значит, сзади юг… или юго-запад?.. А-а, ладно… пойду за своей тенью. Только не отклоняться. И надо выбрать ориентир – какое-нибудь большое дерево».

Только скоро выяснилось, что это не так-то легко. Во-первых, Саша с удивлением отметила, что почти все деревья на острове были именно большие. И не просто большие, а даже огромные. И выбрать среди них самое большое оказалось непросто. Во-вторых, под деревьями местами рос столь густой подлесок, что волей-неволей приходилось обходить. Кроме того, солнце с трудом проникало в гущу леса, так что «за собственной тенью» не очень-то получалось. Тем не менее, после примерно получасовых блужданий Саше удалось выбраться из чащи, и среди деревьев впереди забрезжил свет.

«Поляна! – обрадовалась девочка. – Хорошо бы та самая, земляничная… Или это уже противоположный берег острова?»

Но это оказался не берег. И не поляна. Во всяком случае, никакой земляники там не водилось. А лежало перед ней округлое болотце, покрытое мягким сфагновым мхом и заросшими травой кочками. По левому краю его росли ивовые кусты, а с противоположной стороны на бугре – высокие сосны.

«Ну, что ж, вполне уютное болотце, и, слава Богу, не трясина», – решила Саша, стараясь даже себе самой не выказывать разочарования, что земляникой здесь даже не пахло.

Зато пахло чем-то другим – сильно и пряно. Запах этот, хоть и достаточно резкий, показался ей скорее приятным, чем наоборот. Оглядевшись, она поняла, что стоит среди невысокого кустарничка с тонкими, похожими на длинные иглы, кожистыми листьями и белыми цветочками – они-то и испускают этот аромат.

«Ах, так это же багульник! – вспомнила Саша. – Мама говорила, от него может болеть голова… Лучше пойду под сосны…»

И она стала пересекать болото, направляясь к его высокому краю. Ноги утопали во влажном мху, да и шагать через кочки было довольно утомительно. Так что к тому времени, когда девочка выбралась на пригорок, она изрядно попотела. Зато здесь ее ждала награда: под соснами расстилался сплошной черничник. Ягоды обильно покрывали кустики. Одна беда – они были еще чуть недоспелые, но Сашу это не сильно огорчило. Набрав полные пригоршни черники, она легла на спину. Жуя ягоды и глядя в небо, на плывущие облака и на качающиеся вершины сосен, девочка была почти счастлива. Если можно назвать счастливым человека, окончательно заблудившегося в глухом лесу и безо всяких планов на то, где добыть нормальное пропитание.

Но об этом она почему-то сейчас вовсе не думала. А лежала и представляла себя птицей: вот она взмахнула своими широкими крыльями и поднялась над соснами… выше, выше… Лес превратился в курчавый ковер… На этом ковре все прекрасно видно – где-кто-что… А вон и река, и их деревня на берегу… И лететь так легко и приятно! Один взмах – и ты уже там, где захотел… Это же, оказывается, так просто!

Саша почти засыпала. И сквозь дрёму ей казалось, что в звуке ветра звучит негромкая музыка – такая причудливая. А потом стали различаться и слова. Будто тот «радиоэфир» в Сашиной голове, что звучал фоново, определился, наконец, с радиостанцией и настроился на какую-то определенную волну. Переговариваясь, пели и шептали два голоса:

– Оно перед нами,
Пушистыми мхами
Ковром расстилаясь,
Лежит верховое…
– Ах, мокрое что-то…
И что это что-то?
– Известно, болото…
– Оно не опасно?
– Напротив, прекрасно…
Оно все омоет,
Надежно укроет,
Историю вечно храня…
Горят Оксикокуса
Красные точки,
Там Эриофорум —
Пушинки-комочки…
– Во мхах утопают,
Как головы, кочки.
– И Ледум палюстре
Приводит во фрустра…
– Приводит во фрустра?..
– К себе ароматом маня…

Хотя суть песенки была непонятна, сами слова звучали совершенно ясно. Казалось, невидимый певец, или, точнее, певцы находились совсем неподалеку.

Саша широко открыла глаза и села, с беспокойством озираясь. Раздалось тихое «О! Ах-х!..» и шепот смолк. Вскочив на ноги, девочка пристально всматривалась в окружающие ее кусты, но никого разглядеть не могла. Главное, у нее не было даже отдаленного представления, кто бы это мог быть.

Впрочем, сегодняшний день учил ее не удивляться чудесам. Нет, не так. Удивляться было можно, но вот пугаться не стоило. И все-таки Саше стало как-то неуютно на этом «уютном болотце», где обитали некие неизвестные существа, до ужаса ловко прячущиеся среди зелени.

– Пожалуй, все ж стоит вернуться назад, на берег острова, – вслух сказала она себе. – Всегда надо ждать там, где потерялись – скорее найдут.

И девочка решительно отправилась на ту сторону болота, откуда пришла. На сей раз она примечала ориентиры и шагала достаточно уверенно. Когда она проходила краем через кусты, ей вновь послышались шепчущиеся у нее за спиною голоса. Но она разобрала отчетливо только слова «откуда» и «не вовремя». Остальное было произнесено слишком тихо, чтобы она могла расслышать. Но Саша даже не обернулась.

«Наверное, я кому-то здесь помешала, – подумала она. – Ну и ладно, и надо убраться на "мой" конец острова. Только вот интересно бы все-таки узнать – кому…»

Еще одно чудо – рыжее

К чести юной ориентировщицы, она сумела вернуться почти на то же место, откуда начинала свой поход в дебри. Забрав первоначально чуть левее, Саша отыскала глазами гигантскую ель на берегу, служившую ей маяком, а потом легко нашла и свою лужайку под липой. Липа – такое дерево, которое не часто встретишь в наших лесах. А эта липа была огромная – видимо, очень старая – и давала густую тень. Саше почему-то она очень понравилась.

Беготня по лесу и по болоту утомила девочку. Поэтому, оказавшись на знакомом месте, она почувствовала себя почти что «дома». И поступила, как усталый путник, вернувшийся из дальних странствий, а именно улеглась на траве под деревом и мгновенно уснула. Проснувшись, когда солнце начинало клониться к закату, и еще не открывая глаз, Саша услышала тихий разговор. Первой мыслью было, что вернулся Антон, и ее наконец нашли. Но, прислушавшись, тут же сообразила, что никакой это не Антон.

– Как же нам поступить с ней? – спрашивал первый, каркающий голос.

– Не волнуйся, Фирмос, я прослежу… – ответствовал второй. – Лети, поставь в известность Фиву. Хотя, наверное, она уже знает…

Этот второй был мягким и, пожалуй, приятным.

– Надо же, чтобы именно сейчас… – с досадой произнёс первый.

«Ну вот, снова начинается… – мысленно вздохнула Саша. – Интересно, опять невидимки?»

Она чуть приоткрыла глаза. И на этот раз сквозь прикрытые ресницы разглядела говорившего. Но легче ей от этого не стало. Ибо первым собеседником был… ворон. Да-да. Самая настоящая птица – черная, громадная, с блестящими крыльями. Он сидел на ветке дерева над «спящей». И это его, по-видимому, называли Фирмос.

«А Фива – это, наверное, его жена-ворона», – хихикнула про себя Саша.

Скосив глаза в сторону второго собеседника, девочка увидела очень крупного рыжего лиса, внимательно рассматривавшего ее саму. Заметив, что она проснулась, лис слегка наклонил голову, что могло сойти за вежливый поклон.

Ну, знаете!.. Говорящий ворон – это еще туда-сюда, случается такое. Но говорящий лис?! Это, пожалуй, слишком… Хотя что это она? Ведь решила же уже – ничему здесь не удивляться. Видно, место такое – не простое.

«А какое?» – тут же задала она себе вопрос.

И сама себе ответила: